Ключ к Ребекке

Фоллетт Кен

— А это, Джейкс, тоже так? — спросил Вандам.

— Не могу знать, сэр. — Джейкс понял, что над ним подтрунивают, и улыбнулся. Он вручил полицейскому клочок бумаги с телефонными номерами.

В комнату вошел маленький мальчик лет пяти, в пижаме. Сонно оглядев комнату, он направился к хозяину дома.

— Мой сын, — горделиво произнес полицейский.

— Думаю, теперь мы можем вас оставить, — сказал Вандам. — Если только вы не хотите, чтобы мы подбросили вас в город.

— Нет. Спасибо. У меня есть машина. К тому же мне надо надеть пиджак и галстук и причесаться.

— Хорошо, только не задерживайтесь. — Майор встал и вдруг почувствовал, что зрение ему изменило. Как будто глаза закрылись против его воли. Уильям ощутил, что теряет равновесие. Джейкс мигом оказался рядом и поддержал его за локоть.

— Вы в порядке, сэр?

Зрение медленно возвращалось.

— Теперь да, — сказал он.

— У вас скверная рана, — сочувственно покачал головой полицейский.

Они направились к двери.

— Джентльмены, не сомневайтесь — я буду держать это дело под своим личным контролем. Без вашего ведома туда не проберется даже мышь, — заверил их хозяин дома.

Он пристроил сына на левое бедро и протянул правую руку для прощания.

— До свидания. — Майор пожал ему руку. — Кстати, мое имя — Вандам.

Полицейский слегка поклонился.

— Суперинтендант Кемель — к вашим услугам, сэр.

14

Соня пребывала в глубоком раздумье. Она была почти уверена, что, вернувшись на рассвете домой, застанет там Вульфа, однако плавучий домик пустовал. Ее разрывали противоречивые эмоции. Сначала, когда ее арестовали, Соня пришла в ярость оттого, что Вульф убежал и бросил ее на милость британских головорезов. Оставшись в одиночестве, понимая: ее могут обвинить в пособничестве шпиону, — она холодела при мысли о том, что с ней теперь сделают. Вульф должен был защитить ее — так по крайней мере Соня думала в первые минуты после ареста, но теперь она осознавала, что это было бы крайне неразумно с его стороны. Бросая ее, Вульф отводил от нее подозрения. Ей все равно пришлось нелегко, и все же, в сущности, она отделалась легким испугом. Сидя в одиночке, Соня перевела свой гнев с Вульфа на англичан.

Она оказалась сильнее их, они отступили.

Соня с самого начала подозревала, что ее допрашивает майор Вандам собственной персоной. Догадка подтвердилась, когда дежурный, оформлявший ее освобождение, случайно назвал это имя. Соня пришла в восторг: значит, уродливая повязка на лице майора — дело рук Вульфа. Должно быть, Алекс ранил его ножом. Жаль, что не убил. Но тем не менее что за ночь, что за славная ночь!

Хотелось бы знать, где сейчас Вульф. Наверное, появится не раньше, чем убедится в своей безопасности. Конечно, Соня предпочла бы отпраздновать с ним их общую победу прямо сейчас, но в конце концов это может и подождать.

Соня надела ночную рубашку. Ей нужно было выспаться перед выступлением, но она была слишком возбуждена, чтобы заснуть. В таких случаях обычно помогало спиртное. Она нашла бутылку шотландского виски, налила немного в стакан и разбавила водой. Едва она поднесла стакан к губам, на палубе раздались шаги.

— Ахмед?! — обрадованно крикнула она, но тут же поняла, что это не его шаги — слишком легкие и быстрые. Она замерла у лестницы, в ночной рубашке, со стаканом в руке. Люк приподнялся, и в проеме показалось лицо незнакомого араба.

— Соня?

— Да…

— Кажется, вы ждали кого-то другого. — Человек спустился вниз по лестнице. Соня настороженно за ним наблюдала. Это был невысокий, симпатичный, довольно молодой мужчина, одетый по-европейски: в темные брюки, отполированные черные ботинки и белую рубашку с коротким рукавом.

