Клуб негодяев
Шрифт:
— Брысь, скотина!
Упрашивать меня не пришлось. Я стрелой помчался в обратном направлении.
— Его нигде не видно. Бегом в лес, он за деревьями!
— Чего расселся?
— Дык я кучер.
— Сбежал опасный преступник, где твоя гражданская ответственность?!
— Заткнулись все! Ищите!
Крики постепенно утихали. Я бежал, не жалея ног… лап… конечностей. Трава хлестала меня, дорогу было не разобрать. Передышку сделал только тогда, когда окончательно выбился из сил. Я в изнеможении разлёгся на земле.
Ну, почему, почему любая моя инициатива всегда граничит с безумием? То в могилу полез, то уехал чёрт знает куда, с вампирами связался, а теперь ещё и это! Сбежал из-под стражи и скрываюсь в кошачьем облике. Вместо того чтобы решать свои проблемы, я от них прячусь. Господи, какой стыд…
А что было бы, если бы я просто покорился обстоятельствам?
Недельку-другую, а то и месяц, если не больше, пришлось бы проторчать в тюремной камере. Ничего приятного. А полностью довериться людскому суду равносильно самоубийству. Если меня с такой лёгкостью арестовали ни за что, вполне возможно, что так же лихо и засудят. Посадят лет на двадцать или вовсе повесят. Всё-таки жизнь аристократа в глазах правосудия ценней.
Задумавшись, я даже не сразу заметил, как свернулся клубочком.
Кошмар, и не знаешь, что хуже: быть свободным, но котом, или человеком, но за решёткой.
Так, хватит киснуть. Стоит вспомнить наставление Андрея: мыслить надо широко. Раз у меня пока есть иллюзия свободы, нужно этим воспользоваться.
Я встречусь с графом де Сен-Клодом и докажу ему, что Катрин убил Филдвик. Граф же не такой дурак, чтобы не заметить внезапное исчезновение «обаятельного шарлатана». Я докажу свою невиновность, пускай и придётся раскрыть тайну вампира.
Как бы то ни было, лучше вовлечь как можно меньше людей, чем распинаться перед общественностью, выставляя себя психом и волшебником. Сомнительная слава вкупе с сумасшедшим домом ещё не самое страшное. Вампиры мне за это спасибо не скажут. Более того, сделают всё, чтобы укоротить мне язык.
Детали можно обдумать потом. Сейчас необходимо вернуться в поместье…
Что это?
Из зарослей на меня осторожно поглядывала мышь с блестящими чёрными глазками. Это самая большая мышь, которую я когда-либо видел! Я подскочил от неожиданности и брезгливо поджал лапы. Неуверенно потоптавшись на месте, зверёк юркнул в траву. Где-то рядом беспечно шуршали и попискивали другие грызуны. Попадись им вместо меня настоящий кот, им бы не поздоровилось. А так пусть дальше резвятся, им сегодня повезло.
Прыг! Травинка у меня перед носом чуть согнулась под тяжестью глазастого кузнечика. Я их маленьких не переношу, а тут такой исполин! Ой, что это пробежало — муравей?!
Скорей бы перебраться в безопасное место и сменить облик. Проклиная всю мелкую живность, я вышел из травы на дорогу. К запаху растений примешалась пыль. Да уж, обоняние не хуже, чем у вампира. Как бы мне не повстречаться с кошачьей мятой.
Когда я уже решил рискнуть и превратиться обратно, мне ехидно улыбнулась удача. Проезжавший на телеге старик приостановил гнедую кобылку и шутки ради подозвал меня. Я много раз видел его раньше, но не смог вспомнить имени, он же, естественно, меня не узнал, принял за загулявшего котяру. «Котик, ты чей будешь?». Отлично, нашёл собеседника. Ладно, не суть. Я запрыгнул в пахнущую деревом, сеном и металлом телегу и, обернув хвостом лапы, сел возле накрытой грубой тканью коробки. Старик одобрительно рассмеялся.
Элен не любила изменять привычкам. Я нашёл её в гостиной, которую в поместье знали как Цветочную комнату из-за обилия соответствующих узоров на обивке и других предметах декора. Как обычно, после обеда, Элен уединилась, чтобы спокойно почитать журналы с газетами. Блаженно развалившись в изящном кресле, тётушка пила чай и перебирала издания, размышляя, какое в первую очередь достойно её внимания. Наконец она с деликатным звяканьем поставила чашку на блюдце и открыла журнал на первой странице.
Было бы кощунством нарушить её покой, но того требовали обстоятельства.
Надо собраться с духом и рассказать ей всё.
Страшно, чёрт побери, страшно. Как она это воспримет? Нет, тут даже гадать не нужно, всё и так предсказуемо. Напугаю её до смерти историями о своих похождениях… Как я ей в глаза буду смотреть?
Время пришло.
Пожалуй, я поторопился с решением. В ту же секунду я, приняв человеческий облик, кувырком брякнулся с подоконника. Ах ты ж!.. Я-то думал, что научился управлять кулоном!
С тихим вскриком Элен вскочила с кресла. Журнал шлёпнулся на пол у её ног.
— Пресвятая богородица! Роберт, что это было?
Речь, которую я так долго готовил, напрочь вылетела у меня из головы.
Я поднимался нарочито медленно. Наверное, в старые времена на эшафот шли бодрее.
— Роберт!
— Э… М… Смотря что вы имеете в виду.
— За дурочку меня держишь? — вспылила тётя — На моих глазах кошка превратилась в тебя, а ты с невинным видом валяешься на полу, как будто у нас так заведено. Встань, встань сейчас же!
Я и раньше видел Элен сердитой. Сколько раз слышал от неё нечто вроде: «Дени Мишель Анри Франсуа де Левен! Ещё раз увижу, что ты флиртуешь с Шарлотт, возьму вот этот подсвечник и дам им тебе по башке», но впервые её негодование было направлено на меня. Что ж, так мне и надо.
— Мадам, прошу вас…
— Да не бойся меня. Скажи, что с тобой случилось? Что это за колдовство? Ради Бога, Роберт!
— Я разрыл могилу Родерика.
Пощёчина была такой силы, что я чуть снова не оказался в горизонтальном положении. Звон от шлепка ещё пару мгновений стоял ушах, щека горела, как от раскалённого металла. Я до боли закусил губу, чтобы мужественно вытерпеть второй удар.
Элен ахнула и отпрянула. Будто это я только что поднял на неё руку.
Лучше бы я в тюрьме сдох.
— Больше я вас не побеспокою, — выдавил я, чувствуя тугой комок в груди.
Воспользовавшись паузой, я отвернулся и велел себе принять кошачий образ. Как только тело вновь стало маленьким и ловким, запрыгнул на подоконник. Создатель мудро поступил, не наделив животных способностью плакать. Убежать бы отсюда куда подальше.
— Подожди.
Я замер.
— Прости, я не имела права так с тобой поступать. Ты этого не заслужил.