Ключи Пандоры
Шрифт:
— Так съезди! Вон какая тачка под окнами! — подавив зависть, сказал Никита. — Это ж я теперь голытьба безлошадная, на трамвайчиках езжу, на вас, буржуев, смотрю с выражением классовой ненависти. Я вот тоже за город хочу. Вкусить, так сказать, все прелести природы, ландышей нарвать, винца хорошего выпить.
— На выходные можно сообразить, — задумчиво протянула Юля. — Авось Валерка вернется.
— А где у нас муж? — осторожно осведомился Никита.
— Муж у нас в Литве. Книжный бизнес прет вяло, мы теперь автосалон купили, торгуем помаленьку. Валерка орет, чтобы бросала журнал и шла заведовать
Никита ничего не сказал, лишь мотнул головой неопределенно, точно лошадь, отгонявшая мух. И, отбросив деликатность, деловито спросил:
— Ты завтра занята с утра? В смысле, работы много?
Столь резкий переход, похоже, Юлю не удивил. Она с интересом посмотрела на Никиту.
— Не особо! Ты что-то предлагаешь?
— Ты могла бы отложить дела на пару дней?
— Ты скажешь, наконец, зачем? Или мне слова клещами из тебя тянуть? — рассердилась Юля.
Никита загадочно улыбнулся, вынул из кармана мобильный и показал ей видеозапись. Юля смотрела на дисплей с умеренным интересом, пока он вкратце излагал суть проблемы.
— Это ж далеко! — наконец сказала она, но без уверенности в голосе.
— Но мы ведь на машине! Раз — и там! — обрадовался он. — Походим, посмотрим, вопросы зададим… За день обернемся. Говорят, там места очень красивые! Чем не загородная поездка? Совместим приятное с полезным!
— А я должна баранку крутить?
— Хочешь, я твою красавицу поведу?
— Еще чего!
Юля открыла ежедневник, небрежно просмотрела его, что-то подчеркнула маркером. Никита ждал, ерзая в кресле от нетерпения. Мысль, что в Миролюбово придется ехать на автобусе, ужасала. Он уже знал, что до деревни транспорт не ходит. Перспектива идти около десятка километров по проселочной дороге от трассы или соседнего села Каменный Брод не вдохновляла.
— В принципе, можно съездить, — задумчиво произнесла Юля и сурово сдвинула брови. — В случае чего сядешь за руль, так что не вздумай напиться вечером, а то попадется гаишник с чутким носом.
— Умница моя! — обрадовался Никита, резво обежал вокруг стола и чмокнул Юлю в макушку.
— Да, я такая! — не стала она возражать. — Завтра к восьми утра заеду за тобой. Только ты своему приятелю позвони сначала, может, это видео — полная чушь, фейк голимый, на который твой приятель от скуки сподобился! А мы примчимся, как Скалли и Малдер недоделанные.
— Тебя не вдохновляет роль Скалли?
— Ненавижу этот сериал! — отрезала Юля и махнула рукой. — Проваливай! Надо ведь и поработать немного!
Никита послал ей воздушный поцелуй и быстро покинул комнату. На сегодня у него оставалась еще парочка неотложных дел в редакции.
Глава 4
Юля подъехала к дому Никиты как раз в тот момент, когда он вышел из подъезда в сопровождении невысокой рыжей девицы, одетой в халат и домашние тапки. Судя по лицам и жестам, они ссорились. Никита недовольно морщился, девица размахивала руками и что-то сердито говорила. При виде «Тойоты» он просиял и подался корпусом вперед, словно перед прыжком в воду. Девица одарила Юлю откровенно злым взглядом.
Никита бросился к машине. Девица попыталась удержать его за куртку, но безуспешно. Ее глаза метнули молнии, и, вскинув голову, она направилась к подъезду.
— Привет! — радостно воскликнул Никита, плюхнувшись рядом на сиденье. — Ты ж меня прямо спасла! — И сразу перешел к делу: — Сперва заедем к матери Макса, возьмем у нее передачу, а затем — вперед и с песней!
— Это кто ж такая? — поинтересовалась Юля и вытянула шею, высматривая, как безопаснее обогнуть машины, заполонившие двор.
Никита скривился в ответ:
— Да так, одна…
Юля ухмыльнулась, и ее улыбка вывела Никиту из себя.
— Вот скажи, рыба моя, почему так бывает? Пригласишь женщину только на вечер, а она тут же с утра начинает строить планы, куда переставить холодильник и какие занавески повесить на кухне? Зачем все усложнять?
— Затем! — отрезала Юля. — В нас говорит основной женский инстинкт.
— Секс? — оживился Никита.
— Семья, дурень! Каждая женщина хочет выйти замуж, нарожать детей и жить как за каменной стеной.
Никита фыркнул.
— Ну, эта как раз не хочет. Точнее, не хочет свадьбы и детей. Во всяком случае, так говорит. А вот насчет каменной стены — в точку!
— Врет она! — возразила Юля. — Все девушки мечтают выйти замуж, свить теплое гнездо и возложить все тяготы на плечи мужа. И чтоб носил на руках, дарил меха и золото-брильянты, чтоб не перечил и не ревновал. Твоя из таких?
— Похоже, только я плечи не подставляю! — вздохнул Никита. — Ревнует, злится, истерит по каждому поводу, зато хозяйка хорошая. Представляешь, у меня в доме появились продукты. Как ни приду с работы — еда готова. Носки в шкафу парами, полы помыты. Ох, чует сердце, не к добру это! Выгоню я ее!
Юля рассмеялась.
— С чего вдруг?
— По мне, лучше консервы трескать два раза в день, чем ежеминутно слушать вопли, что не так говорю, не так смотрю, не так думаю, а при виде каждой юбки у меня, дескать, появляется на лице идиотское выражение.
Последнюю фразу он проговорил с нотками капризной примадонны, видно, имитируя интонации новой подруги.
Юля захихикала.
— То-то смотрю, лицо у нее малость радостью перекосило, когда я подъехала.
— Представь, у меня полкомпа фотками забито: Юля — в белом, Юля — в черном, Юля — соло, Юля со мной в обнимку. Зуб даю, сидит сейчас над ними и рыдает. Вечером должен буду утешать, клясться в вечной любви и все такое.
— На фига ты фото в компьютере хранишь? — возмутилась Юля. — Ни одна любящая женщина не потерпит в доме соперницы, пусть даже бывшей! Запиши на флешку и спрячь.
— Еще съесть можно! — проворчал Никита. — Сейчас очень маленькие флешки, как по маслу пойдет!
Они свернули к крайнему подъезду типовой блочной пятиэтажки. В небольшом сквере на скамейке сидела женщина, придерживая на коленях большую клетчатую сумку. Увидев в машине Никиту, она неуверенно поднялась, но подходить не стала, словно чего-то опасалась.