Князь Демидов. Том XII. Часть 1
Шрифт:
Но, а пока эта черта не пересечена — любой человек в состоянии вспомнить молодость и хоть чуть-чуть потешить своего внутреннего подростка. Игривого, любознательного, и немного безрассудного… Того самого озорника, который остался жить лишь в воспоминаниях.
— Знаешь, а ведь я даже немного ревную… — тихо прошептала Машуня: — На тебя реагируют женщины всех возрастов! От мала до велика… Как такое возможно?
Ну, Госпожа Глазунова далеко не самая взрослая женщина из всех, с кем я общался. Да, что там? Даже Пуся — далеко не самая взрослая. Увы, моё сердце забрала абсолютная королева МИЛФ вселенского масштаба — Шанго Лай-Лабе. Сколько там ей тысяч лет? Ай… Даже думать не хочется.
— Повезло, что ты не моя настоящая девушка. — усмехнулся я.
На это рапиристка ничего не ответила. Лишь на долю секунды обиженно надула щёчки. Ну, что за милота?
Как только все расселись по своим местам, на сцену вышла Василиса Спевакова — куратор музыкального кружка:
— Императорский Университет славен своими традициями. Так уж вышло, что большая часть студентов — одарены самыми невероятными талантами! Наши певцы и музыканты известны далеко за пределами Университета. А если вы хоть раз бывали в общежитии пятого курса, то наверняка обратили внимание на доску почёта. Ребята занимают первые места в различных конкурсах по всей нашей необъятной Империи! — женщина сделала призывный жест рукой. Это означало, что парни могут пригласить своих партнёрш на танец.
Поднявшись, я посмотрел на Машуню и улыбнулся. Нужно было дождаться ответного жеста, прежде, чем протягивать руку. Рапиристка естественно кивнула, а затем аккуратно взяла мою ладонь, и мы направились к сцене, куда во всю стремились ребята со всего зала.
— Сегодня… к великому сожалению, мы будем вынуждены нарушить одну из традиций нашего Университета. — вздохнув, сообщила Спевакова.
Интересно, это она, о чём?
— И песню для первого танца для вас исполнит не студентка… А, богиня Владимира Аркадьевича Демидова — Жульена Горынишна. Встречайте!
Несмотря на всеобщее удивление, зал всё равно взорвали бурные аплодисменты.
Жуля в своём миленьком блестящем платье, вышла к микрофону…
Казалось бы — вот он! Тот самый момент славы, который она так долго ждала. Перед ней не батальон береговой охраны из моржей, а настоящие представители императорской элиты. Но Жуля, как будто… застеснялась. Она напряженно улыбалась, а её взгляд метался по зрителям.
Махнув рукой, я показал Жуле большой палец, а затем послал воздушный поцелуй. Дракошка улыбнулась, словно ребёнок, которому купили огромный леденец. Волнение тут же сошло на нет. Будущая звезда Российской Империи посмотрела на оркестр и едва заметно кивнула.
Машуня, словно по методичке, встала напротив меня и сделала шаг вправо, а затем вытянула ко мне руки. Взяв её левую ладонь, я немного притянул девушку к себе на, так называемое — «комфортное расстояние». Не слишком далеко, но и не слишком близко, чтобы дать партнёру возможность свободного шагать.
Левую руку я положил на лопатку Машуне.
— Ниже. — тихо прошептала она.
— Нет. — строго ответил я.
— Хотя бы на талию!
— Нет.
— Негодяй… Мучаешь меня своим холодным безразличием? — рапиристка опасно задышала, а на её щеках появился румянец.
— И в мыслях не было. — поспешил успокоить её я.
Спустя мгновение, оркестр начал играть. О! Какая потрясающая и до безумия знакомая мелодия. Толик точно показывал мне эту песню… Мратство, как же она называется? Кажется, группа «Alphaville» и песенка такая… немного грустная. Про один занимательный момент истории. Точно! «Forever young».
— Изящный вальс нас ненадолго связал. Пусть пока длится путь земной к небесам… Думая о светлом — не забудь и про тьму. Ждать взрывов бомб к определённому дню? — сладенький голосок Жули пронимал до самой души и растекался там тёплыми волнами: — Умрём ли сейчас, или будем жить вечно? Не телом сильны мы. Верой душу излечим. Всё над нами — дюны. По щелчку живём мы… в песнях у безумцев.
Иришка определённо знала, что делает. Все танцующие, то и дело заворожённо поглядывали на сцену. До чего ж хорошо поёт, чертовка!
— Долгая партия подходит к концу. Сдюжим, или встретимся с финалом лицом к лицу? Спасибо тем, кто выше. Наше сердце вновь трепещет… в песнях у безумцев. Навеки юн, я хочу быть. Остаться в вечности — желаешь ты. Навеки. Навечно! — мы с Машуней кружились в английском вальсе, и… мне даже на мгновение показалось, что я вовсе никакой не старый оперативник, а простой юный парнишка, который танцует со своей сверстницей. Ох, как жаль, что это чувство так быстро исчезло: — Кто-то холоден, словно лёд, а кто-то пылает ярче костра. Мы гости в этом мире, и не держи зла. Через стихи и песни, мы упадём в вечность. Мы будем, словно бриллианты — сверкать в лучах солнца. Ведь бриллианты не знаю смерти. Не знают тоски. Не знают печали о пролетевшей мимо жизни. И мы — не узнаем… Навеки юн, я хочу быть! Остаться в вечности — желаешь ты! Навеки. Навечно. Навеки юн…
Под конец не выдержали и наши возрастные гости. Кружились наравне со студентами, и даже не думали отставать. А, глаза — горящие… Улыбки такие искренние и радостные. Словно ребята тоже забыли про свой возраст и вновь почувствовали себя совсем молоденькими мальчиками и девочками.
Но ничто не длится вечно. Восхитительная музыка постепенно угасла, словно догорающая свеча на рассвете… Такая приятная ностальгия по старым временам. И такая восхитительная тоска, о том, что в моей жизни, как оказалось — было столько всего интересного. И под пение Жули эти воспоминания всплывали в моей голове яркими картинками.
Как только дракошка вышла на поклон — зал на секунду завис, отходя от потрясающей песни, но затем взорвался аплодисментами. Да! Кто бы что не говорили, а у Жули настоящий талант. И чует сердце — после пары выступлений в парке, её точно сцапает, какой-нибудь крутой продюсер.
На удивление — во время второго «антракта» к нам так никто и не подошёл. Графиня нашла себе новых собеседников в лице двух крепких юношей, которые весьма охотно поддерживали бабулю.
Но если честно — мне было совсем не до светских бесед…
Дело в том, что с Машуней во время танца случилось нечто странное. Её лицо было холодным и даже немного злым, но щеки пылали румянцем.
— Что случилось? — поинтересовался я.
— Сейчас взорвусь… — тихо ответила она и отвела от меня взгляд: — Не приближайся…
— Я тебя обидел?
— Дурак… — недовольно фыркнула рапиристка: — Ты смотрел на меня таким очарованным взглядом, словно… влюбился! И я… Я в своей голове позволила себе лишнего. Если ты продолжишь меня атаковать — я не сдержусь. Наброшусь! Но уже без притворства, как было перед родителями… Это точно не останется незамеченным, и Настя нас уничтожит! Низведёт до атомов…