Книга 2. Ученик некроманта. Мир без боли
Шрифт:
– Я читал письмо. Интересная грамота, но больше всего мне понравилась подпись, – так и не поприветствовав гостя, Марк поднял со стола пергамент и процитировал последние строки: – «Ливия Аэль Мартис, Третья Матушка Храма Симионы-Созидательницы. Наица». Если мне не изменяет память, госпожа Мартис нынче Первая Матушка…
– И имеет все шансы стать первой не в Наице, а в Стогхельме. Грамота написана восьмью годами ранее, но у нее нет сроков. Впрочем, как и у моей миссии.
– И какова же твоя миссия, милейший? – капитан посмотрел на Аарона исподлобья. От его холодного взгляда поежился бы даже
– Помогать людям, – пожал плечами целитель. – Я неплохой знаток болезней и методов их лечения. Есть навыки целительства и оперирования раненых. Если вашему форту нужна помощь подобного характера, с удовольствием задержусь.
– Как, ты говорил, тебя зовут? – наконец заинтересовался капитан, и от его пренебрежения не осталось и следа.
– Я не говорил. Аарон.
– Хорошо, Аарон. Я не сильно доверяю Храму и его послушникам, но это не повод, чтобы отказываться от помощи. Вина?
– Красного. И если можно – разбавьте водой. Не хочется охмелеть.
– Похвально, – заулыбался капитан, вставая из-за стола и подходя к шкафу. Открыв дверцу и достав оттуда два бокала и бутылку раосского, разлил вино и протянул один из бокалов Аарону. – Воды нет. Да и не стоит портить вкус доброго напитка. Все равно на сегодня работы для тебя не будет. Сперва объясню, с чем тебе придется столкнуться. Возможно, ты поумеришь пыл.
Аарон коротко кивнул, жадно отхлебнул вина и поудобнее уселся в кресле. Прежде чем начать рассказ, офицер опустошил свой бокал и заново его наполнил. Секунду подумав, еще раз хорошенько пригубил и только после этого заговорил:
– Не так давно из Хельхейма стали приходить люди. Сперва мы принимали беженцев. Они рассказали, что некроманты дерутся между собой и с каждым днем война становится все яростней. Мы обрадовались, но радость длилась недолго. Вскоре мы поняли, что людское бегство – всего лишь отвод для глаз. Некроманты подготовили великолепную ловушку, и гарнизон в нее угодил – беженцы были больны чумой. А вскоре черный мор охватил весь форт. – Капитан выпил, наполнил бокал, осушил его одним большим глотком и продолжил: – Не знаю, сколько мы еще выстоим, но наша гибель неминуема. Последняя надежда на магов, на то, что они не позволят нежити разрушить купол.
– Вы выпускали беженцев из форта? – поинтересовался Аарон, допил раосское и налил себе новую порцию. Новости были ошеломляющими, но ни паниковать, ни напиваться храмовник не собирался.
– Нет, – коротко ответил капитан. – Это противоречит уставу форта. И еще, мор вызвало колдовство. Опасна не сама болезнь, а темная магия, которая пришла вместе с ней.
Аарон откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
Целитель молча читал молитвы, проникая сквозь грани обычного и ирреального. Его губы быстро шевелились, а пальцы все крепче сжимали ручки кресла. Капитан смотрел на своего гостя, не выказывая никакого интереса, будто видел волшбу храмовников каждый день. Вскоре Аарон расслабился и открыл глаза.
– Быть может, началось все и с магии, но теперь она развеялась – я не вижу черного колдовства. Перед нами обычная чума, не больше. Но и этого достаточно, чтобы умерли тысячи людей. Сколько солдат в форте?
– Осталось четыре когорты из семи. По десять десятков в каждой.
– Итого четыре
– Посмотри на меня, – потребовал капитан. – Сильный ли имун… у меня?
Аарон только сейчас пригляделся к офицеру. Лицо капитана было бледным, как холст бумаги, и безжизненным, словно лицо статуи. Синяки под глазами без слов говорили о чрезмерном употреблении алкоголя и бессонных ночах. На сухих жилистых руках выступили тонкие линии кровеносных сосудов. Капитан был болен, но чума совсем недавно одолела его тело.
– Если будете много пить, лучше вам не станет.
– Хуже – тоже, – усмехнулся офицер умирающего гарнизона.
– Возможно, – не стал отрицать Аарон, – но без выпивки у организма будет больше сил, чтобы бороться с болезнью. Я вылечу вас, только при одном условии – с сегодняшнего дня бросьте пить.
– А может сразу лечь в могилу? Что толку мучить себя перед смертью, если она неизбежна?
– Если не можете не пить – пейте. Только подумайте о солдатах, жизни которых зависят от ваших приказов. Хотите загнать себя в могилу – дерзайте, только назначьте перед этим префекта.
– Уже назначил. Только он проживет не больше, чем… Лечи! – капитан смахнул со стола бутылку и бокал, которые со звоном разлетелись на мириады осколков, и взглядом тигра, загнанного в угол, уставился на врачевателя. У Марка, потомственного барона и офицера по праву рождения, уже не было надежды. И вот она появилась в лице неизвестного храмовника. Такую удачу нельзя было упускать.
Аарон отхлебнул вина из своего бокала, который предусмотрительно держал в руке, медленно поднялся с кресла и подошел к офицеру.
– Дышите глубже и постарайтесь не волноваться. Сразу предупрежу: будет больно.
– К боли приучен, – отчеканил капитан.
Аарон одобрительно кивнул, поставил бокал на стол и начал свою волшбу:
– Следите за рукой, – приказал врачеватель и стал медленно водить раскрытой ладонью то вправо, то влево, то приближая ее к глазам капитана, то отдаляя.
Аарон тихо нашептывал слова на наречии, тайну которого знали лишь посвященные. Марк неотрывно наблюдал за рукой целителя, напрасно пытаясь понять смысл произносимых им фраз. И чем внимательнее он вслушивался в слова Аарона, тем глубже проваливался в пучину забытья. От плавных пасов храмовника закружилась голова, помутнело в глазах. Закончилось все тем, что целитель раскрытой ладонью ударил капитана в лоб. От неожиданности офицер шарахнулся назад и без чувств упал на пол вместе с креслом, на котором сидел.
Очнулся он в кресле. Напротив него сидел храмовник и медленно цедил вино из бокала. Марк вскочил на ноги и попытался через стол дотянуться до возмутителя спокойствия, но цель была слишком далека.
– Успокойтесь, – бесстрастно выговорил Аарон. – Я сделал то, о чем вы просили. Вы здоровы.
Капитан не поверил услышанному. Он посмотрел на руки, ощупал тело. Не удовлетворившись этим, прошел в другой конец кабинета и остановился у зеркала. Лицо было по-прежнему бледным, но уже не напоминало мертвую маску. Синяки под глазами стали не столь явными, а сухая кожа, которая уже начинала шелушиться, теперь выглядела вполне здоровой.