Клятва воина (с илл.)
Шрифт:
Джем призадумался, и аббат воспользовался паузой:
— А в Саламандастрон вы что, совсем не заглянули?
— Как же, как же! Гостили в конце весны. Все у них по-прежнему, слава сезонам. Барсук-правитель там леди Мелема. Она прислала всем вам привет, наилучшие пожелания, как водится, велела передать… Да, и подарок приготовила, чтобы не забыть.
— О, подарок! — оживился брат Гордил.
Джем приложился к кружке.
— Помните, гостила у нас тут леди Мелема со своими боевыми зайцами Долгого Дозора… Колокола наши как раз спустили с колокольни, чистили их, а канаты колокольные чинили. Помните, конечно.
Кротоначальник Браффи печально покачал
— Хурр, на сей раз не довелось леди Мелеме послушать наши колокола. Помню, жалела она об этом шуме колокольном. Да сказала, что надо чем-то время отмечать, пока колокол не бухает.
— Вот для этого, чтобы время бумкать, она и готовит вам барабан!
— Барабан! — Сестра Скрива подняла голову от пергамента.
— Да какой барабан, мэм! — Джем даже заворочался в кресле. — При мне мастерили. Кожа акулы, выкинутой штормом на берег. И ее же кость для ребер использовали. Зайцы в кузнице вбивали золото и серебро, украшали бока. Затейливый такой узор. Чудо-барабан, просто сказка!
Аббат Монотон сцепил лапы в широких рукавах своего одеяния.
— Надо будет приготовить для леди Мелемы какой-нибудь ценный подарок. Платье златотканое да бочонок сливянки-бузиновки… ей наша бузиновка очень по душе пришлась.
Сестра Скрива еле дождалась, пока аббат договорит.
— Верно, отец настоятель, но вернемся к событиям на побережье. Значит, Джем, вы с Уолтом пошли по следу.
— Да, мэм. Видно было, что зверь торопится, хочет удрать от берега. Как будто за ним погоня. Мы, дело ясное, никуда не спешили, медленно, но верно двигались. Нас с Уолтом никакой зверь торопиться не заставит. След от берега — и мы от берега, след в холмы — и мы в холмы. По пустошам, через речки вброд, по ручьям… Не один день вели мы этот след. Добрались уже до северо-западных окраин Леса Цветущих Мхов. — Джем пригубил эль и причмокнул. — Да, вечерело, когда мы к лесу выбрались. Слава сезонам, что успели. Страшный шторм налетел с моря, буря невиданная. Спрятались мы под скальным выступом, сидим спокойненько, только от грома вздрагиваем.
— Только пять ночей прошло с той грозы, — уточнила сестра Армила.
— Точнехонько, милая мисси. Не то б мы на два дня раньше до аббатства добрались.
— И вы нашли этого зверя? — спросил аббат.
— Нашли, братец. Как раз наутро после большой грозы. След… да какой уж там след после такой бури! Все подчистую смело да смыло. Нутром гадали, ну, и не подвело нас чутье нутряное. Старик Уолт заслышал шумок какой-то… Стон, не то ворчанье. Прибавили мы шагу, и вот он, под стволом гнилого клена, — прямо на беднягу деревяга рухнула. Хребет, должно быть, раздробила. Помирал зверище. Похож на барсука, только лапы толще и короче. Морда вострая, вроде как у ласки, сам здоровенный, черноватый-коричневатый, по обоим бокам полосы посветлее до самого хвоста. Хвостище, что у твоей белки! А зубы да когти — страх смотреть! Скалится, зубищами клацает, как будто дерево прокусить хочет, освободиться. Кровь в жилах стынет, как вспомню.
Кротоначальник Браффи прервал наступившую паузу:
— Понятно, сэр. Хур-хур, а вы с Уолтом что сделали?
— А что мы могли сделать? Выбор-то небогатый. Он увидел нас, зарычал позлее, погромче. Да дерево такое — сотня зверей не сдвинет. А и убери его, так он все равно не жилец, двинуться не сможет, так мы поняли. Ну, мы к нему чуть поближе — друзья, мол, вреда от нас не будет. Он только рычит: «У Аскора нет друзей! Подойдите поближе, и я вас в клочья разлохмачу! Аскор убивает врагов, а враги его — все на свете». Вот ведь как.
