Книга 365 мыслей
Шрифт:
(48) - Любимый, подари мне на день рожденья много цветов, часы и ожерелье! - Конечно, любимая. Видишь вон ту поляну с цветами? - Я всю дарю ее тебе! А ты помнишь те счастливые часы, которые мы провели вместе - они твои! Еще я дарю тебе ожерелье Млечного Пути - его звезды сияют ярче самых крупных бриллиантов. Что? Ты не сможешь поставить мои цветы в вазу? - Зато ты сможешь намного дольше любоваться их жизнью. Мои часы нельзя надеть на руку? Зато они никогда не сломаются и всегда будут показывать время нашего счастья. Мое ожерелье нельзя надеть на шею? Зато оно никогда не будет тянуть тебя вниз, напротив - оно всегда будет возносить тебя над житейскими буднями и тревогами. У каждого из нас есть очень простые подарки, смысл которых настолько прост, что он становится нам недоступным...
(49)... Метафизика невозможного невозможна. Точнее, она абсолютно невозможна в рамках привычного категориального аппарата классических метафизических систем. Дело в том, что предметом всех философских учений были сущности, возможные или, в крайнем случае, потенциально возможные. Невозможное по умолчанию считалось неинтересным для философского исследования в силу своей невозможности. Чтобы изменить эту ситуацию,
Глава 4. Метафизика невозможного)
(50)...Нельзя познать того, что не любил, Нельзя любить того, что не терял, Нельзя терять того, что не простил, Нельзя простить того, что не познал... (51)Любое наше самое лучшее и возвышенное начинание, тщательно продуманное, прочувстванное и спланированное с учетом всех возможных подводных течений и камней, иногда разбивается о так называемые "непредвиденные обстоятельства", которые возникают, пожалуй даже, слишком часто, чтобы мы имели право относить их к разряду досадной случайности. Во всяком случае, мы должны констатировать, что мир на x % состоит из этих досадных случайностей, каждая из которых норовит испытать на прочность наши планы, а неизвестность величины x при здравом размышлении должна была бы разрушить всякую надежду на успех. И что же? Разумнее всего ничего не предпринимать? Разумнее - да, но всегда ли правильный путь обязан быть разумным? Посмотрим на ситуацию с другой стороны. Признаем, что мир несовершенен, причем несовершенство и хаос коснулись его сокровенных глубин. Отдадим такому миру его собственность в x %, но остальные 100 - x % - они на нашей стороне. Другими словами, в мире почти всегда почти все идет не так, но иногда происходит чудо и все получается наилучшим образом. С такой стороны события освещаются совсем другим светом: когда происходит чудо, мы имеем повод радоваться вдвойне - с одной сторонымы прикоснулись к чуду, с другой - наша цель достигнута; когда чуда не происходит, у нас нет никаких серьезных оснований расстраиваться - произошло то, что обычно происходит, мир как обычно взял себе свое...
(52) Уже будучи при смерти Кафка попросил своего лучшего друга уничтожить все свои произведения кроме нескольких. Друг пообещал ему сделать это, но когда Кафка умер, друг передумал и решил оставить человечеству все литературные творения Кафки. Я не знаю, сделал ли он тем самым человечество хоть немного счастливее и умнее - может быть даже и сделал, но придумать более коварный способ предательства наверное просто невозможно. Мы никогда не узнаем что творилось в душе у Кафки, когда он умирал (он прожил напряженную жизнь, полную внутренних конфликтов, что видно из его дневниковых записей), но перед лицом смерти решения человека обретают особые вес и силу. Стоя на краю своей жизни, он что - то увидел и понял, возможно что - то более важное и неизмеримо большее, чем все свои произведения. Каждый человек имеет право на последнее слово и последнее желание. Трижды счастлив тот, у кого в последний момент найдется близкая сострадающая душа, способная принять эти слово и желание. Но трижды несчастен тот, кто полагаясь на друга в этот момент, найдет вместо друга всего лишь почитателя своего таланта, неспособного подняться выше литературы и спуститься в глубины ада страданий, которые стоят за решением человека сделать последний и решительный шаг перед прыжком в вечность. Друзья "всего человечества" - вряд ли они наши друзья...
