Ключ
Шрифт:
Если Курвуазье так пьянит, если дарит такие видения, я согласна, чтобы меня поили им опять и опять. Спасибо мужу, просветившему меня на сей счет. И все же, насколько соответствует реальности тот Кимура, которого я видела во сне? Почему он должен быть именно таким, ведь в жизни я никогда не видела его без одежды? Или тот Кимура целиком создан моим воображением и не имеет ничего общего с настоящим Кимурой? Хоть бы разок не во сне, не в воображении, а наяву увидеть Кимуру нагим...
Дневник Мужа
–
30 января
...Днем Кимура позвонил мне на кафедру спросить о здоровья жены. «Когда я уходил, она еще спала, но, кажется, всеобошлось, – сказал я. – Заходи вечерком, выпьем». – «Что вы такое говорите! – воскликнул он. – Я так перепугался той ночью. Простите, но и вам надо быть осмотрительней! Хотя, разумеется, я навешу вашу супругу». Явился в четыре. Жена к тому времени проснулась и вышла в гостиную. Кимура сказал, что зашел только на минутку, но я настаивал: «Мы должны выпить в счет прошлого раза! Брось, оставайся!» Слушая мои уговоры, жена улыбалась. Во всяком случае, я не заметил на ее лице неудовольствия. Кимура,
...Этой ночью жена опять вышла из-за стола и скрылась в туалете. Затем пошла в ванную (обычно мы разогреваем ванну через день, но жена велела домработнице покамест разогревать каждый день. Бая живет отдельно, поэтому она вечером перед уходом наполняет ванну водой, а газ зажигает кто-нибудь из нас, сегодня этосделала Икуко, заранее рассчитав время) и там упала. Все повторилось, как той ночью. Приехал доктор Кодами, сделал инъекцию камфары. Тосико сбежала, Кимура, оказав больной посильную помощь, ушел, все один к одному. И я после действовал, как в прошлый раз. Но самое странное, что и жена во сне бормотала то же самое... Вновь этой ночью с ее губ сорвалось: «Кимура». Тот же сон, то же видение, внушенное сходством обстоятельств?. Или просто она надо мной издевается?
Дневник Жены
–
9 февраля
...Сегодня Тосико заявила, что хочет жить отдельно. Говорит, ей нужно спокойно позаниматься, а тут, мол, как раз подвернулась такая возможность, и жаль ее упускать. Жилье сдает старая француженка, которая преподавала ей французский в университете и продолжает заниматься с ней индивидуально. Ее муж, японец, лежит разбитый параличом, поэтому все на ней: она ведет занятия в университете, дает частные уроки и ухаживает за мужем, а с тех пор, как муж заболел, сама выезжает к ученикам, не принимая у себя никого, кроме Тосико. Дом, в котором они живут вдвоем с мужем, невелик, но садовый флигель, где прежде был кабинет мужа, сейчас пустует, и если Тосико там поселится, старой хозяйке будет спокойнее оставлять мужа, уходя по делам. Есть телефон, есть ванна с газовым подогревом. Француженка уверяет, что будет безмерно счастлива, если Тосико снимет у них комнату. Можно привезти пианино, для этого во флигеле понадобится укрепить кирпичами балки под полом, ну а телефон ей проведут. Ходить в ванную и туалет через комнату, где лежит больной муж, разумеется, неудобно, но можно будет сделать выход туда прямо из флигеля. Все это не потребует больших расходов. В ее отсутствие больному мужу практически никто не звонит, но даже если такое случается, муж на звонки никак не реагирует, поэтому и Тосико может не беспокоиться. Соответственно и плата невысока. Короче, Тосико хочет пожить там какое-то время. Наверно, ее бесит, что Кимура теперь заявляется чуть ли не каждые три дня и мы распиваем коньяк – уже опустошили две бутылки, и все кончается тем, что я теряю сознание в ванной. Она не могла не заметить, что у родителей в спальне часто до поздней ночи горит яркий свет, это должно казаться ей странным. Но только ли в этом причина, что она хочет жить отдельно от нас? Или она что-то скрывает? Наверняка сказать не могу. «Спроси у папы. Если он согласен, я возражать не буду», – ответила я...