Джем оглядел своих слушателей.
— Уолт бросил этому страшиле флягу с водой — он ее обратно зафитилил. Я ему палкой краюху хлеба подвинул — то же самое. Можете себе такое вообразить? Подыхает ведь со сломанным хребтом, а отказывается от еды и дружеской помощи. Я разозлился и дураком его обозвал. Тут он вроде аж повеселел. Засмеялся! «Дурака еще увидите. Приползет Гуло, так скажите ему, что не видать тупице Бродячего Камня. Скоро Аскору конец, тогда вы меня сожрете, а сейчас пошли вон, надоели».
— Сожрать себя предложил? — ужаснулась сестра Армила.
— Точные его слова, мисс. Ну, я сказал, что питаться им мы не собираемся. Он снова засмеялся, послабее, и обозвал нас дураками и слабаками. Мол, росомахи всех врагов съедают, а враги у них все на свете. И потому они, росомахи, такие сильные. А когда Гуло его найдет, есть больше нечего будет. И надо будет этому Гуло сказать, что Аскор победил, что Бродячий Камень принадлежит ему навеки. А Гуло Бродячего Камня не видать.
— А дальше? — подбодрил рассказчика аббат Монотон.
— Да ничего дальше. — Джем откинулся на спинку кресла. — Мы узнали, что имя его Аскор, что он росомаха. Больше он с нами не толковал. Лежал и ждал смерти. Бормотал про своего Гуло и радовался, что не видать тому Бродячего Камня. Я послушал-послушал, да и спросил его, кто такой Гуло и что это за камень такой. Помолчал Аскор, подумал, потом заговорил все-таки.
Сестра Скрива обмакнула перо в чернильницу, готовая продолжить запись.
— И что же он сказал?
— Он сказал: «Гуло — мой брат, самое свирепое и кровожадное существо на свете. Живем мы во льдах за Великим Холодным Морем. Правил страною наш отец Драмз, хотя и одряхлевший от многих сезонов. Все повиновались ему, потому что владел он Бродячим Камнем. Отец решил оставить Бродячий Камень нам обоим, чтобы мы после его смерти вместе правили страной. Но Гуло рассудил иначе. Он убил отца и захватил Бродячий Камень. Я, Аскор, украл Камень, и брат стал моим смертельным врагом. Его поддерживают песцы — (это белые лисы такие у них на севере) — и горностаи. Мне пришлось спасаться, и я пустился в море. Конечно, Гуло гонится за мной, ведь без Бродячего Камня страной править не положено. Но когда он здесь объявится, меня уже не будет в живых, а Камня ему не видать. Аскор победил!»
Джем прервал рассказ. На этот раз никто не нарушил молчания. И он заговорил снова:
— Спросил я его, куда он дел этот камушек. Ответа не ждал, так спросил, для разговору. Но вот его точные слова. Запишите, сестра, пока я не забыл.
Я встал, где солнце с неба — бух! —
И по камням плясать пошло,
Где малый лист большой убил,
Где землю дерево нашло.
Там, где сын Драмза не найдет,
В укромный уголок,
Великий символ власти —
Бродячий Камень лег.
Джем покосился на аббата.
— Загадка, так я понимаю, братец?
— Да, стишок-загадка. А что потом было?
— Аж вспомнить страшно. Аскор вздыбился, зарычал: «Я победил тебя, Гуло! Посмеюсь над тобой, когда встретимся за Адскими Вратами». Обхватив всеми четырьмя лапами ствол, — а вы бы этот ствол видели! — он его, клянусь, приподнял! И рухнул мертвым. Должно быть, доломал себе хребет. Могилу ему вырыть нам не под силу было, так мы его землей да листвой закидали, прикрыли, где лежал. И отправились в аббатство. Следов не оставили, старина Уолт в заметании следов толк знает. Так что хвостов за нами никаких не ожидается.