Книга обид Карак-Азум/Громриловые кружки
Шрифт:
Снорс улыбнулся сквозь чёрную бороду — еще более тёмную, нежели цвет его брони. Он с уважением прикоснулся к плечу молодого гнома:
— Теперь, ты точно дома, друг мой.
Волна радости захлестнула Бьёри. Он порывисто схватил руку, лежавшую у него на плече.
Из толпы показалась ещё одна знакомая личность, которую уж точно никто не ожидал здесь увидеть. Тот самый Ядри из клана Стальбороды, что противился планам короля был здесь. А по обе стороны от него стояли такие же, «стальные» гномы.
Бьёри повернулся – и увидел ошарашенные лица братьев и легкую улыбку на толстых губах Багмана.
—
Слова будто разрушили заклятие оцепенения, и Бьёри неуклюже шагнул вперед. Ядри наклонил голову. Впрочем, это не скрыло его улыбку:
— Тут нечему удивляться, малый Бьёри. Эта пляска стара как горы, — сказал он, опираясь на свою двуручную секиру. — Я не могу противоречить воле долгобородов и опозорить честь моего клана. Но это не значит, что сам я — тайком конечно — не желаю хорошенько подраться.
Ну что, недомерки, пожалуй, настал час выпить и познакомиться поближе?...
От Рихарда и остальных друзья узнали, что гроби Краесветных гор словно ручьи стекаются к Драконьему водопаду. Далеко не все зеленокожие хотят покинуть захваченные крепости и "крутые цацки", но довольно многие желают объединения с ордой нового вожака на юге. Кем бы он ни был и какой силой не обладал, рейнджеры не должны позволить этим зеленокожим добраться до своих собратьев.
— Мы начнём с пастухов сквигов на юге, истребляем их, а затем займёмся гроби у водопада, — пробормотал Рихард, разливая заранее припрятанную бочку пива.
Гномы, внимательно слушавшие предводителя, согласно закивали. План был ясный и в то же простой как гоблинский верстак. Такой расклад друзей вполне устраивал. Однако, конечно, далеко не всех. Каждый в отряде хотел драться и как можно скорее отомстить за обиды, но принципы гнома и характер всегда требовали точности, размышлений.
Рихард видел это в их глазах. Видел это и Бьёри. Но как убедить столь верных традициям воинов? Молодой гном притупил взгляд, уставившись на исписанные шрамами ладони.
Был бы здесь Торвальд, он нашёл бы, что сказать. Он то знал, как напутствовать братьев к битве…
— …Бьёри, — внезапно окликнул пивовар, передавая наполненную кружку. — Возможно… ты скажешь нам слово?
— Я? — удивился последний, неуверенно принимая драгоценный напиток. Все тут же подняли взгляды и посмотрели на гнома из Карак-Азума со странным блеском в глазах. Даже Хирд и Фирд отложили кружки.
Конечно, они ждали от них верных слов, ведь именно подвиг Торвальда и других гномов Карак-Азума собрал этих воинов. Пускай не в полную силу, как хотелось бы.
— Я... Я не знаю… — Бьёри не мог подобрать слов. В жизни молодого гнома всегда были те, кто мог сказать за него. Сперва это был Хаакам, видавший виды старый воин, а после Торвальд, в бывшем страж Восьми-Пиков-Карака… А он? Он просто Бьёри. Один из обездоленных гномов Карак-Азума…
— Не трогайте парня, — сказал Ядри, скорбно покачав головой. — Он ещё молод. Даже у нас, долгобородов, прошедших столько войн и катаклизмов, нет подходящих слов в такое время. Мы словно черви, копаемся в прошлом хвалясь достижениями предков… А чего же достигли мы? Мы лишились домов, крепостей, богатства…
Губы Бьёри дрогнули, слегка изогнувшись в печальной понимающей улыбке.
— Что ж, право слово, это знакомо
Бьёри отхлебнул из кружки и теперь, улыбнувшись продолжал:
— А после пришёл Торвальд. Он нагло вторгся в деревню и оскорбил всех нас. А мы… — гном засмеялся, — …а мы даже ничего не ответили! Никто! Кроме Хаакама… Когда я пошел за Торвальдом в бой, мне казалось, так и должно быть. Никто из нас не думал, не вспоминал, даже долгобороды прислушались к его словам! У нас не было прошлого и не было будущего у нас имелось лишь «сейчас»! И мы от всей души этим воспользовались…
Наши враги не думали. Они лишь убивали и желали наших богатств и они их получили. Мне кажется, настал час гроби размышлять, а мы должны отомстить! До сих пор помню Торвальда слова…
Гном поднял взгляд и запнулся. Они смотрели на него горящими глазами с полными кружками в руках. Со всех сторон окружив и безмолвно.
— И что же… что же он сказал? — произнёс Ядри в нетерпении.
— Он сказал: «Действуй! Даже если кажется, что всё к чему ты стремишься лишено смысла. Даже если тебе кажется, что… весь мир обернулся против тебя. Покажи им там, что такое настоящая стена воинов. Раскажи всем им о том, как сражаются и умирают настоящие гномы…
Спустя несколько часов отряд двинулся в дорогу. Никто кроме Бьёри не обернулся на быстро удаляющиеся руины прошлого. Весь путь его не покидало странное чувство… будто за ними следили. Однако стоило гному обернуться как необъяснимая тревога тут же испарялась…
— Ты что-то заметил? — спросил Рихард, держа наготове арбалет.
— Мне лишь… — Бьёри вдруг замолчал. Он кинул взор на стоящие справа деревья. Багман последил за направлением его взгляда, но ничего не заметил.
— Не бери в голову, — Бьёри развернулся на пятках и поспешил к остальным, — пойдем, наверное нам пожелали удачи призраки прошлого.
***
Бьёри учуял запах гоблина задолго до того, как увидел первого. Он знал, что они еще не учуяли его запах, так как ветер дул ему навстречу. Также гном понял, что они его и не услышали, несмотря на их обостренное обоняние к гномам. Хитрость может и улучшила все чувства мелких зеленокожих, но у них не было столько внимательности, как было у него. По сути, они стали беспечными, какими были прежде, в то время как у него за плечами теперь был жизненный опыт. Те, кто сопровождали сквигов, были отъявленными сумасшедшими — пастухи и дрессировщики. Однако кроме них в переброске стада также участвовали привилегированные офицеры, огромный чёрный орк и его охранники. Гномам следует больше всего опасаться Черного и этих его охранников.