Дневник Мужа
–
14 февраля
Сегодня, воспользовавшись тем, что жена вышла в кухню, Кимура завел неожиданный разговор. Знаю ли я, что в Америке изобрели фотоаппарат под названием «Полароид». Фотоаппарат, который мгновенно проявляет и печатает снимки. С помощью таких моментальных снимков во время прямых трансляций матчей «сумо» комментаторы сразу после схватки объясняют приемы, обеспечившие победу. «Полароид» столь же прост в обращении, как обычная фотокамера, и его удобно носить с собой. Со вспышкой не требуется большой выдержки, и без треноги можно обойтись. У нас это пока еще редкость, на любителя, к нему нужна специальная пленка, совмещенная с фотобумагой, которую достать непросто, только по индивидуальному заказу из Америки. Но у приятеля Кимуры есть и аппарат, и пленка, и «если хотите, он охотно даст попользоваться». Пока я его слушал, меня осенила одна идея, но почему он решил, что его рассказ о чудо-фотоаппарате настолько меня заинтересует? Вот это странно. Как тут не заподозрить, что он хорошо осведомлен о тайнах нашей спальни...
Дневник Жены
–
16 февраля
...Нынче днем, около четырех, произошло нечто, заставившее меня поволноваться. Я прячу свой дневник в ящике платяного шкафа в гостиной (ящик, которым никто, кроме меня, не пользуется), на самом дне, под пачками поздравлений по случаю рождения дочери и старых родительских писем, и пишу, подгадывая время, когда мужа нет дома; но случается, хочется записать что-то сразу, пока не забыла, а иногда просто находит желание пообщаться с дневником, поэтому порой я пишу, не дожидаясь ухода мужа, пользуясь тем, что он сидит безвылазно у себя в кабинете. Кабинет расположен прямо над гостиной, и хотя оттуда ничего не слышно, мне кажется, я могу, в общем, представить, чем он в данный момент занят – читает, пишет, делает записи в дневнике или же о чем-то задумался. В кабинете всегда царит полная тишина, но временами становится как-то особенно тихо, вероятно, муж, затаив дыхание, прислушивается к тому, что происходит под ним, в гостиной. И тишина эта наступает обычно именно в тот момент, когда я, не забывая, что дома не одна, тихонько достаю дневник и беру кисть. Вряд ли это только моя мнительность. Чтобы избежать предательских звуков, я отказалась от обычной бумаги и перьевой ручки. Я сделала маленькую книжечку на японский манер, сложив гармошкой мягкую, тонкую бумагу «гампи» [6] , и пишу убористо кисточкой, но давеча, чего со мной никогда не случалось, я так увлеклась, что на какие-то пару секунд утратила бдительность. И как раз в этот момент муж, намеренно или случайно, бесшумно спустился в туалет, прошел мимо гостиной и, справив нужду, вновь поднялся к себе. «Бесшумно» – так мне показалось. Возможно, у него
6
«Гампи» – сорт бумаги из волокон коры викстремии.
7
«Красное и черное» – экранизация одноименного романа Стендаля с участием Ж Филипа и Д. Дарье, режиссер К.Отан-Лара, 1954 г.
Дневник Мужа
–
18 февраля
Прошедшей ночью в четвертый раз сподобился услышать из жениных уст «Кимура». Уже невозможно сомневаться в притворстве этого якобы сонного бормотания. В таком случае, с какой целью она это делает? Если, предположим, она дает мне понять: «Я вовсе не сплю, а притворяюсь спящей», означает ли это: «Не желаю знать, что сплю с тобой, хочу думать, что со мной Кимура, иначе бы я не возбудилась, а это в конечном итоге тебе же во благо»? Или так: «Я стараюсь возбудить тебя, вызывая в тебе ревность. Что бы ни случилось, как добропорядочная жена я буду блюсти верность мужу»?..
Сегодня Тосико наконец-то переехала в дом мадам Окады. Уже сделали проход, соединяющий ванную с ее комнатой, укрепили кирпичами пол, чтобы установить пианино, но телефон еще не провели, к тому же сегодня несчастливый день, и Икуко еще вчера уговаривала ее подождать до двадцать первого, на которое приходится благоприятный для переездов день, но она не послушалась. Пианино договорились перевезти через пару дней, а с остальными вещами помог Кимура. (После прошедшей ночи Икуко, по своему обыкновению, весь день проспала. Когда она наконец встала, был вечер и ее помощь уже не понадобилась.) Дом в пяти минутах ходьбы от нас, в квартале Сэкидэн. Кимура также снимает жилье неподалеку, еще ближе нас, в Хякумамбэн. Придя помочь с переездом, Кимура заглянул на минутку в мой кабинет и со словами: «Принес, что обещал», вручил мне «Полароид».
