Книга мертвых

Престон Дуглас

– И что она с ними делала? – с ухмылкой спросил Уичерли.

– Думаю, это несложно представить, Эдриан, – сухо ответила Нора. – Во всяком случае, ее тело было изуродовано, хотя полиция и не сообщает подробностей.

– Да, должен сказать, для тридцатых годов это довольно круто.

– Вот именно. Родственники погибшей и полиция изо всех сил старались замять дело – естественно, по различным причинам, – и, похоже, это им вполне удалось.

– Сдается мне, в те годы пресса охотнее шла на сотрудничество. Не то что

толпа крикливых отморозков, с которыми приходится иметь дело сегодня.

Нора подумала, известно ли Уичерли, что ее муж журналист.

– Как бы то ни было, когда расследование убийства Кэвендиш еще не закончилось, все повторилось. На этот раз изуродованное тело принадлежало Монтгомери Болту, предположительно потомку Джона Джейкоба Астора по боковой линии, который считался в семье кем-то вроде паршивой овцы. После первого убийства в гробнице ввели ночную охрану, но убийца оглушил сотрудника службы безопасности, а потом затащил тело Болта в саркофаг. Рядом с трупом была найдена записка – ее копия находится в этой папке. – Нора протянула Уичерли пожелтевший листок бумаги, на котором были изображены глаз Гора и несколько иероглифов.

Уичерли казался озадаченным.

– «Да поразит Аммут всякого, кто войдет сюда», – медленно прочел он. – Человек, написавший это, не очень хорошо знаком с древнеегипетской письменностью, едва знает иероглифы. Даже не сумел их как следует воспроизвести. Это грубая подделка.

– Да, в то время к ней отнеслись так же. – Нора подала Уичерли еще несколько документов. – Вот полицейский отчет об этом преступлении.

– Дело становится все интереснее. – Уичерли подмигнул и придвинул свой стул поближе к Нориному.

– Полиция обратила внимание на связь погибшего с Джоном Джейкобом Астором – последний принимал участие в финансировании установки гробницы Сенефа. И у нее возникло предположение, что кто-то решил отомстить всем, кто имел отношение к доставке гробницы в музей. Естественно, подозрение сразу же пало на бея Болбоссы.

– Того человека, который заявил, что гробница проклята?

– Совершенно верно. Он натравил на музей все газеты. Как выяснилось, он даже не был настоящим беем – правда, я не знаю, что это такое. Вот сведения о его происхождении.

Уичерли посмотрел в документ и фыркнул:

– Бывший торговец коврами, сколотивший огромное состояние.

– И опять музей вместе с семьей Астор сумел избежать какой-либо огласки. Хотя слухи, циркулировавшие в самом музее, остановить было, конечно, невозможно. В конце концов полиция выяснила, что бей Болбоссы вернулся в Египет накануне убийств, но подозревали, что он нанял исполнителей в Нью-Йорке. Если все так и было, эти люди оказались достаточно умны, чтобы не попасться. И когда произошло третье убийство…

– Как? Еще одно?

– На этот раз жертвой стала пожилая леди, жившая недалеко от музея. Потребовалось некоторое

время, чтобы установить ее связь с гробницей. Оказалось, она была дальней родственницей де Кахорса – того самого человека, который обнаружил гробницу. Теперь уже все в музее судачили об этих убийствах, и слухи стали просачиваться за его стены. Все чокнутые экстрасенсы, медиумы и гадалки ополчились против музея, а жители Нью-Йорка тут же поверили, что гробница действительно была проклята.

– Легковерные идиоты!

– Возможно. Как бы то ни было, музей опустел. Полицейское расследование ни к чему ни привело, и руководство музея решилось на исключительные меры. Воспользовавшись строительством пешеходного перехода от станции метро «Восемьдесят первая улица», гробницу закрыли, а потом и замуровали. Убийства прекратились, слухи понемногу стихли, и о гробнице Сенефа практически забыли.

– А как же убийства?

– Они так и не были раскрыты. Хотя в полиции не сомневались, что за ними стоял бей, у них не было доказательств.

Уичерли встал со стула:

– Интересная история.

– Несомненно.

– Что же вы собираетесь с ней делать?

– С одной стороны, ее можно использовать, чтобы повысить интерес к истории гробницы. Но я подозреваю, что музейное начальство не захочет ее обнародовать. Да мне и самой бы этого не хотелось. Я бы предпочла сделать акцент на археологии, чтобы посетители выставки больше узнали о Древнем Египте.

– Совершенно с вами согласен.

– Есть и другая причина, возможно даже более важная. Это новое убийство в музее очень напоминает старые преступления. Люди начнут говорить, пойдут слухи.

– Слухи и так уже пошли.

– Да, я сама много чего слышала. Как бы то ни было, мы ведь не хотим, чтобы открытию выставки что-то помешало?

– Конечно, нет.

– Хорошо. Тогда я напишу Мензису отчет, в котором укажу, что эта информация несущественна и ее не следует обнародовать. – Нора закрыла папку. – Значит, договорились.

Наступило молчание. Уичерли стоял у Норы за спиной, глядя на разбросанные по столу документы. Потянувшись через ее плечо, он взял один из них, внимательно изучил и положил назад. Вдруг она почувствовала его руку у себя на плече и застыла, а через минуту он уже целовал ее шею, легонько касаясь кожи губами.

Нора резко встала и повернулась к нему. Он стоял совсем близко, его голубые глаза сияли.

– Простите, если я вас испугал. – Уичерли улыбнулся, показав белоснежные зубы. – Ничего не мог с собой поделать. Вы такая красивая, Нора. – Он продолжал улыбаться, излучая самоуверенность и обаяние, более красивый и элегантный, чем положено быть мужчине.

– Должна вам напомнить, на тот случай, если вы этого не заметили, что я замужем, – резко произнесла Нора.

– Мы прекрасно проведем время, и об этом никто не узнает.