Ключи от цивилизации
Шрифт:
— Минута на сборы! — вышел.
Тир место своеобразное — темное, крытое помещение с зеркальным потолком аркой высотой метров шесть от пола, сплошь засыпанного песком. Входишь из-за барьера и идешь в бесконечность, потому что конечного пункта из начального совсем не видно и каждый раз подходя, кажется, что он то приблизился, то отдвинулся. И в любой момент, когда ты идешь с командой, тебя могут отделить и запутать, с помощью вырастающих стен. Мишени выскакивают произвольно, так что и не угадать: то с потолка белка прыгнет, то из песка манекен выскочит. И каждый раз голограммы живых существ настолько четкие, что Чиж на первом занятии слегка растерялся,
На что Чиж себя неплохим стрелком считал, но как ни старался, все равно из занятия в занятие больше девяти баллов из возможных десяти не зарабатывал и раньше всех к точке сбора не приходил. И постоянно появлялся тогда, когда Стася на месте была, разоружалась.
— Как у вас получается? — бухнул с досады автомат пистолет на стойку.
— Многолетние, упорные тренировки, — посмеялся Сван. Федорович на экран смотрел:
— Девять, Чижов, опять только девять, — бросил ему. — А можешь десятку легко взять. Белку, почему упустил?
— Красивая, — улыбнулся Сван.
— У нее метка на зубах — пока показала, пока увидел — ушла, — ответил Николай, поглядывая на Стасю. Сван на него косился, примечая эти взгляды — не первый раз, и голову мог на отсечение дать — не последний. На женщину зыркнул — та пояс и лифчик снимала, сдавая в арсенал, а на Николая ноль внимания.
— А лейтенант сколько? — спросил осторожно Чиж у капитана. Тот уставился на него с прищуром:
— Десятка.
— Как обычно, — хлопнул по плечу Сван. — Сдавай оружие.
— Аким на подходе и Ян, — заглянула из-за плеча Ивана на экран Стася, при этом прижавшись к мужчине, руку положив ему на спину. Чижа перевернуло, по лицу как по неисправному экрану рябью пошли недовольство, обида, ревность.
— Э, да ты всерьез на Стасю глаз положил, — тихо, так что только он услышал, сказал Сван, за плечо его придержав, чтобы сдуру чего не натворил — пистолет-то он интересно держал — на капитан ствол направив. Мужчина вниз оружие опустил и забрал осторожно — от греха. Николай не сопротивлялся — загрустил только, вконец расстроился.
— Я бы ничего…
— Так и понял.
Мужчины переглянулись.
Сван понял, что до точки Чиж доходит и, бросил так же тихо, как и остальное говорил:
— Хочешь, с хорошей девушкой познакомлю?
— Нет, — отвернулся.
— Я серьезно. Пошли сегодня с нами, отдохнешь, развеешься. Тебе надо.
— Куда?
— К диспетчерам. Посидим, пошепчемся. Я, Иштван, ты, и девушки.
Чиж хмыкнул: понятно. И поморщился: что тебе понятно? Здесь все шиворот на выворот. Приглашение ясное, и чем в компании заниматься будут тоже, но вот неувязка — это бы он про свое время точно знал, а здешние нравы другие и вряд ли трах под водку и гитару намечается. Тогда как развлекаются, расслабляются?
— Идем, — согласился, расстегнул пояс и лифчик, оружие на стойку капитану положил. — Оружие сдал.
— Свободен. После обеда встречаемся в тренажерном зале, — не глядя ответил Федорович. Стася хоть бы ухом в сторону Николая повела. Сван хмыкнул, умиляясь Чижову, который все стоял и ждал, когда же реакция с ее стороны последует хоть банальное «пока» она ему скажет. И подтолкнул его к выходу, увлек за собой.
