Книга судьбы
Шрифт:
Снова низкий рокот. Это закрылись двери лифта. Потом раздалось глухое шуршание. Как если бы кто-то потер друг о друга две штормовки из плащевой ткани. Михей двигался. Шуршание не умолкало. При таком темпе ходьбы, подумал О'Ши, он уже давно должен был выйти из кабины лифта. Но если его не было в лифте, значит…
— Уэс только что вышел наружу, верно? — спросил О'Ши, резко сворачивая налево. Седан покатил по ухоженной подъездной дорожке.
— Недурно, Уотсон, — прошептал Михей. — Тебе
— С ним кто-нибудь есть?
— Нет. Один как перст, — ответил Михей. — Хотя там, наверху, явно что-то стряслось. Парнишка поджал хвост. Как если бы ему всыпали по первое число.
— Он уходит из отеля?
— Ответ отрицательный. Направляется в ресторан в задней части. Говорю тебе, он выглядит ужасно… И должен заметить, что отметки Франкенштейна у него на лице здесь ни при чем.
— Очень жаль, — невозмутимо изрек О'Ши, когда его автомобиль выкатился на парковочную площадку в форме подковы перед главным входом. — Потому что сегодня ему наверняка станет еще хуже.
Дверь со стороны пассажира распахнулась, и светловолосый швейцар приветствовал его легким наклоном головы.
— Добро пожаловать в отель «Четыре сезона», сэр. Желаете остановиться у нас?
— Нет, — отрезал О'Ши, вылезая из машины. — Просто перехвачу что-нибудь на завтрак.
Глава тринадцатая
Сидя на краешке большого плетеного кресла, я помешиваю серебряной ложечкой кофе и смотрю, как дробится и тонет в водовороте мое отражение.
— Неужели все так плохо? — с легкой издевкой спрашивает голос позади меня.
Я поворачиваюсь как раз вовремя, чтобы успеть увидеть, как Дрейдель выходит на открытую террасу ресторана гостиницы. Его черные волосы уже смазаны гелем и разделены на безукоризненный пробор. Мальчишеские вихры исчезли. Сочетание белой рубашки с монограммой и классических очков в круглой металлической оправе совершенно ясно говорит о том, что он в совершенстве овладел искусством невербального общения. Сейчас он буквально излучает уверенность. К несчастью, я уже знаю, что внешность обманчива.
Не обращая внимания на пенные валы Атлантического океана слева от нас, Дрейдель кладет руку мне на плечо и обходит столик, чтобы опуститься в огромное плетеное кресло напротив. При этом он треплет меня по затылку, чтобы подбодрить и успокоить.
— Не надо его копировать, — предупреждаю я.
— О чем ты?
— О том, что не стоит повторять егодвижений, — говорю я и отстраняюсь, так что его рука больше не касается моего затылка.
— Ты думаешь, я… Ты думаешь, я разыгрываю перед тобой Мэннинга?
Дрейдель пробыл с президентом почти четыре года. Я — девять лет. Так что мне даже лень спорить. Я просто смотрю на большую чашку кофе, которая не стоит тех денег, которые я за нее заплатил, и молчу. В конце концов, он умеет расположить к себе собеседника, вот пусть и старается.
— Уэс, то, что ты видел наверху…
— Послушай, может, просто обойдем эту тему? К чему ставить друг друга в неловкое положение? Я сделал ошибку… наверное… в общем, это совершенно меня не касается.
Он внимательно рассматривает меня, раскладывая мои фразы буквально на слоги, вслушиваясь в интонацию каждого слова и пытаясь решить, действительно ли я имею в виду то, что сказал. Когда вы становитесь тенью президента, то очень быстро учитесь читать между строк. Я овладел этим умением. Но и Дрейдель — признанный эксперт в этой области.
— Я уже сказал все, что хотел, Уэс.
Я по-прежнему молчу, глядя, как волны с самоубийственной покорностью накатываются на песчаный берег.
— Я знаю, о чем ты думаешь, — добавляет он.
Как я уже говорил, Дрейдель явно сумел взять себя в руки.
— Эллен в курсе? — спрашиваю я, имея в виду его жену.
— Догадывается. Она же не дурочка. — Голос у него предательски дрожит, как ветхая половица под ногой. — А когда родилась Али… Брак — это тяжелая работа, Уэс.
— Получается, та девушка у тебя в номере…
— Я встретил ее в баре. Она видела, как я доставал из кармана ключ от номера, и решила, что я богат, раз могу позволить себе остановиться здесь. — Он выдавливает улыбку и швыряет вышеупомянутый ключ на столик. — Я и не представлял, что у вас в Палм-Бич столько охотников за деньгами.
На этот раз мне нечего возразить. К нам подходит официант и наполняет чашку Дрейделя кофе.
— Вы обсуждали развод? — наконец спрашиваю я.
— Я не могу.
— Почему?
— А ты как думаешь? — вызывающе бросает он.
Я перевожу взгляд на тоненькую папку, которая лежит между нами на столике. На ней от руки написано: «Сбор пожертвований».
— Мне казалось, ты говорил, что приехал сюда по делам.
— А разве это не дело?
Несколько месяцев назад Дрейдель позвонил президенту, чтобы сообщить, что баллотируется в сенаторы от девятнадцатого округа своего родного штата Иллинойс. И на предстоящих выборах фраза «счастливо женат» поможет ему продвинуться намного дальше, чем «недавно разведен».
— Видишь, а ты, похоже, считал, что только у тебя могут быть проблемы, — добавляет Дрейдель. — А теперь предположим, что ты все-таки видел Бойла. Хочешь знать, как он обманул смерть?