Книга о счастье и несчастьях. Дневник с воспоминаниями и отступлениями. Книга вторая
Шрифт:
Наши научные доклады были средние. Разве что Юра Паничкин поддержал марку своими расширениями легочной артерии. Немец из ФРГ, Берет, прочитал лекцию - 130 пересадок сердца. Да, да, 130! Смертность такая же, как у нас при клапанах. Я бы сейчас подал в отставку, если б увидел кандидата на кресло.
В ЧССР тоже сделали уже 14 трансплантаций, умерло 3. И в Польше и в Болгарии... Со всех сторон поджимают. И выхода не вижу. Главное, нет донорской службы. Во всем мире берут живые, бьющиеся сердца, после того как специальными исследованиями установят смерть мозга от травмы или кровоизлияния. Родственники
Вот какие дела на нашем фронте. Плохие дела, хуже некуда. Число сердечных операций по стране в 85-м году возросло всего на 3-4 процента.
Теперь про веселое. Один академик защищал гипотермию против искусственного кровообращения, а я ее опровергал - вроде бы остроумно. Всем понравилось.
Дневник. 11 октября. Суббота, вечер
"Быть бы Якову собакою, выл бы Яков с утра до ночи..." (М.Горький). Чем старше, тем безысходнее тоска. Нет будущего! Когда сегодняшний день идет туда-сюда, еще живется, а как плохо - так край. А плохо по крайней мере половину времени.
Куда пойдешь? Кому скажешь?
Снова умерла больная, которая не должна была умереть.
Третий месяц идет плохая полоса. Моя смертность уже поднялась с 12 до 18 процентов. Это совершенно убивает.
Сегодня отчитывались за девять месяцев. Отставание, наверное, не ликвидировать. Но надо биться до конца.
Во время конференции Аня подала записку: "В три часа ночи умер Григорий Гаврилович Горовенко". Ушел еще один бывший соратник, если не друг, то хороший приятель и уважаемый человек. Сорок лет он проработал в туберкулезном институте: как пришел с фронта, так и тянул до самой смерти. Задыхался, а все ходил в отделение. Еще в этом году оперировал. Несколько раз уже был на грани, лежал у нас в реанимации, но силу воли не терял.
Когда я приехал из Брянска в 52-м году, он пошел ко мне в ординаторы, уже будучи кандидатом, чтобы научиться резекциям легких. Научился хорошо. Через два года стал заведовать отделением. Лет десять был заместителем директора. Всякое бывало по части отношений. Но уважение осталось. Завтра надо сходить, проститься.
Да, в четверг была публичная лекция, рассказал о том, что надумал по модели общества. Народ любит мои лекции, как и 15 лет назад.
Дневник. 19 октября. Воскресенье, утро
В понедельник был в Москве: туда - обратно. Совещались в АМН по письму того академика. Он написал Лигачеву. Возмутительное письмо! Ни много ни мало как обвиняет советских кардиохирургов, что пошли на поводу американских капиталистов, производящих аппаратуру для ИК. Нужно-де поискать конкретных виновников этого злостного дела: замалчивания отечественного метода гипотермии и расходования государственной валюты. В 37-м по такому
Как раз к этому: в "Литературной газете" в начале месяца были обвинения Минздраву, да и хирургам, что сердце не пересаживаем. Что-де есть все для этого, дело только за инструкцией по взятию живого сердца при "мозговой смерти".
Встреча в Рейкьявике закончилась неудачей. Все жалеют, хотя особых надежд не возлагалось. Позиция М.С. Горбачева безупречна.
В дневниках я мало пишу о политике не потому, что не задевает (даже очень!). Но критика некомпетентна, а поддакивание - не нужно.
Дневник. 5 ноября. Среда, день
Сломалась машинка. Пришлось снова перейти на старую, заслуженную "Континенталь". На ней, сердечной, настучал все свои труды, как научился печатать в 47-м. Порой задумаешься: окружает масса старых вещей: машинке свыше сорока, зеркальце - всю войну прошло, как и перочинный ножик. Есть книги, полученные из мединститута при окончании. А уж двадцатилетних предметов - полным-полно.
Лента старая, буквы не совпадают с прежней, печатать трудно. Поэтому - только самое главное.
Занимаюсь историей. Такие, например, перлы. Будто бы писал Аристотель о тиранах. (Из Б. Рассела - "История западной философии".)
Чтобы удержать власть, нужно следующее: 1. Не позволять возвышаться достойным. Даже казнить. 2. Запретить совместные обеды (!), а также диспуты, образование, даже литературу. 3. Держать общественную жизнь под контролем. 4. Иметь сыщиков. 5. Сеять раздоры среди подданных. 6. Давать обещания лучшей жизни. 7. Держать граждан занятыми: строить общественные здания. 8. Дать права рабам и женщинам, хотя бы для того, чтобы иметь осведомителей. 9. Вести войны, чтобы народ нуждался в руководителях.
Ну, каково? 2300 лет назад сказано, и все последующие тираны соблюдали. Гитлер и Сталин сами изобрели, едва ли они читали Аристотеля.
Дневник. 7 ноября. Утро, 11 часов
Праздник, если бы... Если бы не все то же. Посмотрел парад.
Семейство вместе с Чари уехало на дачу, что-то там надо подготовить к зиме. Важнейшее качество разума - предвидение. Оно, несомненно, есть у собак. Достаточно посмотреть на Чари, когда собираются ехать. Узнает заранее по неведомым признакам и устраивает концерт. Любит дачу.
Тихо за окном. Люди сидят дома или маршируют по Крещатику. Мелкий дождик моросит. Соответственно и настроение.
Остается читать и думать. В. Быкова читаю, "Карьер". Не очень нравится. Военная тема без новых пластов уже мало трогает, а новое вычитал только о судьбе попа и попадьи в 30-е годы.
В прошлой его вещи, "Знак беды", было о раскулачивании. Спасибо автору и редакторам, что осмелились. Я-то помню, как было.
И вообще - оттепель идет по газетам и журналам. Вторая уже на моей памяти, но эта - теплее прежней, что при Никите Хрущеве.