— Я суперинтендант Кемель, рад познакомиться. — Он протянул ей руку.

Соня повернулась к нему спиной, подошла к дивану и села. Ее уже утомила полиция: египтяне не вовремя решили выйти на сцену. Впрочем, в случае с ними все может ограничиться простой взяткой. Соня спокойно потягивала виски, неприязненно глядя на Кемеля. Наконец она спросила:

— Что вам надо?

Так и не дождавшись приглашения, Кемель сел.

— Меня интересует ваш друг, Алекс Вульф.

— Он мне не друг.

Кемель пропустил ее слова мимо ушей.

— Англичане рассказали мне о мистере Вульфе всего две вещи: во-первых, что он убил солдата в Асьюте; во-вторых, что он пытался расплатиться в ресторане фальшивыми деньгами. Факты, согласитесь, занимательные. Что Алекс Вульф делал в Асьюте? Зачем он убил солдата? И где он достал поддельные деньги?

— Я ничего не знаю об этом человеке, — заявила Соня, надеясь, что Алекс не заявится домой прямо сейчас.

— Зато я знаю, — сказал Кемель. — У меня есть некоторая информация, которой не располагают или могут не располагать англичане. Я знаю, кто такой Алекс Вульф. Его отчим был юристом здесь, в Каире. Его мать — немка. Мне также известно, что Вульф — националист, что он был вашим любовником и что вы тоже националистка.

Соня похолодела. Застыв со стаканом в руке, она молча выслушивала убийственные разоблачения. Сказать ей было нечего.

— Откуда у него деньги? — продолжал Кемель. — Явно не из Египта. Я сомневаюсь даже, что в Египте есть подходящий печатный станок; а если бы и был, почему бы в таком случае не напечатать египетскую валюту? Следовательно, эти деньги из Европы. Между тем Вульф, также известный как Ахмед Рахма, пару лет назад бесследно исчез. Куда он отправился? Уж не в Европу ли? Возвратился он через Асьют. Почему? Уж не потому ли, что ему необходимо было проскользнуть в страну незамеченным? Может быть, он имел дела с бандой английских фальшивомонетчиков и теперь вернулся домой со своей долей? Я так не думаю. Алекс Вульф не бедняк и не простой преступник. Загадка…

«Он все знает, — ужаснулась Соня, — Боже мой, он все знает!»

— Сегодня ко мне явилась пара британцев. Они велели установить слежку за этой лодкой и сообщать им о том, кто сюда наведывается. Они надеются, что здесь объявится Вульф, они его арестуют и тогда у них будут ответы на все вопросы. Если только я не разгадаю загадку первым…

За домом будут наблюдать… Алексу нельзя возвращаться. Но… но зачем Кемель рассказывает об этом ей?

— Ключ к разгадке, мне кажется, лежит в происхождении Вульфа: он одновременно и немец, и египтянин. — Кемель встал, подошел к Соне, сел рядом и заглянул ей в глаза. — Я полагаю, что Вульф воюет в этой войне на равных с солдатами. На стороне Германии, за Египет. А фальшивые деньги у него от немцев. В общем, Вульф — шпион.

«Ты знаешь все, — подумала Соня, — но ты не знаешь, где его найти. Поэтому ты пришел ко мне».

Кемель внимательно смотрел на нее, и она отвернулась, боясь, что он прочитает ее мысли.

— Если он действительно немецкий шпион, я могу поймать его, — заявил Кемель. — Или спасти.

Соня моргнула.

— Что это значит?

— Я хочу встретиться с ним. Тайно.

— Но зачем?

Кемель улыбнулся своей хитрой, всезнающей улыбкой.

— Соня, не вы одна хотите, чтобы Египет стал свободным. Нас много. Мы жаждем прогнать отсюда англичан, и нам не важно, кто их победит. Мы хотим сотрудничать с немцами, наладить контакт. Нам необходимо провести переговоры с Роммелем.