Клятва мести
Шрифт:
Прогулка позволяет мне проветрить голову и подумать, как мне справиться с появлением Марсело. Интересно, мой отец уже слышал новости. У нас нет доступа к внешнему миру здесь. Наши личные сотовые телефоны и компьютеры конфискуются, как только мы вступаем в кампус, а взамен нам выдают сотовые телефоны, которые позволяют нам только отправлять текстовые сообщения или звонить другим людям в кампусе. Каждый из нас получает один внешний вызов в неделю, по воскресеньям. Даже интернет заблокирован. Мы можем использовать его в компьютерном классе,
Старинное очарование увитого камнем и плющом здания контрастирует с современным интерьером Roma House. Когда неделю назад я пришла туда, чтобы переехать, я была удивлена тем, насколько современно внутри. Хотя, зная состояние всех студентов, которые здесь учатся, возможно, это не должно быть таким уж большим сюрпризом. Плата за обучение и пожертвования, очевидно, имели большое значение, чтобы идти в ногу с меняющимся обществом на протяжении десятилетий.
Мой телефон жужжит в кармане, когда я приближаюсь к высоким арочным дверям, ведущим внутрь. Я вытаскиваю телефон из сумки и нахожу сообщение от Софии.
София: На обратном пути остановилась в кафе «Амброзия». Ты хочешь что-нибудь?
В каждой комнате общежития двухместное размещение, и мы с Софией живем в одной комнате.
Я: Конечно, принеси мне бискотти фраппучино?
София: Хорошо.
Я засовываю телефон обратно в сумку и направляюсь в здание, направляясь к лифту. Проходя через гостиную, я замечаю знакомое лицо. Он сидит на одном из стульев и разговаривает с одним из жильцов дома. Глаза моего бывшего парня загораются, когда он видит меня, он быстро заканчивает разговор и подходит ко мне.
Мы с Лоренцо Бруни встречались до тех пор, пока вскоре не было решено, что я выйду замуж за Марсело. Точнее, мы целый год шныряли за спинами родителей.
Все знали, что меня кому-то пообещают. Я видела, как это происходило с другими девушками в нашем мире на протяжении многих лет. Мы просто разменная монета для богатых и влиятельных людей. Мне никогда не разрешалось ни с кем встречаться, чтобы не запятнать свою репутацию или свое тело. Чем чище я была, тем больше я стоила в конце концов.
Какая куча дерьма.
Поэтому, когда Лоренцо флиртовал со мной прошлой осенью, когда он был дома на долгие выходные из академии, и ясно дал понять, что заинтересован, я увидела в нем мой единственный шанс сделать что-то бунтарское и что-то, что я полностью контролировала. И поэтому каждые длинные выходные, рождественские или пасхальные каникулы я тайком с ним встречалась. Я подумывала о том, чтобы снова встретиться с ним, когда узнал, что смогу посещать здесь школу в этом году, но я не был уверен, хочу ли я этого. Не то чтобы я была безумно влюблена в него, когда мы шныряли туда-сюда, но он был хорошим отвлечением.
— Эй, мы можем поговорить? — говорит он, когда доходит до меня.
Я оглядываюсь
Он хмурится, морщины глубоко врезаются в его лоб. — Я слышал, Марсело выполз из могилы.
Я снова иду к лифту, и он идет рядом со мной.
— Я же сказала тебе, что не могу сейчас говорить, — шепчу я.
— Просто скажи мне, что это значит для нас.
Я добираюсь до лифта и нажимаю кнопку вверх. — Я даже не знаю, что это значит для меня, Лоренцо. Позволь мне хотя бы разобраться с этой частью, прежде чем мне придется заставить вас чувствовать себя лучше.
Дверь лифта звенит и открывается, обнажая пустой ящик. Я вступаю, и когда я оборачиваюсь, я понимаю, что если есть кто-то, кто воспринял этот поворот событий так же тяжело, как я, так это Лоренцо.
— Обещаю, я напишу тебе, и мы сможем встретиться, хорошо? Но может пройти несколько дней, прежде чем меня разберут.
Его губы все еще смотрят вниз, но он кивает, когда двери закрываются.
— Чепт! — кричу я, когда лифт поднимается на пятый этаж. Появление Марсело портит мне жизнь, а он вернулся менее чем через двенадцать часов.
Звонит лифт, двери распахиваются, и меня бьют футбольным мячом в грудь.
— Merda, я виноват, — говорит ближайший ко мне парень.
Что парни вообще делают на нашем этаже?
Другой парень, играющий в мяч, ухмыляется и неторопливо идет ко мне по коридору. Его, я знаю. Данте Аккарди. Следующий в очереди на престол в юго-западной части страны.
Я поднимаю мяч, который приземлился у моих ног, и бросаю его первому парню, затем потираю грудь. Потому что это чертовски больно.
— Я могу поцеловать его лучше, Мира, — говорит Данте со здоровой дозой намека.
— Извинений было бы достаточно.
Я скрещиваю руки.
Он хихикает, но, конечно, не выдает.
Лифт звякает за моей спиной, но я не обращаю на это внимания, потому что кто бы это ни был, он может ходить вокруг меня. Я ни за что не отступлю перед этим придурком.
Ясно, что Данте может сказать, и он говорит: — Тебе придется просить милостыню, и пока ты стоишь на коленях, есть еще кое-что, что ты можешь сделать, пока ты там внизу.
Мои глаза сужаются. Было совершенно ясно, что не каждый парень в восторге от того, что женщин пустили в клуб их маленьких мальчиков пять лет назад, и те, кто, кажется, не возражает, похоже, хотят от нас только одного. Как будто они допустили нас, чтобы мы могли быть их маленькими игрушками.
Я открываю рот, чтобы возразить, но прежде чем я успеваю, рот Данте открывается, и я слышу его голос позади себя.
— Надеюсь, я не только что слышал, как ты предложил моей невесте упасть на колени и сосать твой член, stronzo ?