Клуб самоубийц. Черная стрела (сборник)
Шрифт:
Этот достопочтенный господин, взяв на себя обязанности проводника, привел их в ту самую грязную пивнушку, в которую Лоулэсс привел Арбластера в день шторма.
Теперь здесь почти никого не было. Огонь в очаге потух, лишь куча тлеющих углей излучала приятное тепло. Когда они заняли места, кабатчик поставил перед ними меру подогретого пива с пряностями. Пиррет и Арбластер вытянули ноги и скрестили руки, как люди, приготовившиеся приятно провести время.
Стол, за который они сели, как и остальные в этом заведении, представлял собой
– Ну а теперь, юноша, – сказал Пиррет, – излагайте свою историю. Вы, похоже, чем-то насолили нашему приятелю Арбластеру, но что из этого? Восполните его потери, научите, как разбогатеть, и, я думаю, он вас простит.
До сих пор Дик говорил в основном первое, что приходило в голову, не задумываясь. Теперь же под наблюдением трех пар глаз ему предстояло сочинить какую-то чудесную историю, при этом еще и попытаться по возможности вернуть важную печатку. Сейчас главное – тянуть время. Чем дольше он будет говорить, тем больше выпьют его стражи и тем больше шансов будет у него на спасение.
Что ж, Дик был не первым, перед кем ставилась такая задача, и рассказ его очень напоминал историю Али-Бабы, с той лишь разницей, что Восток заменили Шорби и Танстоллский лес, а размер сокровищ пещеры был значительно преувеличен, а не приуменьшен. Читателю наверняка известно, до чего занимательна эта история и что страдает она лишь одним недостатком – полным отсутствием правды, и теперь, когда трое простых моряков услышали ее впервые, глаза их поползли на лоб, а рты открылись, как у трески на прилавке торговца рыбой.
Вскоре была заказана вторая мера пива и, пока Дик искусно разворачивал сюжет захватывающего повествования, последовала и третья.
Вот в каком положении находились стороны, когда история подошла к концу: Арбластер, на три четверти пьяный и наполовину заснувший, едва держался на своем табурете; даже Том был в величайшем восторге от рассказа, и бдительность его уменьшилась в той же степени. Сам Дик тем временем уже освободил правую руку и был готов рискнуть и попытаться вырваться.
– И что? – спросил Пиррет. – Ты один из них?
– Меня заставили, – ответил Дик, – хотя я этого совсем не хотел. Но если бы мне удалось заполучить мешок-другой золота, я был бы круглым дураком, если бы остался в грязной пещере и рисковал головой, как простой солдат. Вот нас тут четверо. Прекрасно! Давайте же завтра на рассвете отправимся в лес. Если бы удалось осла достать, было бы еще лучше, но, если осла заполучить не можем, остаются наши сильные спины, и обещаю, что возвращаться мы будем, сгибаясь под тяжестью золота.
Пиррет облизнул губы.
– А это волшебное слово… Этот пароль, которым пещера открывается? Ты его знаешь? – спросил он.
– Нет, никто не знает его, кроме трех командиров, – ответил Дик. – Но в этом-то и состоит
– Заклинание! – воскликнул Арбластер, просыпаясь и косясь на Дика единственным глазом. – Чур меня! Никаких заклинаний. Я – добрый христианин. Спроси моего Тома.
– Да, но это белая магия, – сказал Дик. – Это никак не связано с дьяволом. Здесь участвуют только силы чисел, растений и планет.
– Да, да, – закивал головой Пиррет. – Только белая магия, приятель. Тут нет никакого греха, уверяю тебя. Но рассказывай дальше, добрый юноша. Заклинание. Из чего оно состоит?
– Сейчас все расскажу, – ответил Дик. – Кольцо, которое вы сняли с моего пальца, у вас? Хорошо. Итак. Возьмите его кончиками пальцев. Вытяните перед собой руку и направьте вот на эти уголья. Вот так, правильно. А заклинание такое…
Украдкой скосив глаза, Дик убедился, что путь к двери открыт. Помолившись про себя, Дик выбросил руку, схватил кольцо, в тот же миг схватил заменяющую стол доску и обрушил ее на моряка Тома. Тот, несчастная душа, повалился на пол вместе с обломками, и, прежде чем Арбластер понял, что происходит что-то неправильное, а Пиррет пришел в себя от изумления, Дик выбежал через дверь и скрылся в лунной ночи.
Из-за луны, которая уже поднялась к самой середине неба, и совершенно белого снега в гавани было светло как днем. Молодой Шелтон, бежавший по берегу среди старых куч мусора, подоткнув рясу, был заметен издалека.
Том и Пиррет с криками преследовали его. Из каждого кабака привлеченные их криками выскакивали люди и присоединялись к погоне, и вскоре уже целая толпа матросов преследовала молодого человека. Но моряк на суше – неважный бегун, так было даже в пятнадцатом веке, да и у Дика с самого начала было преимущество, которое он стремительно увеличивал. Наконец, подбежав ко входу на какую-то узкую улочку, он остановился и обернулся с насмешливой ухмылкой.
Похоже, что все моряки Шорби чернильной массой надвигались на него по белоснежному полю. Каждый из преследователей что-то кричал или просто голосил. Каждый размахивал руками. Кто-то постоянно падал, и на упавшего сразу валились те, кто бежал следом за ним.
Но создаваемый их криками гул, долетавший чуть ли не до самой луны, не только рассмешил, но и испугал беглеца. Сама по себе погоня ничем страшным для него обернуться не могла, поскольку он не сомневался, что ни одному моряку в порту не сравниться с ним в скорости, но эти дикие вопли должны были переполошить весь Шорби и разбудить всю стражу, а это для него было уже действительно опасно. Поэтому, забежав за угол и увидев в каком-то из домов черный провал двери, он нырнул в него и стал ждать, пока толпа безумцев, раскрасневшихся от погони и вывалянных в снегу, продолжая кричать и улюлюкать, пронесется мимо и все успокоится.