Кляча в белых тапочках
Шрифт:
О каком скотче она говорит, я не поняла. Вообразила, что заботливая подруга решила подбодрить меня шотландским виски, которое я, в принципе, не употребляю, но Ирка вернулась всего лишь с рулончиком липкой ленты, которой намертво закрепила на моем черепе резиновую грелку-холодилку.
– Теперь это можно будет содрать только вместе со скальпом, – недовольно проворчала я.
Ирка моей реплики не услышала. Прикрыв дверь, чтобы меня ничто не беспокоило, она удалилась в кухню за обещанным бульоном. Бульон, если в нем не плавает добрый кусок курицы, я уважаю не больше, чем виски. И не понимаю, кто вообще придумал считать супом процеженный
Осторожно поворочавшись, чтобы поудобнее устроиться на диванных подушках, я угнездилась так, чтобы леденящий голову пузырь не перекашивался и не тянул попавшие под липкую ленту пряди волос, и задремала.
И приснилось мне… Нет, начну по порядку.
Помню, в юности я искренне восхищалась Дмитрием Менделеевым. Действительно, гениальный ученый придумал восхитительно легкий способ совершать научные открытия: не горбясь над микроскопом, не дыша вредными парами химикатов, а мирно посапывая на удобном ложе! Мне очень хотелось освоить этот метод, и я всеми силами старалась. Укладываясь вечером в кровать, вдумчиво формулировала своему подсознанию задачу, и иногда добивалась успеха. Не буду врать, легендарная Периодическая таблица Менделеева не приснилась мне ни разу, но вспомнить забытый телефонный номер, адрес, фамилию время от времени удавалось. Случалось также, что во сне мое работящее (в отличие от меня самой) подсознание восстанавливало логику каких-либо событий и подсказывало мне решение очередной житейско-психологической проблемы. Помню, как-то, уже будучи вполне взрослой особью, я во сне придумала великолепный рекламный текст для фирмы, производящей мини-пекарни, и наяву мне за него заплатили неплохой гонорар.
Так вот, дремала я на Иркином дорогущем парадном диване – эксклюзивная модель из салона «Итальянская мебель», белая свиная кожа и массив кавказского бука… Кто бы мне сказал, где водятся белые свиньи и откуда в Италии кавказский бук? Но это так, реплика в сторону… В общем, посапывала я на итальянской свинско-буковой мебели, и мне приснилось, что мой сотовый телефон пискнул, как придавленная мышка, получив SMS-сообщение. А я вроде открыла его и прочитала: «Дедка за репку, бабка за дедку». И подпись: «Внучек». И вроде отправлено это сообщение не откуда-нибудь, а с мобильного телефона Генки Конопкина!
Увидев мысленным взором улыбающуюся щекастую морду живого и здорового Генки, я испытала болезненный укол в сердце и проснулась. Очень вовремя! Запомнила сон во всех подробностях, и, уже возвращаясь в реальность, сопоставила слово «бабка» со словом «бабки», которое действительно упоминалось в незабываемой «эсэмэске», присланной мне Генкой в день Капиных именин: «Бабки грохнули. Буду копать». На самом-то деле, поскольку мой недорогой интеллектуально-ограниченный сотовый русских букв не знает, все сообщения, которые он передает или принимает, набираются латиницей. И Генкино сообщение выглядело так: «Babky grohnuly». Естественно, последнюю букву в первом слове, «Y», я расшифровала как русское И. А что, если Конопкин просто-напросто ошибся, в спешке перепутал буквы, и латинский «игрек» в его тексте должен был означать нашу букву У? С виду они ничем не отличаются одна от другой!
Но, если это так, то Гена спешил сообщить мне вовсе не о загадочных финансовых растратах! Он написал: «Бабку грохнули!», бабку, а не бабки! Старушку, а не деньги! И тогда понятно, почему он поперся в проклятый сарай за лопатой: чем же еще копать, как не ею?!
И тут я со всей отчетливостью припомнила прямоугольник свежевскопанной проседающей земли на огороде Спиногрызовых! Не там ли собирался копать пронырливый Генка? Не там ли он предполагал обнаружить «грохнутую бабку»?! Вот только о какой бабке речь? Вроде по всем статьям у нас полный комплект, разве что гипотетическую утопленницу Анну не нашли. Или нашли? Надо бы выяснить… Хотя Анна пропала уже после похорон бабы Капы и, соответственно, после того, как Генка прислал мне свою шифровку. Стало быть, речь о какой-то другой бабке.
Я тихонько сползла с итальянского дивана, скрипящего отнюдь не тише своих российских собратьев. Ирка, истово хранящая мой покой, услышав, что я встала, примчится из кухни с половником в руке и не просто загонит меня обратно на диван, но заставит соблюдать строгий постельный режим силой. Например, примотает меня к дивану скотчем, его же у нее целый рулон!
На ощупь, потому что заботливая подруга, уходя, выключила в комнате свет, я нашла на полу свою сумку, выудила из нее сотовый телефон и позвонила доброму приятелю-менту, здраво рассудив, что он наверняка информирован лучше меня.
– Лазарчук у аппарата, – устало отрекомендовался Серега.
– Привет, у меня к тебе вопросик, – прикрываясь ладошкой, зашептала я.
– Громче говорить можешь?
– Не могу, вокруг шпионы… Сереженька, ты не в курсе, скажи: у нас где-нибудь в окрестностях старушки не терялись?
– Живые или мертвые?! – Судя по тону, смертельно утомленный капитан неожиданно ожил.
– Сама не знаю… А что, есть лишние покойницы?
– Скорее, наоборот, – задумчиво, словно не мне, а себе самому, ответил капитан. – Лично у меня тут недобор, одно тело пропало!
– Мужское или женское? – заинтересовалась я.
– Неизвестно. Оно было одето в стиле «унисекс»: кроссовки, джинсы и свитер с капюшоном.
Что-то в этом описании показалось мне знакомым.
– Свитер случайно не цвета морской волны?
– У меня записано – «сине-зеленый».
– Можно и так сказать. А когда это непонятное тело пропало? Не сегодня ли, во второй половине дня, где-нибудь в окрестностях Приозерного поселкового кладбища?
– Откуда знаешь?! – закричал мне в ухо капитан.
Я поморщилась и отодвинула трубку от уха.
– Не ори, – попросила я перевозбужденного приятеля. – У меня голова болит! И успокойся, то тело в капюшоне пока что еще более или менее живое. Хотя, если ты не перестанешь так орать, оно вполне может скончаться прямо сейчас. От разрыва барабанной перепонки.
– Значит, этим телом была ты, – быстро сделал правильный вывод смышленый капитан. – Черт, я должен был догадаться! Ну, кто же еще бросил бы в очко уличного сортира конверт с логотипом Общественного российского телевидения!
– Должно быть, этот конверт свалился с моей головы, когда я сидела на постаменте, – я тоже проявила смекалку. – Постой-ка… А вы что, выловили его из дерьма?!
– Нет, просто посветили в дырку мощным фонариком и разглядели полузатопленный конверт и на нем логотип… Так, значит, пропавший труп – это ты… А что ты там делала?
– Неважно, – отмахнулась я. – Потом расскажу. Сейчас давай определимся: я тебе помогла? Помогла! Нашла пропавший труп! Поставь мне это в заслугу, с тебя причитается! Пока!