Княжий воин

Крюков Виктор Васильевич

А Всеволод уже балагурил с красивой молодухой:

– Уж не мой ли?
– смеялся он, показывая на кудрявого младенца на руках у женщины.
– Признавайся.

Довольная вниманием знатного удальца, женщина густо зарделась.

– Только прикажи, княже, и тебе такого же рожу. Ежели времени терять не станешь, то к следующей Пасхе поспею.

Взрыв хохота не дал расслышать, что

ответил ей князь, но, судя по тому, что молодуха, раскрасневшись еще больше, со смехом протестующе замахала на Всеволода рукой, он ввернул нечто совсем солененькое.

Человеку этому без малого через год предстояло пережить гибель своих дружин и ратного войска. Любимые им куряне лягут в чужой земле без креста и могилы - на прокорм воронью. А сам на два года окажется в тяжком плену. Вернувшись, он снова будет помогать старшему брату Игорю в его притязаниях на богатые княжеские престолы. Умрет Буй-тур в сорок два года - скажутся раны былых сражений. Через восемьсот лет будет найдено его захоронение и антрополог профессор Герасимов по черепу восстановит внешность Всеволода...

Но пока ему всего двадцать девять лет, он силен, красив, удачлив и не ведает о своей судьбе:

Сразу за Троицей следовала "русалочья неделя".

Алешка объяснил Роману:

– Русалки в эту пору на берег выходят и мужиков приманывают, а потом топят их в реке.

– А ты сам видал русалок-то?

– Кабы видал, так сейчас не с тобой, а с водяным беседовал бы.

– Сходим ночью на берег, - предложил Роман, но Алешка наотрез отказался:

– Защекочут до смерти.

Согласился сходить Никита.

...Ночь в июне коротка, к реке двинулись, как только стемнело, и на безлунном небе высыпали звезды.

На дощатике, стараясь не шуметь веслами, прошли километра два вверх по течению Тускари - в этих местах русалок видели чаще.

– Левый берег там чистый, песчаный, а правый ивняком зарос, дно глубоко, омуты, - рассказывал шепотом Никита.
– Как раз для русалок гульбище.

Притаились в ивняке правого берега:

Вот как будто ладонью кто-то по воде хлопнул - звук в тишине далеко идет.

– Водяной на сомах катается, - объяснил Никита.

Куряне были уверены, что сом - рыба нечистая. Сома не ловили, способствуя увеличению их роста - иной раз такие киты из подводных ям всплывали, что в любую небылицу поверишь. Не ловили и раков, называя "водяными сверчками" и считали, что их укус может быть ядовитым.

–

А водяной из себя какой?
– спросил Роман.

– Мужик голый и пузатый, волосами зелеными оброс.

Это Роман в мультиках видел. Вспомнилась старая песенка: "Я водяной, я водяной, никто не водится со мной...".

Вдруг такой жуткий клик пролетел над водой - у Романа аж сердце упало. Но Никита махнул рукой:

– Выпь орет.

...На восточной части неба разгорелось зарево невидимой луны. Скоро она осветила берег:

– Вона, глянь, - негромкий возглас Никиты разбудил задремавшего было Романа. На песчаной отмели противоположного берега появились фигуры в белых до пят рубашках. Взявшись за руки, смеясь и гомоня, они кружились в хороводе, потом начали плескаться на мелководье, плести венки, петь странные песни, как будто звали кого-то из глубин реки.

– Я погляжу, - сказал Роман и, не слушая предостережений товарища, бесшумно соскользнул с борта в воду. Впрочем, за шумом, который устроили русалки, его все равно не услышали бы.

От прикосновения водорослей становилось жутковато. Где-то поблизости раздался очередной тяжелый удар по воде. Скоро ноги Романа коснулись твердого дна, и он вблизи разглядел хоровод.

Это были девушки, пришедшие к реке ворожить на суженых. Вот они начали бросать в воду свои венки, выкликая имена желанных женихов. Роман вздрогнул, когда назвали его имя и пышный венок шлепнулся на воду рядом. Девушки хором стали произносить заклинание, из которого Роман понял только начало:

– На море, на Океане, лежит бел-горюч камень Алатырь, никем неведомый, под тем камнем сила могучая. Выпускаю я силу могучую на доброго молодца...

Роман мог бы поклясться, что одна из "русалок", выкрикнувшая его имя, была дочка боярина Седоватого. Блажит девка, подумал он, но поймал себя на том, что интерес Анюты ему приятен.

Девчонки на берегу теперь обращались за содействием к духам вод. Завершилось заклинание вопросом:

– Согласны ли вы, духи водяные, помочь нам?

Против своей воли, будто водяной его пальцем под ребро ткнул, Роман, напялив на голову Анютин венок, высунулся из воды и басовито ответил:

– Да помогу, чего там.

На берегу смолкли, потом завизжали, потом послышался топот легких ног - "русалки" убегали от того, у кого только что просили помощи. Потом остановились и стали со смехом делиться впечатлениями.

– Эй, - Роман вышел на песчаный берег.
– Зачем убежали?