(53)... Психология невозможного исходит из категории свободы как первичного модуса существования человеческой личности. Все современные психологемы имеют дело с обусловленной свободой, субстратом которой, как считается, являются какие - то иные более фундаментальные потенции личности. При этом роль и место свободы в иерархии личности неизбежно становятся либо вторичными, либо случайными, либо обусловленными социально - экономической средой и коллективными моделями поведения. Разумеется, при таком подходе возникает иллюзия возможности определения личности и эта иллюзия разрешается в десятках "определений личности", которые, если конечно принять их всерьез, самой личности ничего кроме вреда принести не могут. Если мы строим психологию личности, опираясь на категории метафизики невозможного, то в ее рамках определение личности не является ни возможным, ни необходимым. Точнее говоря, всякое определение личности здесь будет с неизбежностью противоречивым. Одно из определений личности выражается следующим фундаментальным неравенством: A>A которое было выведено как следствие общих уравнений невозможности. Другое фундаментальное неравенство: A
глава 5 "Психология невозможного")
(54) Любое извращение человеческой природы с неизбежностью является нарушением меры соответствующей добродетели или дара либо по их направлению, либо по их силе. Например, эгоизм и тщеславие - извращение свободы, жадность - извращение бережливости, зависть - извращение способности творить, разврат - извращение способности любить и т.д. У этого наблюдения есть чисто практические следствия: тот, кто находит в себе этих перевертышей и желает от них избавиться имеет возможность проделать обратный путь по тропинке, соединяющей их со своими незамутненными истоками. Этот путь не обещает быть легким, но он есть у всех тех кто помнит про эти истоки. Есть и те, кто пытается узаконить извращения своей природы, и они сами закрывают для себя возможность вернуться...
(55) Чтобы совершенствоваться нам нужно: а) отбросить сомнения и идти выбранным курсом, преодолевая препятствия и не обращая внимания на привлекательные убаюкивающие ландшафты и сияющие чужие вершины; б) сомневаться в правильности выбранного пути настолько, чтобы быть готовым развернуться и начать двигаться в прямопротивоположную сторону, забыв о прошлых достижениях и тщетных тяготах пройденного пути. При этом второе необходимо ровно настолько же, насколько необходимо первое - ведь мы несовершенны, а значит истина недоступна нам в полноте и мы в любой момент можем ошибаться и во всякий момент ошибаемся. Очевидно, что наше знание неспособно совместить а) и б), поскольку они логически противоречат друг другу. Несмотря на это, мы имеем возможность совершенствоваться благодаря нашей вере, в которой а) и б) с необходимостью присутствуют. С одной стороны, вера отсекает сомнения, поскольку способна подняться над несовершенными весами рассудка, с другой - сам факт веры уже свидетельствует о признании фундаментальной недостаточности наших сил, знаний и возможностей. Все это мы по своей вере просим у Силы, неизмеримо превосходящей нас и... получаем все это опять же по нашей вере. Знание - лишь временный, частичный и ненадежный инструмент для нашего совершенствования, вера - постоянный, объемлющий и верный инструмент, который годится и для совершенствования нашего знания...
(56) "Мера есть наилучшее" - говорил Фалес Милетский. И кажется, он знал, о чем говорил... Посмотрев на Солнце, мы временно слепнем и становимся неспособными различать тонкие детали окружающего мира. Побывав на концерте рок - музыки с ее тяжелыми ритмами и драйвом на пределе голосовых связок, мы перестаем слышать мелодию ветра, приглушенную песню деревьев и травы и шепот близкого человека. Объевшись вкусной едой, мы не способны оценить незатейливый вкус печеной картошки или детский запах свежего хлеба. Запредельные чувства убивают чувства: временно или навсегда. Максимум нашего ощущения себя и окружающего мира требует меры и умеренности. Мы ищем себя где - то в экстремальных экзотических ощущениях и... получаем так мало, надышавшись разреженным и раскаленным воздухом крайностей. Но привыкнув к нему, мы становимся неспособными оценить прохладу и жизнь, которые дает нам в полноте "лучшее по Фалесу".
