Ключ Лжеца
Шрифт:
– Лоты покупаются при помощи табличек, которыми привлекают внимание продавца, – продолжал Марко, словно я ничего не сказал, а просто губами шлёпал. – Затем, наняв представителя Золотого Дома для оформления бумаг, обе стороны удаляются в кабинки для сделок. Продажа должна быть зарегистрирована в…
– Правда, я понял. Просто хочу уже начать…
– Принц Ялан. – Чопорно выговорил он, и впервые в его голосе появились какие-либо интонации. – Пройдёт несколько дней, прежде чем вы будете готовы совершить покупку в этом зале или в любом другом. Даварио Романо Эвеналин поручил мне ваше обучение, и честное слово, я не могу позволить вам торговать в неведении. Ваше разрешение не будет утверждено, пока я не скажу, что вы готовы торговать. – Он сомкнул свои бледные
– А что насчёт механических солдат? – Прервал я его. – Есть ли "концерн", специализирующийся на них? Могу я купить его долю? – Мне вовсе не хотелось совершать таких покупок, просто в его банкирских глазах хоть что-то блеснуло лишь однажды – когда Даварио обсуждал дьявольский прожект, мёртвую плоть на металлических костях.
– Собственностью на солдат обладают многие частные лица и коммерческие предприятия. Центрального регулирования нет, хотя государство в лице герцога Умберто держит права на знания Механика…
– Права на знания, которых никто не понимает… Нет, тут, пожалуй я пас. Но скажи мне, сколько десятитысячных Золотого Дома надо купить, чтобы получить право голоса на то, что происходит в ваших лабораториях? Сколько нужно заплатить, чтобы выяснить, как далеко дотягиваются руки Мёртвого Короля в то, что создаётся под кабинетом Даварио?
Лицо Марко от моих слов ещё сильнее напряглось и побелело, если такое возможно.
– Использование трупных материалов в наших механических конструкциях… имеет ряд коммерчески щепетильных моментов, но в целом это не тайна. Мы заключаем соглашения с независимыми экспертами на местах. И опять же, их имена не являются засекреченной информацией.
– Тогда назови мне одно, – сказал я, ухмыляясь во весь рот, безуспешно пытаясь вызвать ответную улыбку на столь тонких и бескровных губах, что я сомневался, что они вообще способны улыбаться.
– Я могу назвать вам три, и один из них недавно прибыл в город. – Он помедлил. – Но в Умбертиде любая информация имеет цену, и ничто ценное не отдаётся даром.
– Так хватит ли тысячи флоринов за имена твоих специалистов?
– Да. – Марко сунул руку за пазуху и вытащил счёт на продажу. На его лице не появилось никакого выражения, но скорость, с которой он двигался, говорила о том, что даже сердце такого чёрствого существа, как он, бьётся немного быстрее при мысли о тысяче флоринов золотом. Он положил счёт на стол и потянулся к перу, чтобы я мог подписать.
– Нет, – сказал я, протянув руку. Марко с недоумением посмотрел на неё.
– Принц Ялан, зачем вы протяну…
– Чтобы ты мог дать мне разрешение, Марко. Должно быть, ты решил, что я уже готов совершать покупки, раз только что предложил продать мне что-то.
Я услышал скрежет и стук его зубов, когда он вытащил документ из узкого чёрного пальто и протянул мне.
– Не грусти, Марко, старина. Я рождён для таких мест. Понимаешь, у меня на них чутьё. В это же время через месяц я буду владеть этим зданием. – Я похлопал его по плечу, в основном, чтобы позлить, и ушёл, потирая руку. Несмотря на свой внешний вид, он был словно из камня сделан.
Той ночью в комнате мадам Джоэлли мне снился Хеннан, испуганный и бегущий по тёмному каменистому полю. Казалось, я его преследовал, приближался, пока не стал слышать его неровное дыхание и не увидел в лунном свете мелькание его босых ног, тёмных от крови. Я гнался за ним, дышал ему в затылок, но всё время был за пределами досягаемости. Наконец я приблизился и потянулся к нему. И руки, которыми я его схватил, были крюками, чёрными металлическими крюками, впившимися ему в плечи. Он закричал, и я проснулся, мокрый от пота в чёрной ночи своей комнаты, и понял, что кричу я сам.
