Князья Эльдорадо
Шрифт:
– То-то я смотрю, слово знакомое, пивал такой коньячок, – невнятно промычал Мачо, хлебая супчик.
– А знаешь, какой самый дорогой коньяк? «Людовик XIII» пятидесятилетней выдержки производства фирмы «Реми Мартен Груп». Его цена – две тысячи двести долларов. При его производстве из десяти бочек остается одна. Официальной датой производства коньяка является 1701 год.
– Ты так много знаешь, – уважительно протянул Юсупов.
Кошкин отмахнулся:
– По случаю года три назад приобрел энциклопедию алкогольных напитков
– Ну, твоя жена – известный эрудит.
– Так, а где наше вино? О, легка на помине.
Влетела давешняя служанка с кувшином в руках и со сбитым чепцом на голове:
– Простите за задержку, благородные господа, пришлось лезть в погреб. Там у нас так темно, вот страху натерпелась.
– Надо было меня позвать, – приосанился Мачо.
– В следующий раз обязательно, – отчаянная, стрельнув глазами и вильнув бедром, исчезла.
– М-да, а ведь она к тебе клинья бьет, Илюха.
Тот лишь пожал плечами, разливая вино в большие кубки. Выпив для аппетита, вплотную занялись обедом. Кормили здесь отменно, и через полчаса черноглазая убрала со стола пустую посуду.
Парни, расслабившись, потягивали винцо из кувшина и негромко обсуждали сложившуюся ситуацию:
– Илья, как ты считаешь, какая на данный момент у нас главная цель?
Мачо, поперхнувшись вином, вытаращил глаза:
– Разве можно так, под руку, а если бы я нес патроны?
Откашлявшись, продолжил:
– На тебя, командир, видимо, акулий супчик повлиял, все глобальные проблемы решаешь.
– Не балаболь, отвечай по существу.
Юсупов повертел в руках пустой оловянный кубок и, слегка нахмурившись, выдал:
– Так ить золото, елы моталы.
– Узковато мыслите, товарищч, – развеселился Кошкин. – Слушай сюда.
Оба склонили голову к центру стола и заговорили вполголоса:
– У нас две цели, Илья. Первая – адаптация в этом времени и помощь нынешней Московии, будущей России. И ты правильно подметил – нужно золото и серебро, у государства нашего его маловато. Вторая цель – вернуться в свое время. Как? Это уже другой вопрос. Здесь слишком много лишних ушей, на корабле то же самое. Предлагаю выехать на природу, где в спокойной обстановке обсудим, так сказать, болевые точки.
– Целиком и полностью поддерживаю, я чичас. – Илья крутанулся на табурете и исчез за портьерой, отделяющей кабинет от общей залы.
Кошкин не торопясь допил кувшин французского вина, даже успел подремать, расслабившись. Илюхино «чичас» растянулось на час, и он разбудил всхрапнувшего Ивана:
– Откройте глазки, милорд, такси у подъезда, съестной припас с вином загружен.
– А, Мачо, не прошло и двух часов, а ты уже управился. Быстрый, однако…
Кошкин замолк, не закончив фразы. Знакомое выражение Илюхиной довольной морды все расставило на свои места.
– Где же соизволил оприходовать служаночку, любвеобильный ты наш?
Мачо, особо не смутившийся, пожал плечами:
– Где, где? В погребе. Вино выбирали. Прохладненько там, малоподходящая обстановка, прямо скажу.
– Никак, задницу застудил. Га-га-га, – развеселился Кошкин. – Ох, Илюха, Илюха, не доведут тебя амуры до добра. Но сегодня не считается.
– Это почему? – встрепенулся Мачо.
– По кочану! Слишком большое влияние на тебя полячка оказывала, подозрительно это.
– Правда твоя, командир, сейчас вроде как пелена с глаз спала.
– Теперь на природу! – и они степенно вышли из трактира. У низкого крыльца их поджидал транспорт, нанятый на весь день.
Открытый экипаж наполовину оказался заставлен корзинками с провиантом и даже присутствовал винный погребец в виде небольшого сундучка. Поверх запасов съестного лежал рулон парусины. Поминая нехорошими словами шпаги, цеплявшиеся за все, что попадется на пути, прыгнули в повозку. Направились к западу от бухты, проехали озелененную площадь и углубились в узенькой улочке между домами с лоджиями. Наконец, вырвались за пределы города и, оставив слева от себя дозорную башню Сан-Ласаро, нашли крохотную бухточку на побережье.
Пять прижавшихся друг к другу пальм давали отличную тень, а легкий бриз обдувал прохладным ветерком, очень уместным в этот жаркий день.
Выгрузив все припасы и снабдив возницу вареной курицей, отправили его отдыхать, наказав, чтобы держался в пределах прямой видимости. Немногословный мулат поклонился и направил возок в сторону мангровых зарослей.
Разложив кусок парусины, друзья изобразили походный стол. Мачо, повозившись в погребце, достал бутылку вина. Не заморачиваясь с сургучом, рукояткой револьвера отбил горлышко.
Бордовое вино хлынуло в кубки. Утолив жажду, скинули легкие кафтаны, оставшись в рубахах с пышным жабо – по моде этого времени. От шпаг избавились раньше, они валялись рядом на песке, но кобуры с наганами остались на поясе. Совсем без оружия, что голому посреди толпы на тротуаре.
– Наливай, Илья, добьем эту бутылку и обсудим кое-чего. Неплохое винцо, хорошо утоляет жажду.
Выпили.
Юсупов сел по-турецки, скрестив ноги, начал первым.
– Командир, я так полагаю, ты уже выработал диспозицию на наше будущее?
Кошкин откашлялся:
– Тут дело такое, не буду скрывать, о нашем незавидном положении советовался с Анной.
– Ну и правильно, она умней нас обоих.
Приободрившись, Кошкин продолжил:
– Так вот, по провалу во времени и возврата обратно на родину пришли к единому мнению – попали мы сюда не случайно. Кто-то или что-то нас отсюда не выпустит – только после определенной миссии.
– Какой?
– Э, Мачо, мы с Аней все извилины заплели, остается только догадываться. Жена считает, всему свое время. Будет такая подсказка – мимо не проскочим. Так что не станем попусту голову ломать и зря тратить время.