(57) Любое искусство проходит все стадии жизни: рождение, рост, юность, молодость, зрелость, закат и угасание. Иногда закату и угасанию сопутствует вырождение. Почему так? Организм искусства вроде бы не связан законом возрастания энтропии и его "клетки" периодически обновляются все новыми и новыми мастерами своего дела, которые по технике и виртуозности могут подниматься все выше и выше. В то же время искусство в целом все равно когда - нибудь вырождается и деградирует. Возможно, все дело в соотношении формы и содержания. На начальном этапе искусство развивается, благодаря сверхзадаче, которую оно решает и здесь содержание играет определяющую роль. Со временем содержание сплавляется с формой. Это - зрелое искусство. Форма в нем - консервант содержания. Однако носители содержания уходят - их всегда немного. И тогда преемникам остается только форма, которая незаметно отрывается от содержания. Далее искусство начинает жить вхолостую, поскольку форма развивается независимо от содержания. Более того оно вообще становится обузой для творческой свободы в пространстве чистой формы. Так появляется символизм, модернизм, джаз... Они - необходимые этапы эволюции практически любого искусства, в которых владение формой достигает невиданных высот, но они же - предвестники его смерти. Реанимация искусства - это возвращение к содержанию, которое живет где - то глубоко в недрах личности. То есть реанимация искусства - это, по сути, возвращение к себе...
(58) Возможна ли настоящая дружба между мужчиной и женщиной? Всех людей можно разделить на две неравные части, в зависимости от их ответа на этот вопрос. Большая часть - условно говоря, прагматики - ответит на него отрицательно. Меньшая (но, думаю, что совсем немаленькая) часть - условно говоря, романтики - ответит положительно. Однако, даже среди условных романтиков произойдет дальнейшее разделение на две сильно неравные части: на тех (существенно меньшая часть романтиков), кто умеет дружить с противоположным полом, и тех (существенно большая часть) кто лишь только верит в такую дружбу, но дружить с противоположным полом не умеет. Но и среди тех немногочисленных романтиков, кто умеет дружить, произойдет дальнейшее разделение на на тех, кто умеет, но по каким - либо причинам не хочет этого делать (их снова будет большая часть), и тех кто умеет и сознательно поддерживает эту дружбу. Я думаю, что глубина (или даже бездна) отношений наиболее открыта именно для последнего типа романтиков. Современная культура навязывает довольно плоский стереотип отношений М - Ж, который сводится, в конечном счете, к некоторой форме овладения и порабощения одного другим. Сюжет практически любого современного фильма содержит (за малым исключением, в основном в области авторского кино) в той или иной степени сексуальную составляющую отношений главных героев и это стало некоторым негласным каноном в искусстве кино. "Ну и что здесь плохого? Эта сторона отношений важна для человека, поэтому искусство и отражает ее" - возразит продвинутый критик. Но я и не думал отрицать важность этой стороны. Есть, однако вероятность того, что мы давно смотримся в кривое зеркало. Проблема обнаружится сразу, если автор романа или режиссер захотел бы вдруг показать дружбу между мужчиной и женщиной так, чтобы это было а) правдоподобно; б) интересно; в) востребованно современным зрителем или читателем. Он вряд ли смог бы сегодня справиться с этой задачей - стереотип отношений слишком силен и вырваться из него практически невозможно, не нарушив абв. Однако, всегда находятся люди, способные делать невозможное. И в этой практически никем нехоженнной области отношений М - Ж их ждут неожиданные и совершенно невероятные открытия, которые, быть может, тихо и незаметно взорвут современную культуру вместе со всеми ее стереотипами...