Дневник Жены
–
19 февраля
Не могу понять, что творится в душе у Тосико. То кажется, что она меня любит, то кажется – ненавидит. Несомненно лишь то, что она ненавидит своего отца. Она наверняка ошибочно судит о наших супружеских отношениях, полагая, будто не у меня, а у отца похотливая натура. В ее представлении я из-за своей субтильности не способна к бурной половой жизни, а отец, одержимый гнусными, извращенными, сладострастными играми, навязывает мне свои желания, и я против своей воли вынуждена ему уступать. (Сказать по правде, я сама постаралась внушить ей подобную мысль.) Когда она вчера, забрав последние вещи, зашла в спальню попрощаться, то ограничилась предостережением: «Мама, папа сведет тебя в могилу!» Сказала как отрезала. Подобная откровенность для нее, такой же молчуньи, как я, удивительна. Видимо, втайне ее тревожит, что от «этого» обострится моя грудная болезнь, а потому она ненавидит отца, и однако, в тоне, каким она произнесла свое предостережение, меня поразила неприязнь и ядовитая издевка. Было непохоже, что говорит добрая дочь, озабоченная здоровьем матери. Не мучит ли ее в глубине души комплекс, что, будучи на двадцать лет меня моложе, она уступает мне и лицом и фигурой? С самого начала она заявляла, что Кимура ей неприятен, а после того, как я сравнила его с Джеймсом Стюартом, стала демонстрировать к нему еще большую неприязнь, но в действительности, может быть, все не так? Не смотрит ли она на меня как на свою соперницу, как на своего врага?
...Я стараюсь, насколько это возможно, не отлучаться из дома, но нельзя поручиться, что рано или поздно какие-либо обстоятельства не заставят меня выйти, и муж вполне может нагрянуть в то время, когда ему положено быть на занятиях, так что пришлось сильно поломать голову, куда прятать дневник. Сколько ни прячь, толку никакого, надо хотя бы придумать способ, как знать наверняка, читает ли муж мои записи в мое отсутствие. Этого вполне достаточно. Я должна сделать на дневнике какую-то отметку. Так, чтобы сразу понять, заглядывал ли он внутрь. Желательно, чтобы отметка была понятна мне одной и он ничего не заподозрил.. Хотя, может как раз лучше, чтобы он догадался? Глядишь, остережется впредь раскрывать мой дневник, если поймет, что я знаю об этом? (Впрочем, это как-то сомнительно...) Словом, придумать не так-то просто. Может быть, сначала и получится, но если раз за разом использовать тот же способ, есть опасность попасться в собственную ловушку. Можно еще вложить между страниц палочку для ногтей, так, чтобы она выпала, когда открываешь дневник. Один раз получится, но во второй раз муж постарается ее не уронить и, заметив, между каких страниц она заложена, вернет на место. (Он в таких делах очень хитер.) Но нельзя же постоянно изобретать новый способ! После долгих размышлений я отрезала кусочек липкой ленты (измерила – пять сантиметров три миллиметра) и склеила переднюю и заднюю сторону обложки (в восьми сантиметрах двух миллиметрах сверху и в семи сантиметрах пяти миллиметрах с краю – с тем чтобы понемногу менять длину ленты и место наклейки). Таким образом, чтобы прочесть дневник, необходимо сорвать ленту. После чего придется отрезать новую ленту такой же длины и клеить на то же самое место, что хотя теоретически и возможно, но настолько хлопотно, что вряд ли осуществимо. К тому же, как ни осторожно отрываешь ленту, на обложке дневника неизбежно остается след. По счастью, обложка сделана из плотной и точно припудренной мелом бумаги, поэтому, когда отрываешь ленту, неминуемо отрывается и кусочек бумаги вокруг. Если применить этот способ, муж не сможет заглянуть в мои записи, не оставив следа...