Клубничное искушение для майора Зубова
Шрифт:
— Зубов… — тяну я нарочито разочарованно, — а я думала, ты меня впечатлить хочешь… Место необычное для свидания…
— Настоящий мужчина впечатляет не местом, — смеется он, настойчиво подталкивая меня к входу в подъезд.
— Покатушки обещал… — все еще ломаюсь я, с удовольствием ощущая, как волна предвкушения лупит по всему телу, одновременно расслабляя и тонизируя.
— Обещал, значит будет, — заверяет Зубов, захлопывая за мной подъездную дверь и окончательно ставя точку в моем мнимом сопротивлении.
Мы поднимаемся
Куда-нибудь это приведет, ведь так?
А из нашего окна…
Клубничка лежит на животе, выпятив упругую попку, едва прикрытую покрывалом, и разглядывает вид из окна.
У нас неожиданно образовалась пауза между подходами к снаряду, я уполз в кухонную зону готовить кофе с каплей коньяка, а она… Она осталась лежать на основательно разворошенной кровати, стоящей как раз рядом с огромным панорамным окном.
Окно и вид из него — единственные достоинства этой халупы. Ради них можно и высокий этаж потерпеть, хотя я ненавижу высоту. Не боюсь, нет, мне с моей работой такие фобии противопоказаны, но вполне реально опасаюсь. И не люблю рисковать зазря. А на такой высоте даже выход на балкон может быть смертельным. Особенно, учитывая, как сейчас строят…
Хорошо, что здесь балкона нет.
А окна… Ну пусть. У меня блэкаут есть.
Сейчас в комнате полумрак, горит только подсветка в кухонной зоне. Да Москва за окнами.
Отблески разноцветных огней лежат на гладкой коже Клубнички, вырисовывая все нереально вкусные изгибы. Я сегодня постарался, полностью их исследовал, отдавая себе отчет, что больше, возможно, мне никто и не даст.
Клубничка — девочка с характером. Не сахарным. Взбрыкнет — и все. Никакого сладкого, ни на ночь, ни на день… Ни вообще.
Сегодня мне удивительно свезло, сам еще не понимаю, почему. Не анализировал причины, времени не было.
Мысль, что мне дали за розы и клубнику — даже в голове не образовывается. Бред потому что. Катя — вообще не про это.
Просто так случилось. Просто попал под настрой…
А, может, совпало у нас что-то. Биоритмы, мать их. Мои настроились на ее. Или наоборот.
Всю неделю мне мощно рвало башню, особенно, учитывая, что сам себя искусственно ограничивал, не заглядывал в ее кабинет, не слушал ничего и специально находил себе занятия на других объектах, чтоб не видеть, как она приходит и выходит с работы.
Ну и доограничивался.
Когда поступил запрос от Васильева на полную проверку Клубнички, сначала мысли самые херовые в голову полезли. Ну, профдеформация, куда от нее денешься? Раз руководитель лабы интересуется одним из практикантов, значит, есть подозрения…
Но затем, запустив привычную процедуру, начал аккуратно выяснять причины… И охерел во второй раз.
Потому что Клубничку
Слив был отслежен. Ну и мне работенка подвалила именно поэтому.
Ведь заказчика выявили. А вот исполнителя — нифига. Те, кто ходил и ходит под подозрением, кристально чистые. Проверяется все, полностью, вплоть до десятого колена и детсадовского соседства на горшках. Пока никто и ничего.
Первый слив был ничтожным, утекло только общее, концепт, так сказать. Я так понимаю, тот, кто это сделал, знатно набил цену. А вот последующие сливы должны быть уже предметными.
И нам кровь из носу необходимо их выявить. Причем, не просто так, а с доказательствами.
Усложняется все еще и тем, что объекты — ни разу не простые госслужащие, а чертовы, мать их, гении. И, вполне вероятно, что компьютерные в том числе. Сложно искать то, о чем понятия не имеешь, в чем не разбираешься. Только технически можно попытаться, физически перекрыв все доступы и навесив хвост за всеми. Но хвосты тоже могут лажать. И часто именно это и делают.
А штатный хакер, держащий палец на мышке, тоже не робот. И он, к сожалению, у нас один. Мало компьютерных гениев идет в контору. Только те, кто умудрился грязным бельишком засветить, да так, что их поймали. И у них теперь, у бедолаг, выбора нет, только родине служить…
Короче говоря, то, что мою девочку берут в такой проект, стало дикой неожиданностью.
Я ее, конечно, проверил, все, как положено, а, учитывая, что уже это все делал, результаты проверки были скорыми.
Клубничка умотала работать в другой корпус, а я, немного придя в себя, все же осторожно попробовал выяснить, какого, собственно, хера?
С самим Васильевым мы общались нормально, потому мой вопрос о пополнении в рядах лаборантов он воспринял спокойно. И даже с энтузиазмом, вкратце рассказав мне причины своей внезапной любви к практикантке.
По его словам выходило, что моя Клубничка — не то, что чертов гений, но охереть, какая способная девочка. И ее работа как-то там очень удачно совпала гранями, и дополнила, и улучшила, и углубила… Ну и так далее, я потерял нить рассуждений уже на третьем предложении и все оставшееся время только усиленно изображал понимание.
Мне и не надо было вникать в суть гениальности Клубнички. Достаточно просто осознания, что девчонка теперь, благодаря своей работе, глубоко в системе. И система ее пережует и выплюнет. Мне ли не знать.
Но сделать я уже ничего не мог, махина была запущена, информация по талантливой практикантке ушла на самый верх и была одобрена. Мне оставалось только утереться.
Я не особо сталкивался до этого с учеными, а потому не знал, как работают в секретных проектах, но, если проводить аналогию, то получалось, что Клубничке теперь выхода назад нет.