Книга Джошуа Перла
Шрифт:
Я шагнул к столу, поднял стакан.
Перышко исчезло.
6. Маленькие привидения
На следующий день он обнаружил меня, полностью одетого, спящим поперек кровати. Я не смел шелохнуться.
Видимо, на рассвете от усталости я все-таки отключился.
Я прислушивался к его шагам. Догадывался ли он о том, что я делал ночью? Хозяин пытался разжечь огонь. Когда чайник засвистел, я осторожно повернул голову. Он не смотрел на меня. У двери стоял новый чемодан.
Я
Я не мог вспомнить, как закончилась ночь.
Накануне исчезновение перышка сбило меня с толку.
Сперва я целый час лежал на кровати и думал.
Затем достал фотоаппарат, словно какое-то оружие.
Я слишком хорошо знал, что произойдет. Если девушки и перья исчезают, не оставив следа, всё остальное тоже испарится, как только я перейду реку. Дом, его хозяин, грушевые деревья, прислонившиеся к стенам, чемоданы, их содержимое, раки, черные собаки. Всё могло пропасть. Я был окружен маленькими привидениями, которые скрежетали своими клешнями и шуршали юбками у воды, чтобы меня позлить.
Так что я переступил черту дозволенного и провел вторую половину дня, фотографируя дом и его сокровища.
Вот уже целый год я использовал фотоаппарат как безжалостное оружие, которое позволяло прогонять призраков, прикалывая их к стенам. Я открыл для себя лабораторию отца, залитую красным светом, где в прозрачных ванночках на фотографиях проявлялись все краски мира. Я просиживал там часами.
Эта внезапная страсть и завела меня в глушь. Родители разрешили записаться на курсы во время каникул.
Объявление на дверях булочной гласило:
Окунитесь в мир фотографии.
Одна неделя осени,
и вы откроете для себя фотографию.
Под надписью почему-то была нарисована курица, сидящая на фотоаппарате.
Каждый вечер, лежа в кровати, я крутил в руках кусочек бумаги размером с билет на метро. Мне казалось, курица смотрит с вызовом.
В первый день каникул меня проводили на вокзал Монпарнас, дали сэндвич с ветчиной и массу советов. Я ехал на трех дребезжащих поездах, один медленнее другого, и наконец прибыл, наверное, на самый крошечный вокзал в Европе.
Я сошел с поезда и услышал, как одновременно на перрон сбросили две почтовые сумки. Меня встретил мужчина с кепкой подмышкой. Он напоминал начальника вокзала, но на самом деле был сотрудником почты.
Глазами я искал на платформе кого-нибудь еще, и тут он окликнул меня по имени:
– Да, это я.
– Я вас ждал.
Я погрузил велосипед в его желтую машину, сел на переднее сиденье. По дороге сотрудник почты объяснил мне, что берет транспорт на себя, потому что у Рашель нет машины.
– Это мило, – сказал я, чтобы что-то сказать.
Ведь я не знал, кто такая Рашель.
Машина ехала, и в окно я видел болота, покрытые ряской, каналы и маленькие мосты. Погода была серая.
– Зато она дает мне яйца, – произнес он.
Машина въехала в рыжеватый лес.
– Яйца? – переспросил я.
Он не ответил. Я подумал о курице с объявления. Он остановил машину рядом с фермой.
– Вот, это здесь.
В тот момент я всё еще думал о яйцах и не мог понять, что к чему.
– До воскресенья, – сказал он.
Я вытащил велосипед из-под почтовых сумок.
Ферма напоминала большой курятник на опушке леса. Толкая велосипед, я вошел во двор. Я лавировал между вереницами цыплят. Хозяйку фермы звали Рашель. Казалось, она удивилась моему приезду.
Я быстро смекнул, что, кроме меня, на курсы больше никто не записался и что если Рашель когда-то и фотографировала, то это было очень давно. В доме не наблюдалось ни фотоаппаратов, ни лаборатории.
Рашель подала мне омлет. Затем показала ярусные кровати в сером деревянном доме.
– До завтра.
Посреди ночи я включил карманный фонарик, чтобы перечитать объявление.
Окунитесь в мир фотографии.
На другой стороне двора Рашель слушала музыку. Я снова уснул.
– Первые три дня ты будешь придумывать тему.
– Тему?
Снаружи было серым-серо, почти темно. Рашель наливала мне молоко и склоняла голову, чтобы не промахнуться. Она носила очки с толстыми, как кубики льда, стеклами.
– Гуляй, смотри вокруг, придумывай тему, понятно?
– Понятно.
И в течение трех дней я следовал ее указаниям. Утром я брал яйца, сваренные вкрутую, и уезжал куда-нибудь на велосипеде. Вечером возвращался и вместе с Рашель ел омлет при свете мигающей неоновой лапы.
А потом однажды утром появилась девушка на лодке, и поиски темы закончились.
Я придумал тему. Моя тема толкала лодку с помощью длинного шеста. Моя тема с голыми ногами стояла на цыпочках и срезала ивовые ветви, собирая их в охапки.
На третий день после обеда моя тема исчезла.
На обочине я отыскал телефонную будку, позвонил Рашель и глухим голосом сказал, что моя бабушка заболела, поэтому я должен вернуться домой. Кажется, Рашель обрадовали мои дурные новости.
– Ты доберешься до вокзала? Вызвать сотрудника почты?
Я сдерживал рыдания, затыкая рот рукой.
– Поеду на велосипеде.
– Что?
– У меня ведь есть велосипед.
Велосипед, кстати, лежал в канаве. Она повесила трубку. Я вернулся в лес, гонимый тоской.
Теперь я лежал на постели, пытаясь забыться.