Ключи от цивилизации
Шрифт:
— Зеленка есть, командир, — сообщил.
— Здорово, только нас еще нет, — оттер кровь с губы Иштван и выстрелом откинул особо назойливого ацтека — надоел!
— Вы окружены.
— Новость, — буркнул Аким, перебираясь через канал, окруженный товарищами. Индейцы не остановились — кто на каноэ, кто вплавь кинулись за ними, а те, что засели на другом берегу нетерпеливо ждали гостей, чтобы, наконец, тоже поучаствовать в сражении. Складывалось впечатление, что взять патруль становится делом чести и жизни ацтеков.
— Да откуда их столько?! —
Сто метров до точки патруль шел больше часа и вконец потрепанный и выдохшийся, влетел в зелень воронки вместе с топориками и стрелами. Одна достала Яна уже в воронке и он выпал в бокс, еще не соображая, что его ужалило в поясницу.
Стася, не устояв, рухнула на колени на пол, Аким просто лег вместе с девочкой, которая давно была в обмороке от пережитых событий. Остальные шатались, но устояли на ногах. И судя по лихим ругательствам Сван, могли еще час мутузить туземцев, щедро возмещая им гостеприимность встречи.
— Обычное дело, да? — тяжело дыша, просипел Аким, недобро уставившись на женщину.
— Ага, — заверила.
— Кто-то недоволен? — вытирая лицо от пота и крови, спросил Федорович.
— Не-е, — приподнявшись, махнул рукой Шалович. — Только просьбочка небольшая, командир: можно на следующее обычное задание я пару ЛП возьму и пару лазерных автоматов?
— Нет, — отрезал тот. — Но можешь написать рапорт о переводе в диспетчерское подразделение.
— Благодарю, — глянул тот недовольно и больше ни слова не сказал.
Иштван засмеялся, указывая на что-то за стеклом.
— Ни-ни-николай-ай!
Чиж метался у дверей последнего коридора, мешаясь медикам, и все норовил прилипнуть к стеклу, чтобы лучше видеть своих. Но встретил он их молча. Яна и девочку тут же приняли медики. Сван же отбился, клятвенно заверив, что явиться сам по их душу, но минут через двадцать. Капитана и Акима вовсе не выпустили за дезинфектор, пока не забрали куртки с приветами от ацтеков — шипами по всей спине.
Потом патруль пополз в арсенальную, приводить себя в порядок в раздевалке, а капитан докладывал по видиофону полковнику о выполненном задании, заверяя, что группу зачистки поднимать не надо.
Иштван плюхнулся на сиденье перед шкафом и глянул на часы, кинув оружие рядом:
— Обалдеть, время девять семнадцать, а вышли в два. Семь часов всего прошло, а такое чувство, что семь суток оттрубили.
— Лихой был спарринг, — согласилась Стася, оседая рядом: переодеться бы, да сил нет. Аким напротив рухнул. Сван раздвинул двери в душевую и сунул голову под струю воды.
— Не, это какой урод детей к этим мясникам на экскурсию посылает?!
— Сейчас Иван явится, у него спросишь, — лениво бросил Иштван.
— Как пацаны, Чиж? — спросила Стася, глянув на каменную физиономию мужчины, который молча стоял у дверей и смотрел на товарищей. Он повел неопределенно плечами и нехотя ответил:
— У
— Понятно, — кивнул Пеши, поднимаясь, переодеваться начал.
— И родителям приятно, — заверил Сван, вываливаясь из душевой с одноразовым полотенцем. Вытер лицо, покосился на дыру в куртке:
— Убил бы! Второй раз за месяц в лазарет попасть!
— Яну не повезло, — закрыла глаза Стася, чувствуя блаженную усталость сродную с апатией.
— Повезло. Вытащат.
— А могли всех положить! Всех! Просто так! Из-за каких-то уродов! — процедил Аким. Все уставились на него холодно и недружелюбно.
— Ныть будешь, не сработаемся, — тихо заметил Чиж.
— Да пошел ты!…
— Тихо! — подняла руки Стася. — Не лайтесь. У него просто нервы шалят, пройдет.
— Мы все при полном комплекте нервных окончаний, давайте закатим дружно истерику и потребуем особо чуткого внимания к себе. Что получится? — пожал плечами Сван, стягивая куртку. Аким же притих, потер лицо ладонями, посидел и кивнул:
— Она права.
— Еще один залет, браток, спишут психологи. Истеричка в патруле — балласт, а балластом у нас всегда полное обеспечение на заданиях, — предупредил Иштван и пошел в душевую, обмотав бедра полотенцем.
Мужчина смутился, полез в шкафчик переодеваться. Стыдно — Стася женщина и то подобного не допустила, а он раскис. Оправдываться и говорить что-то бессмысленно. Остается уповать на понимание товарищей и их не злопамятность, а себя на будущем задании крепче в руках держать.
Чиж неторопливо подошел к женщине, постоял и спросил:
— Стася, такое часто?
— Что? — не поняла та.
— Ну, как сегодня, как с этими ацтеками.
— Обычное дело — она же говорила! Что, не понял что ли?! — сорвался опять Аким. Чиж взгляд отвел, подождал пока тот успокоится и отвернется и, сделал резкую подсечку. Руку, которая опору искала, перехватил, за спину завернул и вовсе мужчину в недра шкафчика сунул. Сказал спокойно, но так, что тот дергаться перестал и желание возмущаться потерял:
— Не смей кричать на сестру, которая с тобой слабаком в дерьме купалась, в частности, и на женщину, в принципе. Услышу еще раз — язык откушу.
— Э, Чиж, хорош, у нас так не принято, — качнул головой Сван.
— Жаль, — выпустил тот Акима. — А у нас еще и темную устроить за подобную истерику могут, и бабой до конца срока службы называть станут. Не отмоешься, — со значением посмотрел на Шаловича. Тот волосами тряхнул из шкафа выбравшись: что с ним, сам понять не мог.
— Ладно, вы здесь повспоминайте каждый свое, претензии списком напишите, можете подраться, если мало было, а я в душ, — поднялась Стася. Брюки, куртку стянула, полотенце взяла и пошлепала босыми ногами прочь. Николай как увидел ее фигурку только в трусиках и майке, так будто утром, когда переодевалась не заметил, обалдел. Его развернуло даже. Уставился, талию, бедра, ножки взглядом оглаживая. В груди жарко стало, в голове зашумело — хороша-то!