Ключ
Шрифт:
— Э-э, вроде ничего! — сказал папа, склонив вниз голову на вытянутой шее. — Интересненькая такая принцессочка. В прошлый раз я не разглядел, как следует, только на зуб чуток попробовал…
— Малость поблекла с тех пор, как я её видела в последний раз, — задумчиво сказала мама. — Но так даже лучше, а то слишком на рождественского ангелочка было похоже. Вот только что с ней теперь делать?
— Проглотить? — спросил папа неуверенно.
— Нет, не стоит, — ответила мама, хитро сощурившись. — Ты же видишь, как она нравится нашим детям! Я думаю её надо разделить
В следующее мгновение ноги Анджелики оторвались от земли, а мир вертухнулся перед глазами, поменяв местами небо и землю. Это Мегги схватила её в охапку и затащила в собор. Одновременно с этим красный и белый драконы загородили вход в разгромленный храм, испуганно растопырив крылья.
От дружного хохота их родителей город вздрогнул, как от девятибалльного подземного толчка. Слишком долго пребывавшие среди людей, драконята, забыли, что грубые жестокие шутки, одно из любимейших развлечений их племени.
— Хорошо, хорошо! — сказала мама, отсмеявшись. — Мы не тронем вашу зверушку, пусть живёт. Я не разорву её на части. Сейчас не разорву. Но если я ещё раз увижу, как мои сыновья пытаются убить друг друга из-за человеческой девчонки, я это сделаю!
— Да никто никого не пытался сегодня убить, — проворчал Огнеплюй.
— Да? — удивился Драся. — А я подумал было, что это лучший способ отобрать у меня Анджелику. По-другому не получится!
— Не ершись! — фыркнул на него брат. — Я не собирался отбирать у тебя Анхе… То есть эту её частицу. Сам знаешь — если бы я захотел, то Анхе уже тогда была бы моей, но это было бы неправильно! А тебе хвост надрать следовало за то, что ты сделал с Анджеликой! Сколько девочка из-за тебя натерпелась, ты хоть представляешь?! Эх ты, беленький…
Огнеплюй накрыл крылом приунывшего Драсю и по-братски прижал к себе. Это означало и покровительство, и примирение, а потому, ещё минуту назад кипевший, словно чайник, младший, остыл и даже потёрся о плечо старшего шипастой головой.
Конфликт был исчерпан и отношения выяснены. Драконесса-мама хотела было что-то объявить, но тут город вздрогнул ещё раз! Большие и маленькие драконы переглянулись. Никто из них не делал ничего такого, что могло заставить этот мир подпрыгнуть, но, тем не менее…
К тому времени в пределах нескольких кварталов не осталось ни одного человека, как внутри домов, так и вне их. Полиция эвакуировала жителей и отвела свои силы подальше, между тем, как в город вступили армейские части, а по улицам ползли тяжёлые стальные черепахи на гусеничном ходу, снабжённые пушками, предназначенными для раскалывания брони из чугуна, стали и бетона.
Одна из них, заняв позицию на бульваре неподалёку от площади, решила попробовать подстрелить чёрного дракона, и, как это часто бывает при первом выстреле, промазала, взяв слишком высокий прицел. Где-то в городе при этом стало одним домом меньше.
— Мам, пап, — обеспокоенно заговорил Огнеплюй, — вам пора, если не хотите устраивать здесь войну!
— А как же вы? — нахмурилась серебристая драконесса.
—
— Ну, ладно! — согласилась мама. — Тогда до встречи, но извольте помнить всё, что здесь было сказано.
Она взмыла в воздух, и, описывая круги, стала набирать высоту.
— Эх, жаль! — мечтательно произнёс дракон-папа, посмотрев в сторону танка, готовившегося к следующему выстрелу. — Но, как-нибудь в следующий раз.
Подмигнув на прощание детям, он снялся с арочного перекрытия и присоединился к супруге. Через мгновение над местом, где он только что сидел, пролетел снаряд, закончивший свой путь посреди площади перед Архивом Конгресса. От сотрясения вызванного взрывом обрушился туннель, проложенный армией восставших мертвецов, а по мраморным ступеням Архива пошли трещины.
Две чёрные кошки, сидевшие на самой верхушке башенки, венчающей крышу хранилища мудрости, испуганно скатились вниз и скрылись на чердаке.
— Нам тоже пора, — сказал Огнеплюй, а Драся с ним совершенно согласился.
Двое обнажённых мужчин — Аполлон и Геркулес, явившиеся прямо из мифов, вошли под своды собора, где застали следующую картину — Мегги с выпученными глазами, и руками, растопыренными наподобие крыльев, загораживала собой нишу, в которой стояла печально-сердитая Анджелика. На заднем плане дон Дульери с помощью своих людей пытался содрать лемурийский наконечник с обратной стороны копья Ахилла. Время от времени артефакт выстреливал электрическим разрядом, и кто-нибудь из гангстеров падал замертво. Быкович и Фигольчик были заняты тем, что раскладывали парализованных мафиози на скамьи и пытались привести их в чувства.
Увидев братьев невредимыми, Мегги уронила руки, закатила глаза и, наверное, упала бы, но Огнеплюй подхватил сестру на руки и отнёс к ближайшей скамейке.
Драся подошёл к Анджелике.
Он вдруг почувствовал, что его язык примёрз к нёбу, а руки налились такой тяжестью, что сил поднять их не было. Всё его существо рвалось к ней, он безумно хотел её обнять, но… Вдруг он подумал, что сейчас она оттолкнёт его, скажет, что разлюбила, что ненавидит и не желает терпеть рядом с собой!
От этих мыслей ледяная рука сжала сердце, захотелось вдруг выбежать из собора прямо под огонь наступающей армии! Ведь она права, и он это заслужил, потому что…
— Ты заберёшь меня отсюда, когда-нибудь или нет? Я так устала!
Анджелика смотрела на него снизу вверх, глаза её были сухими и серьёзными. Сердце белого дракона замерло, потом ударило, как в колокол раз-другой, и припустило вприпрыжку, не слишком заботясь о самочувствии хозяина. Свинцовая тяжесть покинула руки, и они протянулись к любимой, всё ещё непослушные и дрожащие!
Тогда Анджелика распахнула чёрный гангстерский плащ, расправила его и накинула на них обоих, тесно прижавшись всем телом к телу любимого. По счастью, эта модель плаща была сконструирована с большим запахом, чтобы можно было под ним что-то скрыть. Поэтому, места в нём хватило для них обоих.