Клуб самоубийц. Черная стрела (сборник)
Шрифт:
Все произошло за какую-то секунду. Но не успел Дик и шагу ступить, как Арбластер накинулся на него и заключил в цепкие объятия. Том же, не вставая с песка, схватил его за ногу. А третий моряк замахнулся абордажной саблей.
Сердце юного Шелтона сжалось. Но не от опасности, которая нависла над ним в ту секунду. Ему стало ужасно досадно, что он, сумевший спастись от сэра Дэниэла и убедить лорда Райзингэма, оказался беспомощен перед старым пьяным моряком, тем более что был он не только беспомощен, но и действительно виновен, о чем громко, но, увы, слишком поздно говорила
– Тащите его в кабак, хочу рожу его рассмотреть, – распорядился Арбластер.
– Ну уж нет, – возразил Том. – Нужно сначала в сумку его заглянуть, чтоб делиться ни с кем не пришлось.
Его обыскали с головы до пят, но поживиться оказалось нечем. Единственной стоящей вещью, которую у него нашли, оказалась печатка лорда Фоксхэма, которую они грубо сорвали у него с пальца.
– Ну-ка, поверните его к луне, – сказал шкипер и, взяв Дика за подбородок, грубо вздернул его лицо. – Дева Мария! – вскричал он. – Это же тот самый пират!
– А ведь верно! – воскликнул Том.
– Клянусь святой Девой Бордоской, это он и есть! – повторил Арбластер. – Ну что, морской ворюга, попался? – сказал он. – Где мой корабль? Где мое вино? Попался, злодей, теперь не уйдешь. Том, дай веревку, сейчас я свяжу ворюгу этого… Руки к ногам, как жареную индейку… Ох, и свяжу… А потом я его так отколочу!.. Так бока нагрею…
Так он продолжал приговаривать, скручивая руки Дика веревкой с быстротой моряка. Каждый моток он проверял сильным рывком и скреплял прочным морским узлом.
Когда он закончил, молодой человек уже походил на тюк и был совершенно беспомощен. Осмотрев пленника, шкипер радостно рассмеялся. А потом с размаху влепил ему оплеуху. После этого шкипер развернул Дика к себе спиной и, придерживая одной рукой, размахнулся и пнул его ногой. Потом еще раз и еще. Ярость взыграла в сердце Шелтона. Безумная, как шторм, ярость сдавила его горло, и он подумал, что умер, но, когда моряк, устав от своей жестокой забавы, бросил его плашмя на песок и повернулся к товарищам, самообладание мгновенно вернулось к нему. Это была минутная передышка. Прежде чем они снова начнут его пытать, может быть, он сумеет найти способ спастись, выпутаться из этого унизительного и фатального положения.
Тем временем, пока моряки держали совет, как поступить с пленником, Дик собрался с духом и довольно ровным голосом обратился к ним:
– Судари, – начал он, – вы совсем одурели? Небеса дают вам в руки возможность сделаться такими богачами, каких еще не бывало среди морской братии… Такую возможность, что сплавайте вы хоть за тридевять морей, а другой такой не сыщете… Но что, клянусь морским дьяволом, что делаете вы? Вы бьете меня?.. Как сопливые мальчишки? Но вы же бывалые моряки! Пропахшие солью и ветром, прокопченные смолой морские волки, которые не боятся ни огня, ни воды, которые золото любят не меньше, чем добрый окорок! Нет, я думал, вы будете умнее.
– Конечно, – сказал Том, – когда ты связан, ты будешь дурачить нас, куда ж тебе деваться!
– Дурачить вас? – повторил Дик. – Если вы олухи, это совсем нетрудно. Но если
– О чем он толкует? – спросил один из моряков.
– Если вы потеряли старую посудину да несколько кружек кислого вина, – продолжил Дик, – забудьте про них, потому что этот мусор яйца выеденного не стоит, а лучше приготовьтесь к настоящему приключению, которое в двенадцать часов либо сделает вас богачами, либо погубит окончательно. Но поднимите меня и давайте зайдем куда-нибудь поблизости и выпьем по кружке, потому что мне больно и я замерз. У меня снега полон рот.
– Он старается нас одурачить, – презрительно произнес Том.
– Одурачить? – воскликнул третий. – Хотел бы я видеть того, кто смог бы меня одурачить. Тоже мне, хитрец выискался. Я не вчера родился. Уж я церковь по колокольне узнаю, но знаете что, приятель Арбластер, кажется мне, этот парень дело говорит. Может, и правда, пойдем послушаем его, а? Вдруг из этого что путевое выйдет?
– Я бы не прочь промочить горло крепким пивом, добрый мастер Пиррет, – ответил Арбластер. – А ты что скажешь, Том? Только вот в кармане ни гроша.
– Я заплачу, – вставил Пиррет. – Я заплачу. Хочется все-таки разобраться с этим делом. Я носом чувствую, тут пахнет золотишком!
– Нет! Если вы опять начнете пьянствовать, дела не будет! – воскликнул Том.
– Приятель Арбластер, слишком большую волю вы даете своему человеку, – промолвил мастер Пиррет. – Неужели вы позволите, чтобы вами командовал ваш слуга? Фи!
– Успокойся, приятель, – это Арбластер сказал Тому. – Суши весла. Хорошо идет тот корабль, в котором команда слушает шкипера.
– Ну тогда вы и командуйте, – сказал Том. – А я умываю руки.
– Давайте поставим его на ноги, – сказал мастер Пиррет. – Я знаю неподалеку одно тихое заведеньице, где мы можем выпить и поговорить.
– Если нужно куда-то идти, друзья мои, вам придется развязать мне ноги, – сказал Дик, когда его подняли и поставили, как колонну.
– Это верно, – рассмеялся Пиррет. – Далеко он так не уйдет. Разрежь ему веревки… Достань нож и разрежь веревки, приятель.
Даже Арбластер усомнился, когда услышал это предложение. Но поскольку его компаньон продолжал настаивать, а Дику хватило ума сохранять совершенно безразличное выражение лица и лишь пожимать плечами, шкипер наконец согласился и перерезал путы на ногах пленного. Это не только дало Дику возможность ходить, но ослабило натяжение всей остальной веревки. Он почувствовал, что руки за спиной получили б'oльшую свободу, и у него забрезжила надежда, что со временем, если он приложит к этому силы, ему удастся полностью развязаться. И всем этим он был обязан тупости и жадности мастера Пиррета.