Княжий воин
Шрифт:
Второй способ был проще - спрятать письменное сообщение на месте будущей археологической раскопки в надежде на то, что в свое время оно будет обнаружено. Послание должно привлечь внимание среди прочих находок, но не в той степени, чтобы разрушать сложившиеся в археологии стереотипы - иначе оно рискует быть похороненным в тиши археологических кладовых. Кроме того, как нужно написать, чтобы дошло до адресата и было понято должным образом? Очень долго в голову Романа не приходило ничего кроме фразы "Привет из средневековья:", но постепенно текст сложился: "Писано Романом из града Курска в году 6532 боярину Василию (так звали отца): Отче, за меня не тревожься, пребываю в здравии и вам с матушкой
Такая находка наверняка будет расценена, как сенсация и станет достоянием не только ученой братии - вопрос об авторстве "Слова о полку Игореве" к моменту отбытия Романа из двадцатого века так и не был решен. Но надо было дописать нечто, что будет понято только его близкими и не вызовет сомнения ученых в подлинности находки: "Кланяйся учителям моим, отцам Владимиру и Андрею - науки их зело полезны для меня, грешного".
Под "отцами" Роман имел в виду своих преподавателей боевых искусств и истории, хорошо знакомых его родителям.
Четыре неслучайных совпадения имен дадут хотя бы смутную надежду: Впрочем, ни отец ни мать фантастикой не увлекались, а стало быть, мысль о перемещении во времени может просто не прийти им в голову. Но шанс все-таки был:
Воплощать свою идею в реальность Роман начал в апреле, перед Пасхой. Он записал текст на хартии - куске выделанной телячьей кожи. Материал стоил не дешево, но соответствовал тому образу писавшего, который должен будет сложиться у историков. Итак, он - боярский сын, посланный отцом за какой-то надобностью в Курск из: Киева или Чернигова, а может быть, из Трубчевска. Он передает родителям весточку, а заодно и текст "Слова":
А почему письмо осталось в Курске, а не ушло в тот же самый Чернигов? Стало быть, это был черновик, неудачный экземпляр, замаранный кляксами, который был выброшен на помойку. Чернила с испорченной хартии обычно смывали и использовали её снова, но боярич-то богатенький - денег батькиных не считал:
Роман понаставил на хартии жирных клякс и как бы в сердцах перечеркнул написанное. Теперь надо было придумать так, чтобы выброшенная на помойку телячья кожа с посланием не сгнила, как и другие предметы их этого материала за восемьсот лет... К примеру: переполненный горшок, который использовался, как емкость для мусора, выбрасывают вместе с содержимым: Горшок с трещиной - стало быть, не жалко: Уже на свалке горшок "случайно" попадает горлышком вниз в расплавленную смолу и сам собой наглухо запечатывается - рядом ведь подновляют крепостной частокол, а при этом без смолы не обходится: Вроде правдоподобно: Ну там уж придумают, как это получилось, главное, хартия не истлела бы:
Место для захоронения послания Роман выбрал над изрезанным оврагами склоном, рядом с крепостной стеной. Место было не самое бойкое в Курске, но именно здесь в конце двадцатого века начнутся археологические раскопки. Чуть выше будет стоять дом №4/2 по Красной площади, который умудрятся поставить как раз на засыпанном крепостном рве - это здание долго будет числиться в аварийных из-за трещин в стенах.
Когда Роман пару лет назад в качестве археолога-волонтера прислушивался, не звякнет ли его лопата о какое-либо сокровище, картина далекого прошлого представлялась ему иначе. Наверное, потому, что на раскопе некогда деревянного города нет зданий, давно канувших в Лету, а лишь их неясные проекции на земле в виде пятен другого оттенка: здесь был частокол, здесь небольшой погреб, здесь колодец. Не зная
То, что через много лет станет очередным местом стоянки археологического кочевья, в "культурном слое" 1184 года представляло из себя пригороженный к основной крепостной стене осадный двор. Так селились многие знатные бояре - что побогаче и ближе к князю.
Терем в "два жилья" еще строится - от него и пятен на земле не останется, потому как поставлен он без фундамента - разве что от углубленных в землю затейливо-резных столбов крыльца. Двор полон свежеошкуренных дубовых бревен и пахучей сосновой щепой. Уже готовые хозяйственные постройки скрывают то, что потом отпечатается на срезах археологического раскопа. Вон в том амбаре наверняка круглый погребок, а там - летняя печь: Столбы частокола поставлены только вчера - вокруг них еще хлопочут городники с тяжелыми трамбовками:
Профессор Енуков дорого бы отдал, чтобы заглянуть сюда на несколько секунд:
– Эй, паря, ты чего тут?
– Вопрос был адресован Роману - старшина плотников, очевидно, не терпел бездельников.
– Иди-ка восвояси.
Ниже осадного двора крутой овраг, контуры которого (вернее, разрез одной его части) были Роману хорошо знакомы по раскопу. Овраг уходил далеко вниз, почти до самого Кура. Часть оврага под частоколом уже сейчас использовалась как свалка строительного мусора, сюда же будут сбрасывать и бытовой мусор. Именно это место и выбрал Роман как "саркофаг" для своего послания:
Весточка в будущее, как бутылка, брошенная с затерянного в океане корабля, начала свое неторопливое плавание, имея небольшие шансы быть найденной и совсем призрачные быть правильно понятой теми, кому она была адресована:
Размышления Романа прервал Алешка. Его рожица с многозначительной улыбкой просунулась в калитку:
– Поклон тебе от Анюты. Ждать будет в полдень в лавке, где прошлый раз виделись.
Роман не видел боярышню месяц - навалились учеба воинская, княжьи заказы. Думал, забыла боярская дочка кузнеца чумазого, прошла её блажь.
– Пойдешь?
– поинтересовался Алешка.
– А чего робеть-то?
– Дворовые у Седоватых дюже злые - намнут шею.
– Это мы еще глянем.
Роман оделся почище: рубашка с яркой вышивкой, сапоги шевровые, шапка с лисьей опушкой.
– А знаешь, - продолжил Алешка, - сколько молодцев богатеньких по Анюте сохнут и глотки за нее друг другу перегрызть готовы? А уж тебе-то...
Предостережения приятеля не подействовали - очень уж захотелось Роману заглянуть в те синие глаза:
Словарь:
борзо - быстро
гридень - молодой дружинник
наруч - защитная металлическая накладка для левой руки - от
локтя до запястья
сулица - короткое копье
онуча - длинная полоса из холста, которой обматывали ногу выше лаптя
безотный - без отца
дол - канавка посередине клинка