Книжные люди. Кто создает, продает, продвигает книги в России?
Шрифт:
В Московском полиграфическом институте учился как псих, до фанатизма, потому что понимал, для чего это все нужно. Закончил механико-машиностроительный факультет в 1960 году, сдав все экзамены на пять и четыре. После института работал в Первой образцовой типографии мастером по капитальному ремонту полиграфического оборудования, затем поступил в очную аспирантуру родного института и долгие годы работал в Московском полиграфическом институте, дошел до должности проректора. «Весь мой путь связан с Полиграфическим институтом»
А как складывалась ваша карьера дальше?
У
Состав профессуры в то время был просто идеальный, почти все корифеи. Сталин поднял профессорскую зарплату до уровня начальников главков и заместителей министров. Например, в должности декана я был далеко не бедным человеком: ставка доцента – 3200 рублей, как декан я получал еще около 2000 рублей, да еще мы все вели хозрасчетные темы. Таким образом, у меня выходило под 10 000 рублей в месяц.
В те годы в вуз пришел самый квалифицированный состав специалистов. Сопромат у нас читал лауреат Ленинской премии профессор Макушин, преподавали – сплошь авторы классических учебников. Подготовка на факультете была изумительная. Детали машин преподавал Г. Л. Мазур, который проектировал подъемные механизмы для перевозки скульптуры Мухиной на Парижскую выставку и первые эскалаторы для метрополитена. Профилирующие кафедры возглавляли ведущие специалисты полиграфического машиностроения – профессора Б. А. Мордовин, А. А. Тюрин, П. Я. Розенфельд.
Вы долго преподавали в Полиграфическом институте?
Институт я закончил в 1960-м, в 1962-м пришел в аспирантуру, в 1965-м стал штатным преподавателем. В 1975 году уже был проректором по науке, а в 1978 году мне позвонили и пригласили к Б. И. Стукалину, тогдашнему председателю Госкомиздата СССР. Он мне предложил возглавить Главное управление полиграфической промышленности.
Борис Кузьмин – заместитель председателя Госкомиздата СССР, 1985 год
Надо сказать, что тогда вуз был очень вовлечен в отрасль. Все диссертации проходили через наши кафедры, поэтому мы знали многих практиков, директоров. Наверное, поэтому меня и пригласили. Я бы, может, и не согласился – я был уже состоявшимся специалистом, в планах стояла защита докторской диссертации, а тут Госкомиздат, представление о котором у меня существовало весьма смутное.
Госкомиздат и плановое хозяйство страны
В 1978 году вы возглавили Управление полиграфической промышленности Госкомиздата [6] . В каком виде вы застали ведомство?
Наше управление занималось распределением ресурсов. Это было производственное подразделение, которое выделяло лимиты на полиграфические работы для всех издательств и районной прессы СССР. А мой коллега обеспечивал все это бумагой. От нас зависела работа отрасли целиком – кроме партийной печати. Фактически Госкомиздат выступал фондодержателем всего: выделяемой валюты, планов всех заводов на выпуск оборудования и его распределения, всей бумаги и ее распределения и т. д.
И сколько вы проработали в Госкомиздате?
В 1985-м я стал заместителем председателя Госкомиздата, а в 1991 году к нам пришел Полторанин с автоматчиками, и меня вывели с поднятыми руками. Я ведь до сих пор не уволен с государственной службы – не было приказа, записи в трудовой книжке. (в 1985 году Госкомиздат переехал на Страстной бульвар, 5, в этом здании потом находилось Федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям (2004–2020 годы).
На какие годы, на ваш взгляд, пришелся расцвет отечественной полиграфии?
Развитие полиграфии началось в начале 1960-х годов, с образования в 1963-м системы Госкомиздата СССР. Вот тогда из разрозненных ведомственных издательств и полиграфических предприятий создали издательско-полиграфическую отрасль. Несколько позже была образована самостоятельная система управления партийной печатью, куда вошли отдельные издательства и типографии. Но обе эти системы работали в тесной взаимосвязи, так как инфраструктура и ресурсная база были едиными.
По прошествии времени считаете ли вы правильным, что Комитет занимался распределением всех благ?
Эта система существовала вовсе не «от жиру», а по принципу «быть бы живу». И она планово развивалась. Ставились определенные задачи, под них выделялись ресурсы. И мы отвечали за то, чтобы выйти на определенный уровень. Когда я пришел в Госкомиздат в 1978 году, выпуск книжной продукции в СССР составлял 342 млн экземпляров.
В конце 80-х было уже 600 млн.
Ну, это уже результат развития созданной системы. В 1991 году мы выпускали уже тринадцать книг на душу населения. Это было массовое производство. А сегодня – только около трех.
А какими были средние тиражи?
Если меньше 50 000, типографии даже не разговаривали с издательствами. Но все равно хорошие книжки было трудно достать, за что нас все время и били. А ведь надо было обеспечивать и библиотеки.
И все же, на ваш взгляд, плановое хозяйство – это хорошо?
При той идеологии и организации экономики, в которых жила страна, без плановой системы невозможно было развиваться. В рыночных отношениях тоже огромное количество проблем.