Книга монстров
Шрифт:
Фристада готовилась ко сну: уже давно закончили работать магазины, кузницы, мастерские, остались открытыми лишь круглосуточные таверны с вечно недовольными от недосыпа барменами.
Я вышла к форту Флинт. Появился стражник, он шел домой, бедняга — немолодой усатый мужчина спал на ходу, изредка распахивая глаза и мотая головой. Меч на его поясе обреченно болтался в такт неровным, расслабленным шагам. Провожая его взглядом, я вдруг забеспокоилась — а дойдет ли он или свалится где-нибудь за углом?
А потом я почувствовала, как небо снова рушится на мою многострадальную голову. Это было
От шел, а я следовала за ним и не объясняла себе почему, мимо маленькой, украшенный крылатыми статуями часовни Аскетов, которую охраняли два изрядно продрогших брата. Я не могла открываться в таком виде, я привлекла бы внимание, просто шла, терзаемая любопытством. В квартале Эрмет людей было много, и я едва не потеряла своего спасенного. Я даже не успела рассмотреть его лицо. Потом он все-таки скрылся в толпе, и я заозиралась. На меня налетел какой-то человек, но не заметил, а затем я услышала душераздирающий крик.
Кричала женщина, ее вопль, полный боли и страха, подхватили другие люди, и первой мыслью было — кричит мой спасенный. Дурачок! Сердце мое сжалось, но среагировать я не успела, толпа из арки хлынула на меня, и я еле успела отпрыгнуть в сторону. Люди орали, на лицах был написан ужас, и несмотря на то, что многие мужчины были вооружены, никто не спешил туда, где что-то…
Что-то опять случилось.
Минутали? Гус забрал артефакт, который удерживал их, и вот результат?
Я неожиданно почувствовала себя очень уязвимой. Кровь внутри кипела, а крики, стоны, другие звуки пугали. Я застыла у стены, не зная, что делать. Двое горожан выбежали, таща на плечах истекающего кровью мужчину с тремя стрелами в груди, потом выскочили еще несколько человек.
— Стой! — я схватила пробегающего мимо мужчину за рукав. — Там минутали?
Он резко мотнул головой и вырвался, решив, что голос ему показался. Может, восставшие. Надо было правильнее задавать вопрос.
Откуда-то набежали стражники и Аскеты, перегородили арку, и два огромных Аскета выкидывали окровавленных людей в безопасное место. На скамью упала женщина. Она была запятнана кровью и тряслась от несдерживаемых слез, и, глядя на нее, я решила уйти отсюда.
Что бы тут ни случилось, я ничем им не помогу.
Самуэль, я обязана рассказать ему все, пусть он скажет, что делать. Что мне теперь делать, запутавшейся и обманутой. Все, все было напрасно, а Гус еще все усугубил. Потому что Аттикус был занят мной, хотя должен был следить, чтобы мы не взяли этот сдерживающий артефакт. Наверное. Или нет. Будь оно все проклято, никто этого не хотел.
Пара надгробий были украшены трупами стражника и Аскета. Я не знала ни того, ни другого. В груди каждого торчали шесть стрел.
Где-то я уже это видела. Да?
Я заходила в дом, держась за стены и боясь поскользнуться. Тишина вместе с утихнувшим ветром раскинула свои крылья над старым кладбищем и давила на плечи.
— Самуэль! — закричала я. — Самуэль!
Нет-нет-нет-нет. Он сейчас отзовется.
— Самуэль!
Пожалуйста-пожалуйста, пусть его там не было!
— Дайан!
Он выбежал ко мне, я даже не поняла, откуда, схватил меня и прижал к груди. И стало тепло, спокойно, правильно. Так правильно не было никогда.
— Глупая моя, где ты переждала полнолуние? Ты понимаешь, что тебя могли там увидеть?
— Самуэль…
Я не думала, что стану реветь после гибели Льюиса. Не здесь, не сейчас, и предательство Аттикуса — это ведь не так больно? Да и предательство ли, что это значит для Тени? Просто недосказал, приказали нам ясно — искать Книгу, ну вот я ее нашла.
Самуэля ничего не удивляло, или он меня не спрашивал. Почему я в чужой, явно мужской рубашке. Он прошептал только:
— Как ты дошла?
— Скрылась.
— Хорошо, — довольно проурчал он, гладя меня по голове. — Ты уже можешь скрываться, несмотря на слабость после превращения. Ты радуешь меня все больше, Дайан.
Что я сказала? Что готова за Аттикуса отдать Самуэля? Я так сказала? Воистину, Перевернутые боги, когда вы хотите наказать, лишаете разума. Не поступайте так больше со мной, я не заслужила. Пожалуйста.
Там, в городе, все проваливается в бездну в очередной раз. На нашем кладбище снова трупы.
— Скажи мне, — прошептала я, отстраняясь и внимательно глядя Самуэлю в глаза. — Скажи, почему ты забрал меня от Мэг? Что во мне было такого? Мой дар?
— И это тоже, — ласково произнес Самуэль. Тишь, мой бесценный, бесценный старичок, самый дорогой и важный на этом свете! — Я понял, какой ты алмаз, Дайан. И кто должен быть ювелиром, который даст тебе огранку, чтобы ты засияла. Ты многое можешь, ты многому научилась, но знай, если ты не откажешься…
— Нет! — громко крикнула я, только этого мне не хватало, он снова завел этот разговор. — Почему ты говоришь все время об этом? Я не хочу от тебя уходить!
Самуэль вздохнул. Взял мои руки, подержал их недолго, покачал головой, что, что, что? Моя связь с Тенями его так тревожит? Но мне пришлось ждать, пока он уйдет к себе в комнату и вернется, держа в руках увесистый узелок.
— Гус нашел Книгу, — совершенно некстати сказала я. Сейчас Самуэль отправит меня… куда-то. Может быть, насовсем, и я не смогу его ослушаться. — И это не то, что мы с ним искали, другой артефакт, который Тени положили в Каирны, чтобы утихомирить тварей. Гус вынес его, и… И я нашла Книгу. Настоящую. Она была в кабинете у Рема все это время.
И в городе снова кошмар, но об этом — об этом после.
— Очень забавно, — с иронией заметил Самуэль.
Всего лишь догадки, не больше. Предательство человека, который… да, говоря откровенно, Аттикус был готов освободить меня для себя. Благородно и мерзко. Похоже на Тень, но не на Гуса. Да? Да.
Самуэль говорил, что Тени пожертвуют мной, когда им понадобится. И прямо скажут об этом, но, видно, я просто ушла очень вовремя.
— Мой браслет меня спас, — ответила я, не поднимая головы, но молчание Самуэля меня удивило, и я выпрямилась, взглянула на него — он улыбался, прикрыв глаза, и только качал головой. — Он тащит меня — то, что другим не принадлежит — из пропасти, куда меня все толкали. Как будто… я и словно не я. Меня две или три или даже больше, и кто из них настоящая, не понять.