Книга последних слов
Шрифт:
Вот как они темнят в своих гнусных целях.
Когда же до получки дней восемь остается и у любителей выпить карманы от холода свело – нет в них ни копейки, а в подворотнях и в садиках пусто, дружинники на танцах околачиваются. Хулиганье, конечно, делает вид, что вальсы оно танцует и не изгаляется над несчастной молодежью нашего города, а дружинникам опять это хорошо для плана. Вот, дескать, какая мы народная сила: все ниже травы, тише воды, когда мы на боевом посту. Хитро устроились за наш счет? Хитро. Иначе не скажешь, граждане судьи.
Вы спросите: откуда я все это досконально знаю? В деле имеется характеристика. Я сам являлся дружинником по зову своего сердца, так как не мог спокойно
Не выдержали мои нервы зла и несправедливости, а также трусости и мелкой подлянки членов Народной дружины. Не мог я никак с этим согласиться. Не мог. И на мой вопрос в ходе судебного заседания начальник дружины Раков ответил ложью. Дескать, не возмущался я, потому что они всегда берегут как зеницу ока доверие партии и стоят на страже достижений развитого социализма. Но что я, наоборот, распивал во время дежурств спиртное и уклонялся от патрулирования в зонах повышенной опасности, как то: на танцах, при выбросе на прилавки «Солнцедара», отдельной колбасы, свиной тушенки и другого регулярного дефицита.
Не уклонялся, а был в первых рядах борьбы с прохиндеями из хулиганья, лезущими без всякой очереди прямо по головам честных тружеников. А со спекульем кто боролся? Они? Я боролся. В одиночку, можно сказать. Но один в поле – не воин, как говорит народ. Ракову спекулянты взятки дают, вот он и смотрит сквозь пальцы на распродажу джинсов у комиссов, кассет с битлами, фарцовых сигарет «Аполлон-Союз», маек фирменных и так далее. Поглядите на них: в чем они на суд явились, сволочи… Все от фарцевья получено вплоть до порнографических нательных трусиков. Пусть штаны снимут за закрытыми дверями – убедитесь, что не вру я ни слова. Не такой Филягин человек, чтобы врать.
Выступил я с замечаниями раз, выступил два. Не на собрании выступал, а так к совести дружинников обращался: думал, вразумятся они, и выступим мы сообща против нечисти всякой, мешающей жить и отдыхать людям.
Но где уж там! Повязаны они все друг с другом накрепко, как бандиты. Недаром люди говорят: «Где дружинник прошел, там бандиту делать нечего…» Это не в том смысле, что очистили дружинники различные атмосферы жизни от разной мрази, а в том, что сами они и воруют под прикрытием красных повязок, и взятки у продавцов вымогают, чтобы на недовесы не реагировать, и билеты на футбол и хоккей раскупают для распродажи через подставных лиц, и выпивающих калечат с изыманием у них денег, часов и выигрышных билетов «Спортлото».
Поэтому я и направил в конце декабря 1964 года свой трактор на шедшего навстречу бандита Ракова. Если не увернулся бы он, задавил бы как пить дать и глазом бы не моргнул. Без сожаления стер бы с лица земли гусеницами эту тлю и позор совести. Почему?
Из дружины они меня прогнали, поняв, что я им помеха в ихних махинациях и прямых преступлениях и по большим делам, и по мелочам, вроде обкрадывания пьяных советских людей. К кому мне было идти? Я ведь привык в обществе жить и участвовать в разговорах и борьбе за справедливость.
Я и пошел выпивать с теми, кто не мог найти себе места, кроме как в садике на травке или во дворе на скамейке. Но все это – после работы. На работе я принципиально не пью, имея все же в душе хоть что-то святое, и потому что трактор – машина ужасно сложная и умная. Иногда даже не я ею управляю, а она самоуправляется, как в случае с негодяем Раковым. Не послушала тогда меня машина, вот он и сидит среди нас, как, впрочем, и Михеев, загнанный лишь в кювет.
Мстить мне стал Раков после того, как я пригрозил всех их вывести на чистую воду. Один раз оштрафовали за распитие, другой, третий. Терплю. Затем,
– Отдай, – прошу, – хоть половину, по справедливости.
Где там!
– Клевету на советского дружинника наводишь, пьянь курносая!
– Ах ты, гаденыш! Клевету?… Сотру тебя с лица земли, чтоб не гадил ты ее своей персоной позорной!
Если б не трактор, задавил бы я тогда Ракова как пить дать. Пусть спасибо говорит нашей тракторной промышленности. Неужели мне нет за это оправдания, граждане судьи?!
Отсидел я за этот поступок пятнадцать суток от звонка до звонка. Осознал, между прочим, что как ни жаль мне стыренного «Спортлото», но изводить человека с белого света, даже если он есть крайняя мразь, неинтеллигентно.
В каталажке, думаете, оставил меня Раков в покое, несмотря на мой пересмотр отношения к жизни подлецов и к ихней смерти? Не оставил. Более того, Михеев, на которого я направил трактор при встрече на дороге между двумя деревнями и загнал в кювет, чуть не довел меня самого до фактической смерти путем издевательства и побоев с голодным измором в карцере.
Кто такой Михеев, чтобы морить человека голодом и держать на полу в ледяной луже мочи и блевотины? Начальник ИЗО для мелкого хулиганства с выходом на работы. Кто ему Раков? Друг, соучастник и такая же мразь. Раков помогает милиции выполнять план по мелкому хулиганству, а Михеев «перевоспитывает» посаженных граждан по своему фашистскому методу. Курить не дает. Передачи разворовывает на закуску со своими подручными. Хамит. Бреет наголо, несмотря на отсутствие такого закона в нашей новой конституции, а оформляет это дело как результат завшивения головы мелкого хулигана в результате, дескать, алкоголизма и тунеядства. Вот так. Разве это не зверь? Почему он до сих пор не наказан и даже орден «Знак Почета» получил? Значит, он начальству выгоден? Значит, горком считает такой метод уничтожения мелкого хулиганства верным и ленинским?
А после такого метода, как мы видим, мелкий хулиган становится крупным и даже преступником. Крупное же хулиганье гуляет на свободе и сюда пришло, как в цирк, рты разевать и злорадствовать надо мною, который, будучи в дружинниках, им пощады не давал. В моем присутствии молодые граждане спокойно могли танцевать свои «шейки» и «рокендроллы» без риска быть изнасилованными или получения ножа в спину.
Вот следы побоев, учиненных мне михеевцами в ИЗО. Глядите. Я бы и подох от них, если б не амнистия в честь Великой Октябрьской революции, сделанной нашими отцами и дедами на наше счастье и против таких мразей, как Раков, Михеев и им подобные мерзавцы.
В чем моя беда? В том, что я по слабости души и необразованности утратил, благодаря таким зверям, как Раков и Михеев, веру в справедливость советской власти и органов ее милиции. Утратил и вознамерился сам извести бесчестных с лица земли.
Если бы не колхозники случайные, был бы тот кювет последней могилой палача Михеева. Отобрали его у меня колхознички. Что вы думаете сделал Михеев в знак благодарности, что жив остался? В дурдом меня упек, паразит!
Ну а в дурдоме я такого навидался, что… дрожу весь… не могу… воды прошу стакан для продолжения последнего слова… Спасибо, товарищ конвой, спасибо…