Несколько дней я провёл, наблюдая за тем, как быстро всё меняется в торговом зале Золотого Дома, и совершил несколько сделок – небольшие ставки на цену оливок и соли. Соль торговалась в огромных количествах – для богатых это всего лишь приправа, но естественный консервант для всех остальных. И несмотря на то, что в холмах рядом с Умбертиде, видных с городских стен, имелись соляные копи, город всё же закупал огромное количество соли из Африка.
Только почувствовав механику торговли, я двинулся дальше.
Я перешёл в Морской Торговый Дом – большое строение из песчаника, построенное в виде амфитеатра с куполом и расположенное на краю расточительно зелёного парка возле центра финансового квартала города. Я называю это "квартал", хотя финансовой можно было считать две трети города.
Каждый день от зари до полуночи толпы самых состоятельных людей Разрушенной Империи собирались в просторных пределах Морского Дома и хрипло кричали, пока гонцы – обычно молодые люди с быстрыми мозгами и ещё более быстрыми ногами, надеявшиеся, что однажды и сами будут кричать – носили сделки туда-сюда. Это не сильно отличалось от ставок на бои в "Кровавых Ямах" в Вермильоне, только здесь на кону была разница во мнениях о стоимости грузов, доставляемых в различные порты, которых большинство торговцев никогда не увидит и видеть не желает. Корабли с самыми отдалёнными точками назначения, и о которых не было ничего известно уже долгое время, привлекали самые высокие ставки. Возможно, о корабле больше никогда не услышат, а может он вернётся через три недели, гружёный самородками чистого золота, или бочками настолько экзотических специй, что у нас даже нет для них названия, только желание попробовать. Корабли, о которых была доступна какая-то информация – может, его видел месяц назад другой капитан, или доходила какая-то весть, что он весной отходил от побережья Индуса, под завязку загруженный янтарём и канифолью, – на эти корабли ставить было безопаснее, но и ставки были ниже. И, чтобы забрать прибыль или претерпеть убыток, не нужно было даже ждать, пока твой корабль вернётся – любую ставку можно было продать, со значительной прибылью или намного дешевле, чем она была куплена, в зависимости от информации, которая всплыла в определённый промежуток времени, и насколько она заслуживала доверия.
Первые две недели я быстро зарабатывал, но в ту же секунду возвращался к прежним уровням. Несмотря на моё естественное чутьё на игру, отличное понимание расчётов и великолепные навыки работы с людьми, и даже вооружённый внушительной финансовой дубиной, которую представляли собой корабли моего двоюродного деда, я никак не мог добиться прибыли. Иные скажут, что работа на рынке – это искусство, которому нужно учиться много лет, строить свои сети и добиваться понимания различных торговых сфер. По мне же, всё сводилось к ставкам (хоть и в самом большом казино Разрушенной Империи), и на самом деле мне нужна была только система. А ещё немного поспать. От долгих часов торговли и повторяющихся снов о Хеннане, встречавшем один мрачный конец за другим, я уже совершенно вымотался.
На третью неделю я был в плюсе почти на две тысячи флоринов и вернулся в Золотой Дом разместить свою коллекцию сертификатов на продажу. Мне снова пришлось стоять в очереди, что было невыносимо по двум причинам: во-первых, ни один принц не должен пялиться в потную шею другому человеку, если, конечно, тот не король. А во-вторых, я искренне сомневался, что кто-то впереди меня нёс к стойке такое состояние, и уж конечно банк должен отдавать приоритет богатым.
Большую часть своих денег я заработал на соглашении о покупке места в гавани Гоханского порта. Согласно комплексной магии моей системы, мне не придётся совершать настоящих покупок очень долго. Никогда, если я правильно рассчитал время своего отъезда из города. Кашель сзади оторвал меня от раздумий.