Клыки на погонах
Шрифт:
— Убейте эту… — сплюнул рункур. — А я займусь нашим.
Варвары бросились на Клинну. Девушка приготовилась обороняться и вдруг остановилась как вкопанная.
— Ну не может же этого быть, — пожаловалась она симиминийцам.
Если бы кто-то проследил за ее взглядом, то увидел бы, что смотрит она на свою израненную жертву.
— Второй раз промахнулась? — девица едва не сомлела. — Не убила?
"Убитый" катался по земле, задевая ногами костер. Мелкие угольки взмывали в воздух и ярко вспыхивали.
Зрелище не для слабонервных. Жуткая рана между глаз, все залито черной в сумраке кровью. У симиминийца даже не нашлось силы, чтобы закричать или зажать раны на голове. Он просто зашелся в беззвучном вопле, задыхаясь. Его руки скребли по земле в слепой попытке схватить кого-то. Отомстить за искалеченное лицо.
— Вряд ли выживет, — констатировал следопыт.
Разведчик укоризненно посмотрел на Клинну. Та в ужасе опустила Каратель и другой рукой схватилась за щеку.
— Мамочки… — одними губами произнесла она.
— Такого врага я бы и самому страшному врагу не пожелал, — простецки пофилософствовал Баблу-Булл. — Эта баба не знает и капельки милосердия.
— Я… не… хотела, — с болью в голосе призналась оперативница.
— Вот это новость, — хмыкнул следопыт. — А чего же ты хотела, мучительница пятнистая?
— Убить.
— Не самый приятный способ, — заметил Баблу-Булл. — Могла бы и просто горло перерезать. Зачем ему так страдать? Что он тебе сделал? Неужто невинности лишил али брата в пиратское рабство продал?
Клинна отрицательно замотала головой. Ей бы сейчас бежать, скрыться в лесу. Чтобы на следующую ночь вновь появиться рядом с поредевшим отрядом симиминийцев и еще раз попробовать освободить пленниц. Но она решила — не убежит. Пусть умрет, но не уйдет. И лучше пусть ее убьют сейчас.
"Хоть стыда не почувствую, — думала она. — И никто в Валибуре не узнает о моем позоре".
— Раз тебя не насиловали и родственников не обижали, по что же ты его таким образом? — не унимался следопыт.
— Кончай! — Айфос-Фук отвесил Буллу звонкую оплеуху. — Убейте эту мразь и ложитесь спать. А мне придется…
Рункур встал над мечущемся варваром и на миг застыл, читая вслух какую-то молитву. Услышав слова молебна, раненый успокоился и закрыл глаза. Его тело содрогалось в судорогах, но он не издал больше ни звука.
— Молодец, парень, — похвалил кто-то из бородачей. — Умирает как настоящий герой Симимини.
— Покойся на пьедестале Каменных Богов, — провозгласил Айфос-Фук и занес над головой лабрис. — Пусть сон твой рядом с Богиней Сна будет крепок и счастлив.
Топор опустился на голову раненого. Коротко вскрикнув и дернув ногами, симиминиец умер.
— Порву эту дрянь! — заорал Баблу-Булл и кинулся на вороноборотня.
Оставшиеся двое варваров и рункур прыгнули вслед за разведчиком. Ударами четырех лабрисов они оттеснили оперативницу поближе к связанным
— Попробуй, — слегка опомнилась оперативница, но затем ее глаза опять погасли.
Девушка ушла в глубокую депрессию от осознания своей ущербности.
"Это же надо — не попасть. Да еще два раза, — вопила она". Но защитную магию активировала — все же инстинкт самосохранения оказался сильнее эмоций.
Перед девушкой возникло слабое розовое сияние. Ресурсов для полной защиты не оказалось. Мощности Карателя хватило только на тоненькую сеточку за спиной — чтобы по затылку лабрисом не грохнули. Перед грудью вороноборотня повис полупрозрачный щит овальной формы, длиной примерно с метр и шириной сантиметров тридцать.
Глаза Клинны слезились. Не от света костра, нет. Огнище оказалось за спинами бородачей и уже не ослепляло. Девушке хотелось разрыдаться от собственного бессилия.
— Да что сегодня… — бормотала она, отбиваясь, — за день… — парировала замах снизу. — Такой?
— Сейчас ты умрешь, проклятая ведьма! — рычал Айфос-Фук. — Ответишь мне за всех погибших.
— Трешка, проснись! — заорала вдруг Клинна.
В груди клокотал ужас. Четыре широких лезвия вспаривали воздух совсем рядом. Она никудышная фехтовальщица — это знает весь Валибур. Сейчас ее убьют. Надо звать на помощь.
У вороноборотня еще имелся маленький, но шанс: разбудить Трешку и надеяться, что злобная магия этого мира не сможет повлиять на сонного кабана.
— Толстяк! Пожалуйста, — едва не зарыдала оперативница, неистово отмахиваясь Карателем.
Кабан лишь постриг треугольными ушами. Он не проснулся и даже не всхрапнул. Мышехвост надежно сковал сновидения пленника.
— Толстяч-е-е-к!
Защитная магия клинка практически исчерпалась. Она уже не останавливала оружие нападающих, а только замедляла. Едва соприкоснувшись с розовым сиянием, лезвия лабрисов словно попадали в кисель. И Клинне удавалось отбить сразу два-три одновременных удара. Именно благодаря мощному колдовству своего мира слабая фехтовальщица могла сдерживать четырех здоровых мужиков.
— Трешка…
Сообразив, что девушка взывает к их спящему союзнику, симиминийцы на миг отступили. Бородачам совершенно не хотелось, чтобы со спины на них напала громадная махина из сала и костей. К тому же вооруженная страшными бивнями и внушающими уважение копытами.
Воспользовавшись заминкой врагов, оперативница умудрилась проделать короткий прыжок и пронзить бедро следопыта.
Баблу-Булл завыл и отскочил назад.
— Тварь! — морщился он, зажимая кровоточащую полосу на ноге.