Князья Эльдорадо
Шрифт:
– Странно, с чего бы это?
– Ты забыл, Илюха, половина экипажа находилась в городе в увольнительной? Наверняка кто-то ляпнул языком лишнее, а люди не любят непонятное. Губернатор не исключение.
Наутро отправили пакет губернатору – в нем попеняли за излишнее любопытство и сообщили, что задержанная шестерка провокаторов будет примерно наказана. Все происшедшее останется на совести генерал-капитана Хосе Фернандеса де Кордоба.
Между тем на палубе судна разворачивалось действо под названием суд. Кошкин с Юсуповым сидели за круглым столиком на мостике, внизу выстроился экипаж и охраняемые пленники. На мостике также присутствовали капитан
Кошкин поднял руку, и на палубе установилась тишина, нарушаемая лишь криками вездесущих чаек и плеском небольшой волны о корпус судна. На столике грудой лежали поясные кошели испанцев, а рядом, на палубе, трофейные шпаги, кинжалы и три кремневых пистолета с неудобной ручкой.
– Итак, господа, открываем выездное заседание суда, – гаркнул Кошкин. – Захваченные на месте преступления Дон Хесус де Перейра с товарищами обвиняются в облыжном обвинении: якобы мы с господином Юсуповым расплачивались вчера в трактире «Изабелла» фальшивыми монетами. Кстати, – он обратился к капитану де Роде, – что полагается за такое преступление в Соединенных провинциях Нидерландов?
Капитан, сидевший сзади, ответил коротко:
– Виселица, менейр.
– Продолжим, господа. Итак, за это преступление вам полагается виселица.
Испанцы, стоявшие кучкой у грот-мачты, побледнели.
– Но мы гуманные люди и не станем предавать вас смертной казни. Приговор суда таков – каждому по пять плетей и выкуп в одно серебряное песо за всех – большего вы не стоите.
Кошкин демонстративно вынул из кошеля монетку и положил ее на стол.
– Боцман, вернуть деньги осужденным! – и Кошкин ткнул пальцем перед собой.
Через некоторое время взбешенных и выпоротых испанцев посадили в шлюпки и отправили на берег.
А на палубе началось дознание – чей это болтливый язык вызвал неприятные катаклизмы. Виновный нашелся довольно быстро.
Кошкин с Юсуповым, пройдя перед строем экипажа, вычислили его на раз. К этому времени их организмы претерпели качественные изменения, и отличить правду от лжи не составляло труда. Излишне болтливым оказался единственный шотландец, затесавшийся в экипаж. Рыжий малый с клочковатой бородкой и красным носом тут же получил десять плетей и трое суток ареста в канатном ящике с дальнейшим запретом покидать судно во время стоянки. Напоследок Юсупов пригрозил, что в дальнейшем излишне болтливые языки будет отрезать вместе с головой.
Экипаж сразу поверил – это не пустая угроза: менейр Юсупов сказал отрежет – значит, отрежет.
Вся команда с удовольствием наблюдала за зрелищем, развернувшимся на берегу. Шлюпки, высадив незадачливых испанцев, спокойно возвращались на корабль, чего нельзя было сказать о недавних пленниках. Изрыгая проклятия, они бесновались на белом песке природного пляжа, а Дон де Перейро, сорвав с себя шляпу, трамбовал ее ногами. Кровавый туман ярости застилал кабальеро глаза. Неслыханное оскорбление смывается только кровью – выпороть гордого испанца и назначить выкуп за всех шестерых всего один серебряный песо. Нет, нет и нет, все варвары из дикой Московии должны умереть. Причем самой лютой смертью.
Осведомившись у капитана о положении съестного припаса и питьевой воды, Кошкин с Юсуповым приказали готовить корабль к утреннему отплытию.
Прибежавший вестовой доложил:
– К нам идет шлюпка службы порта.
И точно, через десять минут местный чиновник вручил им письмо от губернатора.
Устроившись в тенечке под любимым пляжным зонтом, друзья прочитали послание. Генерал-капитан Хосе Фернандес де Кордоба в учтивых и цветистых выражениях извинялся за глупый инцидент, просил не держать на него зла и предупреждал о мстительном характере Дона де Перейро. Он владелец и капитан пятидесятипушечного галиона «Дуэро», и потому губернатор считает своим долгом предупредить господ Кошкина и Юсупова о грозящей опасности.
Морпехи ответили краткой запиской:
«Благодарим за заботу. Кто предупрежден, тот вооружен».
Выдав чиновнику золотой дукат, отправили его к де Кордоба.
Особо не беспокоясь за предстоящее нападение, они тем не менее устроили учения своим канонирам, и три часа пушкари во главе с чернокожими офицерами отрабатывали порядок действий при орудийной стрельбе. Кошкин с Юсуповым остались довольны и приказали боцману в порядке поощрения выдать каждому по маленькому ковшику вина.
Экипаж тоже не сидел на месте: одни плели маты; другие, спустившись в люльках вдоль бортов, конопатили щели; несколько матросов промазывали смоляным варом уже законопаченное. Несмотря на беспечный разгильдяйский вид и стоявший перед ними кувшин белого вина, парни решали серьезную задачу – для России вечную: что делать и кто дурак?
После всех прикидок остановились на варианте – «Золотой флот» и «Серебряный флот», остальное оставить на «сладкое», да и времени, собственно, не было – скоро начнется осада Ла-Рошели, а свое присутствие в деле кардинала Ришелье давно запланировано.
Отдав приказание проложить курс через наветренный пролив и Карибское море до Картахены, морпехи с чувством выполненного долга разошлись по каютам отдыхать.
По старой армейской привычке пробудились рано. Горизонт только начал светлеть и наливаться розовым цветом, редкие барашки облаков предвещали умеренный ветер и прекрасную погоду для плавания.
Послышался боцманский свисток, перемежаемый забористой соленой руганью – судно оживало после ночного отдыха. Из камбуза доносились аппетитные запахи, вскоре команда плотно завтракала. Не прошло и получаса, как «Россия», подняв паруса, пошла вдоль берегов Кубы, подгоняемая попутным ветром. К морпехам, сошедшимся в спарринге на палубе, подбежал помощник капитана.
– Менейры, нам перекрыл курс трехпалубный галион. Это, наверное, Дон де Перейро на своем «Дуэро».
– Объявить боевую тревогу! Где Самора и Нунга?
Как черти из коробочки, артиллерийские офицеры материализовались перед ними на палубе.
– Орлы, настал момент проверить качество вашей стрельбы в реальном бою. Неугомонный испанец решил взять реванш.
Видя непонимающие физиономии тсонга, Кошкин добавил:
– Дон Перейро захотел отомстить. Стреляйте с километровой дистанции, одной носовой пушкой. Помните, наш девиз: «Выстрелил – забыл».
Негритосы разулыбались:
– Разрешите выполнять?
– Вперед, орлы!
Офицеры, лихо отдав честь, сделали «кругом» и понеслись к канонирам. Послышались отрывистые звуки команд. Острый нос судна резал зеркальную гладь океана, легкий, почти не ощутимый, бриз пока не набрал полную силу, и «Россия» шла за счет электродизеля. Испанец из мелкой букашки превратился в большого жука, а вскоре можно было невооруженным глазом наблюдать «Дуэро» во всей красе. Приблизившись на нужную дистанцию, ненавистное для испанцев судно неожиданно замедлило ход и, к их удивлению, не пыталось менять галс, чтобы встать к противнику бортом для пушечного залпа.