Княжна
Шрифт:
Распрощавшись с подругой, вернулась на кухню с задумчивой улыбкой на устах. Он не спеша пил кофе.
Тариэл.
Имя редкое, необычное, но у меня такое чувство, что я уже сталкивалась с ним. Весь вечер и утро пытаюсь ухватить ниточку, которая привела бы к искомым воспоминаниям, но тщетно. Так что внутри расплылось чувство неудовлетворенности родственное тому, какое возникает когда очень пытаешься, но не можешь вспомнить слово.
— Спасибо, — положила телефон на стойку и заняла место рядом с ним. — Почему ты не ешь? — обратила внимание, что блинчики остались в том же составе.
— Тебя ждал, — внимательно посмотрел, как я делаю глоток из своей кружки и морщусь — чай остыл. И взгляд мне тоже кажется очень знакомым.
— Скажи, мы раньше не встречались? — пристально слежу за любыми изменениями в мимике, чтобы не упустить сигнал о ложном ответе.
Он задумчиво делает глоток, не отводя взгляда.
— Почему ты спрашиваешь? — прямо не отвечает.
— Твой взгляд кажется мне знакомым, — признаюсь честно.
— Может видела меня в своих снах? — подмигивает и фирменно ухмыляется.
— Я бы запомнила.
Он вопросительно поднял брови.
— Мне редко снятся сны, — пояснила и поняла, что пить холодный чай — выше моих сил. Поднялась, вылила содержимое кружки в раковину и поставила чайник на плиту.
— Везёт, — хмыкнул и, склонив голову набок, принялся пристально рассматривать меня.
Ариадна права: от него исходит такая густая, мощная энергетика, что невольно ёжишься, покрываясь с ног до головы мурашками.
— Чем займёмся сегодня? — попыталась смахнуть флёр его притягательности с себя. Получается слабо, но я без боя не сдамся!
— Для начала, ты выберешь Фонд, в который я прямо сейчас перечислю деньги за вчерашний вечер, — глоток, наверняка, ледяного кофе, — а потом, мы продолжим знакомство.
Вскинула брови. Максимально странный клиент и заказ.
— Что ж, выбрать Фонд не сложно. Начнём с помощи детям.
Он молчаливо кивнул и вышел из кухни. Убрала со стола, вымыла посуду. Села на место с чашечкой горячего чая. Блаженство. Через несколько минут Тариэл вернулся с ноутбуком. А ещё через пять развернул ко мне экран с подтверждением перевода через онлайн кабинет.
Смутилась.
— Я верю.
Он одарил меня трудночитаемым взглядом и захлопнул компьютер.
— Предлагаю прогуляться.
Кинула взгляд за окно. Глаза заболели от яркости света, отражаемого искрящимися барханами.
— С удовольствием, только фея-крестная готовила меня к балу, а не прогулкам в мороз. Боюсь, стоит мне только высунуть нос в припрятанных нарядах, и украсит твой двор ледяная статуя.
— Так не пойдёт. Ты мне должна ещё шесть дней, — набрал номер. На той стороне ответили сразу.
— Виолетта, привези-ка нам тёплую женскую одежду…
***
Через несколько часов мы брели по заснеженной тропе вдоль хвойного леса. Воздух морозный, кристально чистый. Вдыхаешь — и лёгкие во всю мощь расправляют «крылья». Щечки и кончики пальцев пощипывает холодом, изредка, в медленном танце, на белое полотно опускаются снежинки. От дыхания причудливо клубится густой пар. Солнце ярко светит, но уже не греет. Здесь победила зима.
Тихо.
Не слышно ни людей, ни машин, только уханье совы вдалеке, да хруст снега под ногами. Несколько раз норовила упасть, так что меня крепко держали под руку.
Мы обогнули дом и спустились вниз по оврагу. Ночью я и не заметила в каком живописном месте оказалась. В чаще черно-белых гор, приютилось, ещё не покрытое льдом, озеро, обрамлённое густым, припорошенным снегом, лесом. Темно-синяя гладь, глубина, хранящая вековые тайны.
— Когда я была маленькой, отец часто вывозил нас в подобные места. Ему нравилось чувство единения с природой, — вздохнула полной грудью, рассматривая кайму противоположного берега.
— А потом?
— Потом жизнь стремительно изменилась, — втянула шею, по глаза прячась в вороте объемного свитера.
На меня вопросительно посмотрели.
— Долгая история, — отмахнулась, — и чертовски грустная.
— Как хорошо, что я обожаю драмы, — выразительно посмотрел, подталкивая к рассказу.
Смерила изучающим взглядом, щупая на предмет выявления сарказма или издевки, но нет, собеседник вполне серьёзен.
— Ну хорошо, — вздохнула и помедлила, решая, с чего начать. — Мой отец был успешным бизнесменом. Руководил строительной компанией, возводящей новомодные торговые центры в Европе, пару объектов было и в Эмиратах. Скупал акции в сфере фармацевтики, машиностроения, нефтеперерабатывающей промышленности. Заботился об экологии, спонсируя проекты по переработке пластика. Его очень беспокоила ситуация с мировым океаном. Мы жили в Париже. Счастливо.
— Неплохо, — хмыкнул.
— Да, он много работал, но и про нас с мамой не забывал. Затем, что-то произошло. Что-то такое, о чем мне не рассказывали, наверное, боялись напугать, ведь я была ещё малышкой. За несколько часов мы собрали вещи и вернулись в Россию. Отец начал пропадать сутками. Возвращался нервный, заведённый, иногда злой. Мама говорила, что он пытался решить проблемы с работой. Я видела, как гаснет его внутренний свет. В какой-то момент, мне показалось, что все наладилось. Родилась Злата и жизнь вернулась в прежнее русло. А потом отца убили. Машина взорвалась прям во дворе нашего дома. Этот страшный хлопок, звон стёкол, мамин плач — до сих пор шумят в ушах, стоит только вспомнить тот день. Убийц не нашли до сих пор.
— Кто занимается этим делом? — прозвучало глухо.
— Таймазов Алан Алимбекович.
Он кивнул.
— Я ходила к нему пять лет назад, носила мамино письмо, знакомилась с делом. С тех пор никакого движения. Писала жалобы во все инстанции, но меня отшвыривают, как надоедливую муху.
— Что было после смерти отца? — вернул меня к воспоминаниям.
— Через год умерла мама. Просто не проснулась. Вскрытие показало, что были какие-то сложности с сердцем, но я не верю. Думаю, ее тоже убили. За день до смерти она написала мне письмо, где сообщила о том, что все имущество переписано на убийц отца. Мы с Златой попали в приют. Когда мне исполнилось восемнадцать я оформила опеку над сестрой и забрала ее. Скиталась в поисках работы, пока не угодила в «Гейшу». Вот такая история.