Глава 7
Вечером Стася стояла в холле между входом в столовую и продуктовый отдел, и соображала, как ей без подозрений, что нужно взять? Понятно никто, что кто берет проверять, не станет, но может быть и наоборот. Три года назад так одного списали, засекли несанкционированное сёрферство: лаборанты из очередного рейда вернулись и принесли странную вещицу, которая неумышленно во времена Людовика XIV попасть не могла. И все бы обошлось, если бы доказательств не нашлось, спустили бы на тормозах, забыли. Но на его беду, подняли, как положено, все файлы по контингенту и доказали, что эту ручку с фонариком именно этот патрульный брал на свой жетон. Выяснили, что еще брал и в каком количестве и поняли, что дело нечисто. Начали разбираться, дотошно к каждому фактику придираясь и, составили полную картину падения «зеленого». Парень повадился мелочь всякую в виде ширпотреба и продукты на ту сторону исторической ленты таскать и обменивать их на ценности: монеты, оружие, украшения. Свинство с его стороны, конечно, но факт в другом примечательный — Стася ту историю запомнила и старалась не наследить. И неважно, что ничего она не обменивала — случись и не докажет — вылетит из патруля со свистом, поэтому лучше подстраховаться. Она две недели назад нагребла приметно, сейчас нужно было получить по чужому жетону. Не проблема и все же, трудность.
И тут Сван увидела, что получал в нише конфеты, пирожное, фрукты, а рядом Чиж и Иштван стояли, переговаривались. Стася к ним направилась:
— Затариваемся, мальчики? Томный вечерок намечается? — спросила с хитрющей улыбкой, упаковки на руках обалдевшего Сван перебирая.
Чижу не по себе стало, отвернулся, взгляд спрятал. Иштван на стойку облокотился, внимательно на Стасю посмотрел. Ну, его взгляд ей понятен — понял намек. И так же ясно — не даст жетон. Сван же только набрал нужное.
— Коля, а ты ничего не брал?
— Нет, — буркнул.
— Дай свой жетон.
— Нет! — отрезали разом Сван и Иштван. Чиж с удивлением на них посмотрел, а Стася холодно уставилась на Пеши: не лезь, а? Мужчины непримиримо скривились: сама не лезь. Чиж не понимал, что случилось, косил на одного и другого, недоумевая и насторожившись: ой, нечисто. Знают, что-то ребята про Стасю и та знает, что они знают, но все молчат. Что за тайны и недомолвки?
Шнур с жетоном стянул, подал женщине. Та улыбнулась ему с благодарностью и пошла к панели. Вставила в паз жетон, отбила нужное: пальцы по ряду названий пробежали и пару раз нажали кнопки напротив странных продуктов. В нишу выкатились пакеты муки, соли, пшена, перловки, сухари, хлеб.
Что за ерунда?
Чиж нахмурился и посмотрел на мужчин — те, застыв смотрели на Стасю и явно были недовольны и обеспокоены. Лица замкнутые, взгляды с укором и сожалением.
— Зачем ей перловка? — спросил Николай.
— Кашу любит, — буркнул Иштван, не спуская нехорошего взгляда с женщины.
— В столовой этой каши выше головы.
— Она есть не любит, она варить любит, — едким тоном сказал Сван и, наконец, вспомнив о своей закупке, расстался со сладким скинув его на стойку перед другом. Уперся руками в поверхность и ставился прямо ему в глаза. Тот поморщился и только. Стоят, смотрят друг на друга, на Стасю взгляды переводят и опять друг на друга, словно переговариваются, решают что-то для себя.
— Я не мешаю? — прищурился Чиж, чувствуя обиду. Похоже все всё знают, один он в недоумении и неведении находится.
— Уже помешал, — выдохнул Иштван с недовольным видом, выпрямился.
Стася полученное в корзину скидала, жетон вытащила, с улыбкой Чижу подала:
— Спасибо, ты настоящий брат.
Тот заулыбался, невольно залюбовавшись довольной женщиной: красивая она, когда улыбается, глаз не отвести, и потом — ему улыбается, только ему, и приятно от этого, на душе светло. И мыслей в голове ноль.