Князь Игорь. Витязи червлёных щитов
Шрифт:
Русские полки быстро перегруппировались, собрались в один небольшой, но крепкий кулак. Над ними затрепетали цветные хоругви, флажки, поднялись вверх и застыли, ощетинившись, длинные копья с блестящими стальными наконечниками. Червлёные щиты ярко горели в лучах утреннего солнца.
Все приготовились к бою.
На противоположной стороне, на холмах, стал Турундай, тесть Кобяка, с ханами Содваком, Ексной, Тэтией и Бараком. Это был передовой отряд хана Кобяка, который, на всякий случай оттянув свои роды аж за Самару, двинулся с большим войском на Русь. Правда, ему
Турундай оторвался от Кобяка на половину дневного перехода. Увидав перед собой сравнительно небольшое русское войско, он, несмотря на немолодые годы, как мальчишка загорелся желанием добыть победу и прославиться среди своих родов. Под его рукой шесть тысяч сабель - сила немалая! И он, не мешкая и не колеблясь, бросит их в атаку!
Турундай тяжело сидел на гнедом жеребце, тучный, круглолицый. Обрюзгшее лицо с редкими усами потемнело от весеннего солнца, узкие черные глаза пристально вглядывались в прозрачную утреннюю даль, где виднелись красноцветные щиты русичей. Пусть пока красуются. Не успеет солнце подняться на половину своего круга, как он повергнет те щиты наземь, а русских батыров, что останутся в живых, свяжет по десятку, как баранов, и погонит в стойбище Кобяка!
Стучит сердце старого хана, стучит радостно. Он дал наказ худому, костлявому хану Ексне, что сидел в седле, как жердь, начать атаку левым крылом, а запальчивому, быстроглазому Содваку - правым, чтобы охватить урусов, взять в клещи и не выпустить ни одного.
– Да князей, князей мне захватите! Живых или мёртвых!
– напутствовал он ханов.
– С мёртвых скальпы сдерём [55] , а за живых получим выкуп! Потому - лучше побольше живых!..
Турундай приподнялся в седле на стременах и махнул в сторону русских полков саблей. В то же мгновение тысячи копыт ударились о землю, и она загудела, как перед бурей, вздрогнула, наполнилась чеканной дробью. Половцы начали атаку.
[55] Есть стародавние сведения, что половцы иногда скальпировали убитых врагов.
Увидев огромное половецкое войско, что катилось прямо на них, тысяцкий Шварн наклонился к уху князя, прошептал:
– Не сдержать их нам, княже. Пока не поздно, поворачиваем назад?
– Ни за что! Какой позор нам будет!
– воскликнул Владимир.
– Пошли гонца к Святославу сказать, что ворог перед нами и нет у меня времени ждать великого князя на помощь. Принимаю бой, а он тем временем пусть поспешает!
Гонец ускакал, а Владимир тронул повод и медленно двинулся навстречу половцам. Передал по рядам:
– Коней не утомлять! Они нужны нам свежие! Не срываться прежде времени, ждать моего знака!
Так и двигались - медленно, тесно сомкнув ряды, прикрываясь щитами. Не слышно ни слова. Даже покашливания, даже дыхания не слышно. Слышны лишь бряцанье оружия и глухое гудение земли - предвестники кровавой сечи.
Ждан чувствовал левой ногой правую ногу князя. Порою посматривал на него. Как он? Владимир был спокоен, ни один мускул не дрогнул на его мужественном, красивом
Но вот противники сблизились на два полёта стрелы и остановились.
От половцев стремительно вырвались несколько сотен лучников - выпустили по стреле. Им ответили русские стрельцы.
Кто-то упал в траву. Заржал от боли раненый конь. Бой завязался. Половцы пошли в наступление.
У Ждана слева - князь Владимир, справа - бывший смерд из Глебова Ивашка, который полюбился князю и тот взял его гриднем в свою дружину. Это был сильный, как медведь, на вид немного неуклюжий, но в действительности проворный и острый умом боец. Ждан вместе с ним и ещё несколькими приближенными воинами по наказу Шварна должны были охранять князя в бою. С другой стороны это делали опытные воины во главе с самим тысяцким Шварном.
Как только лучники вернулись в свои ряды, Владимир Глебович опустил забрало своего шлема.
– Копья к бою! Вперёд!
Ждан крепче сжал копье, тронул коня. Через его голову пронёсся рой стрел, что встретились в воздухе с половецкими. Ждан пригнулся. Две-три вражьих стрелы клюнули в щит и упали наземь. Его не задели. А кто-то вскрикнул, кто-то с грохотом упал коням под ноги, оборвалась чья-то жизнь.
Ждан краем глаза увидел, как с одной стороны Шварн, а с другой - Ивашка своими длинными копьями-ратищами целятся не в своих прямых супротивников, а в тех, кто может столкнуться с князем. И он тоже повернул своё копье чуть влево, целясь в половца, который мчался прямо на князя.
Грохот от столкновения сотен коней, копий, щитов на миг оглушили Ждана. Однако он не терял из вида половца, метившего в князя, и направил острие копья ему в грудь. Сильный удар едва не вышиб Ждана из седла, но он удержался. Зато противник взмахнул руками и упал навзничь, ломая древко копья, пронзившего его насквозь.
Ждан выхватил меч, рубанул по занесённой над ним сабле. Вторым ударом расколол деревянный шлем ещё одного кочевника - и тот с воплем упал на гриву коня.
Князь Владимир со своим полком всё глубже врубался в боевые ряды хана Турундая, наводя ужас на его батыров. Закованные в латы, кольчуги и железные шлемы переяславцы могучим клином раскололи орду пополам.
Ни Турундай, ни другие ханы, ни рядовые вояки-половцы не ожидали от урусов такого мощного удара и натиска. Рассчитывали сразу перебить хребет русского войска. А вышло наоборот: их головные отряды были остановлены, а оба крыла, вместо того, чтобы окружить урусов, сами оказались перед угрозой уничтожения.
Не прошло и получаса, как половцы дрогнули, подались назад, начали отступать. Напрасно Турундай ругался, угрожал - никто не обращал на это внимания. Батыры разворачивали коней и, объятые ужасом, скакали в степь.
Владимир гнался за ними до полудня - рубил, колол, брал в полон. И только когда кони устали совсем, прекратил погоню и повелел отступить к Орели.
Добыча была большой - почти тысяча полонённых, оружие, одежда, кони… Но не в добыче суть, а в победе, ощутимой победе. Владимир почувствовал себя счастливым и на радостях послал к Рюрику и Святославу сразу трёх гонцов. Оповещал о разгроме Турундая и просил поспешать на помощь, ибо к утру возможен приход самого Кобяка.