Клюв/ч
Шрифт:
– Ну откуда ему там взяться, как он через охрану проскочит, вы же не думаете, что у нас охрана вообще смотрит и не видит…
– Ну, знаете… сейчас кто живой, кто живой, и не отличить даже… Так что ищите, ищите, давайте, на развалинах, кого-то же они хотели уничтожить…
Ноябрельник, ноябрядцатое ноября.
Срочно в номер!
Вчера в Опере произошло вопиющее событие, неслыханное по своей дерзоти —достаточно сказать, что там, где еще совсем недавно поражала своим величием Опера, темнеют руины, в которых роются стражи порядка в поисках хоть кого-то живого, которого хотнели убить этим чудовищным взрывом…
– Пройдемте с нами.
– А в чем, собственно говоря…
– …вы арестованы.
…вот уж никогда не думала, что меня арестуют в первый же день моей работы – как будто и без того случилось мало стремительных неожиданностей, про которые я не успеваю писать статью за статьей. И как вы думаете, дорогие читатели, в чем меня обвиняют?
– …в чем меня обвиняют?
– Откуда вам известно, что полиция ищет на обломках оперы тела погибших?
– Ну а что же еще? Мне достаточно было сложить два и два, чтобы догадаться…
– Догадаться… ну что же, если вы такая догадливая, может, сообщите нам, кто заложил в Оперу бомбу?
– Думаю, что в ноябрельник мы этого не узнаем.
– А когда же? В средабрь?
– Тем более, нет. Для этого нужно вернуться в октябрельник, октябрядцатое октября.
– Что же… пойдемте в октябрельник.
Октябрельник, откябрядцатое октября.
– Смотрите… смотрите внимательно…
Я смотрю во все глаза, разглядываю сидящих, я выискиваю хоть одного настоящего – не нахожу, да они все тут настоящие, вернее, ни одного настоящего, иначе бы кто-нибудь погиб, когда взорвалась опера. Может быть, вот эта дама под маской совы, или вот эта юная леди, у которой вместо головы арфа, или вот этот господин с перепончатыми крыльями за спиной, или вот эти две девушки, они совершеннолетние вообще, или как, сидят, сверкают какими-то сияющими ореолами, пересмеиваются, перехихикиваются, в оперу они пришли, называется…
– Ну? – следователь нетерпеливо смотрит на меня, – что видите?
Понимаю, что не могу вот так признаться ему, что ничегошеньки-ничего не вижу, сколько не сную между рядами – все одинаково теплые, я чувствую их влажное дыхание, от одного даже несет чем-то луково-селедочным, кто-то покашливает, к кому-то бросается полиция, кто-то уверяет полицию, что он не настоящий, вот, сами посмотрите… Бледная леди нервно застегивает брошку, колет палец, я вижу ослепительно-красную капельку крови, – понимаю, что все выглядят так натурально, что среди них ни за что на свете не найдешь ни одну живую душу…
– Ищите… ищите… – шепот следователя раздается совсем рядом, но я понимаю, что на этот раз он адресован не мне, а бесконечной череде полицейских, которые прочесывают Оперу вдоль и поперек, ищут, где может быть запрятана взрывчатка, в переплетениях колонн, анфилад, балконов, партеров, лестниц, причудливо изогнутых перил… Следователь волнуется, я вижу, как он бледнеет, ну еще бы, вот уж казалось бы, прочесали всю Оперу от высоченного купола и до глубоких подвалов, уводящих в катакомбы под городом – но не нашли ничего…
– Ищите… ищите…
– Сейчас… – шепчет следователь.
Смотрю на него, не понимаю, что сейчас, я уже успела напрочь забыть, что случится сейчас – спохватываюсь слишком поздно, когда часы показывают без одной минуты двенадцать – сжимаюсь в комок, буквально, комкаю свои страницы, хочу спрятаться под кресла, не прячусь только потому, что боюсь, как бы меня не приняли за какой-нибудь мусор и не вымели вон.
Десять секунд…
Девять…
Восемь…
Семь…
Шесть…
Пять…
Четыре…
…ой, вру, все перепутала, семь секунд до…
Шесть…
Пять…
Четыре…
…ой, опять вру, было, было уже, пять секунд назад бы… вернее, должно было быть, и…
…и ничего.
– Но… как же? – вопросительно смотрю на следователя, – уважаемый следователь, как вы объясните, что… ничего не произошло?
– Похоже, преступник понял, что мы его ищем, испугался, и на этот раз решил отказаться от своей затеи?
– Похоже на то… Значит… – смотрю с надеждой, – мы победили?
Срочно в номер!
Благодаря героическим действиям начальника городского следственного отдела Д. Е. Тектива предотвращены действия опасного преступника…
– Э-э-э, нет-нет, не торопитесь, сударыня, не торопитесь… Вы думаете, злодей так легко отказался от своей чудовищной выходки? Полагаю, он просто ждет своего часа, чтобы нанести удар… А вы так и не нашли, кого именно хотели убить!
Уже хочу признать свое поражение, а что мне еще остается – спохватываюсь в последний момент, смотрю на пустую сцену…
– Контральта!
В ответ на мой возглас все оборачиваются, смотрят в пустоту сцены, разумеется, ничего не видят.
– Контральта… её не было здесь, когда взорвалась Опера… Контральта опоздала… попала в пробку… бежала сюда какими-то задними дворами, поднимая подол платья, теряя туфли в осенней листве…
– Контральта… – говорит Тектив куда-то никуда, самому себе, – Контральта… Так вот от кого хотели избавиться… быть не может… немыслимо… и кому могла помешать бедная девушка? Стоп-стоп-стоп… а откуда вы это знаете?
– Но я же…
– Вы подглядывали в мысли певицы, не так ли?
– Клянусь вам… я видела её в окно…
– Ой, не лгите мне, где вы здесь в зале окно нашли, или вы всегда с собой в сумочке на всякий случай окно носите, а вдруг пригодится, да? Знаю я вашу репортерскую натуру, вас сразу штампуют с этим… чтобы мысли читать…
Понимаю, что моя карьера кончилась, так и не начавшись…
– По-хорошему, сударыня, я должен вас арестовать… но думаю, вы нам будете сейчас полезны по эту сторону тюремной решетки… как насчет того, чтобы посмотреть мысли сидящих здесь людей, может, узнаете, кто из них задумал погубить Контральту…