Князь оборотней
Шрифт:
— Это… это что… кто? — по ту сторону забора раздался вдруг дрожащий голос.
Подскочив, будто его стегнули колючей веткой, Хадамаха заметался вдоль забора, обнаружил довольно широкое отверстие между прутьями и торопливо приник к нему глазом. Ну конечно! Если один великий черный шаман залетит на двор Буровой, думая, как бы ему своего папочку повидать, можно догадаться, что у папочки появится желание прогуляться именно на задний двор!
Худое, как у Донгара, лицо жреца-геолога, начальника Буровой, вытягивалось все больше, а глаза выпучились так, что казалось, вот-вот
Жрец Огня окинул двор помраченным взглядом — тут и там красовались такие же узкие выдолбленные дыры, будто Буровую посетила стая сумасшедших кротов, обожающих копать мерзлоту! Умгум, хотя на самом деле всего-навсего один безумный ворон!
Жрец нагнулся, ухватил ворона за лапы и выдернул из норы. Близоруко щурясь, уставился на него.
— В чем дело? — взмахивая крыльями, скрипуче каркнул болтающийся в воздухе ворон. — Пустите меня, однако, уважаемый, не видите — мне работать надо!
— Вижу, — ошалело выдохнул жрец. — То есть не то чтобы вижу… Ты зачем роешь?
— Ищу, — честно сознался ворон.
— Ищешь… — все так же ошалело повторил жрец и заорал: — А роешь почему? Вороны не роют! Это антинаучно!
— Так что мне, землероек на помощь звать? — возмутился ворон. — Их пока соберешь, проще самому!
— Проще… — опять повторил жрец. Он встряхнул пойманного ворона, так что голова на тонкой шее мотнулась туда-сюда, и грозно вопросил: — Ты кто такой?
Ворон оскорбился:
— Не видно? Крылья, лапы, клюв… Шаман, конечно!
— Ах, шама-а-ан! — хищно вскричал жрец. — Еще один гнусный мошенник на мою голову!
Ворон обиделся еще сильнее:
— Если вы с шаманом Кандой не поладили, не повод всех шаманов недобрым словом называть, однако!
— Канда — как раз типичный представитель вашего сословия! — азартно возразил жрец. — Вы бессовестно паразитируете на Сивирском обществе, обманывая доверчивых необразованных людей! Выдаете обычные природные явления за результат своих так называемых камланий и какую-то особенную милость духов, которой вы будто бы можете добиться! Хотя на самом деле духам нет ни малейшего дела до людей — это установленный факт! А вы только кривляетесь и собираете за это еду, подарки, девушек… все, что вам приглянется! Обираете наивных людей и ничего не даете взамен!
Ворон покачался в его руке, потом колебания замедлились, и он вкрадчиво каркнул:
— А вот что я ворон и разговариваю, это как, совсем ничего?
— Милейший, общеизвестно, что воронов довольно просто выучить разговаривать, — столь же вкрадчиво ответил жрец. — Птицы, живущие возле человеческих поселений, запоминают до ста слов!
Ворон подумал. Неподъемная тяжесть обрушилась жрецу на руки,
— Вот, однако! — удовлетворенно сообщил он. — Был вороном — стал обратно человеком.
— Юноша! — Голос жреца зазвучал еще вкрадчивей. — Мы здесь живем в окружении племен, которые постоянно в кого-то перекидываются! Что в этом необыкновенного?
Донгар воззрился на него задумчиво:
— Хотите, однако, на Великую реку с собой возьму? Или… — Он огляделся и обрадовался. — Здешних духов покажу — их тут немало!
— Не трудитесь, милейший! — Голос жреца излучал абсолютную скуку. — Я отлично знаю, что ваша братия может воздействовать на сознание! Если передо мной появится какое-нибудь чудище, я всего лишь буду знать, что вы внедрили его образ мне в мозг!
— Увидите — и то не поверите? — совсем ошалел Донгар.
Жрец медленно и веско покачал головой.
— Да-а, жрец Губ-Кин-тойон, вас ничем не проймешь, — протянул Донгар. Он глядел на жреца с острым, болезненным любопытством, точно хотел спросить: «Что ты за человек такой странный, мой отец?»
Жрец встревожился:
— Имя мое откуда знаете?
— На лбу у вас написано. Видно для шаманского взгляда, — очень серьезно пояснил Донгар. И вдруг припечатал ладонь ко лбу жреца. Будто хотел прихлопнуть написанное там имя.
— Вы что себе позволяете! — жрец отпрянул и сам схватился за лоб, ощупывая, не повредил ли Донгар там чего.
— Голова, — сказал Донгар.
— Я знаю, что это голова, юноша! Ценный инструмент умственной деятельности и хранилище совершенно бесценной информации! Хотя вы, с вашим убогим образованием, основанным на мошенничестве и предрассудках, вряд ли в состоянии это понять. И я никому не позволяю вот так бесцеремонно бить себя по голове! — возвысил голос жрец.
«Если с церемониями — так пожалуйста, хоть кувалдой наверни!» — подумал замерший у дырки в заборе Хадамаха.
— Голова, — терпеливо повторил Донгар. — Она у вас болела. Сильно. Теперь не болит.
Тот вновь ощупал голову:
— Действительно. Не болит. Но для этого есть естественные причины. Я вышел на воздух, развеялся. А раньше сидел в помещении, напряженно работал, дышал испарениями… — Жрец осекся, почувствовав, что сказал лишнее.
Донгар мрачно кивнул:
— Ай-ой, Рыжим огнем еще не так надышишься!
Жрец будто окаменел. На лице его застыло жуткое выражение — смесь неверия, ужаса и еще чего-то вовсе непонятного.
— Откуда вы узна… То есть о чем вы говорите, какой еще Огонь…
— Рыжий, — вздохнул Донгар. — Подземный. Опасный очень. Который вы сперва в Сюр-гуде нашли, а теперь здесь.
Хадамаха был уверен, что жрец сейчас заорет. Вместо этого он зашипел, как выходящий из бурдюка воздух:
— Это… секретная информация. Говорите быстро, кто вам сказал, пока я не вызвал охрану!
— Секреты — от шамана-то? — делано удивился Донгар. На губах его играла злая улыбка.
— Не смейте морочить мне голову! Ваше шаманство не открывает никаких секретов, немедленно назовите ваш источник информации!