Код Альфа
Шрифт:
Рук уже не хватало, в горло не шло, куда ставить, как вернуть гостеприимной «стене» ее дары и уговорить остановиться — он не знал. И лишь как акробат, придерживая, выпивая и беря следующее угощение, смог провести по кружкам вновь, надеясь тем остановить подношения. Но упрямая «стена» продолжила его кормить.
— Хватит! Молю, остановитесь! — взвыл граф, не удержав стакан с коктейлем. Ниша фыркнув выплюнула в него стакан с кефиром, потом с настойкой шиповника. Квас разлился по полу у ног.
Граф в ужасе начал водить, жать и хлопать по панели кружков, уговаривая машину остановиться. Но та выдавала нагора стакан за стаканом, видно решив по доброте своей завалить Локлей ими с головой.
Иштван и Николай невольно притормозили увидев Локлей заглядывающего в нишу для подачи напитков и уговаривающего ее остановиться.
— Хм, — переглянулись Пеши засмеялся, сообразив по несчастной физиономии мужчины, что тот не может справиться с автоматом.
— Напились граф? — хлопнул его по спине и нажал кнопку отмены.
Локлей выпрямился, с тоской и благодарностью уставившись на «зеленого».
— Н-да, — только и выдал Чижов, оценив ущерб, нанесенный внешнему виду мужчины. Пятна кефира на рубашке, разводы кофе и клубники по все одежде, под ногами лужа из смеси всевозможных напитков и настоек, туча валяющихся стаканчиков.
Куда сердиться на несчастного?
Какой соперник?
Недоразумение в метр семьдесят и больше ничего.
— Вы что хотели-то, граф? — прищурился Иштван, с трудом скрывая смех.
— Познакомиться, — протянул расстроено. Оглядел себя с тоской: куда теперь в таком виде? И какой конфуз, какое унизительное положение? — Я растоптан, обесчещен.
— Ну, уж, — хмыкнул Иштван: ой, дремучесть непролазная! — Пойдемте, смоем водой бесчестье. Я познакомлю вас с еще одним устройством.
Граф отшатнулся, с ужасом уставившись на мужчину: не надо!
— Это не больно, — хохотнул тот. — И более приятно, чем кефир в лицо. Коля, ты иди, а я графа в душевой прополощу, — подмигнул товарищу. Чиж улыбнулся, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.
Мужчины разошлись: Николай направо — к комнате Стаси, Иштван налево — в сторону душевой в раздевалке за бильярдными столами.
Чиж замер у дверей на пару секунд и несмело постучал. Вошел не ожидая приглашения.
Женщина расхаживала по комнате в глубоких раздумьях и то ли действительно не заметила посетителя, то ли намеренно игнорировала его.
— Стась, что происходит? Что с тобой? — попытался ее обнять Чиж и… вылетел в коридор.
Мужчина сидел на полу, не понимая, как упал и смотрел на грозную женщину, что сейчас была похожа на кого угодно, только не ту Стасю, что он знал.
— За что? — растерялся и разозлился. Вскочил. — Отдых закончился, капитан приказал встать в строй. Так что придется тебе показывать свое мастерство в спорт зале Нестеренко, а не мне, — процедил, чувствуя, что недалек от желания схватить Русанову и встряхнуть, чтобы хоть немного вправить извилины. — Понятия не имею, что происходит, но запомни, я тебе не мальчик для битья и не собираюсь терпеть подобные выкрутасы. Капризничаешь? Не нужен? Удачи! Томных вам менуэтов с графом!
Развернулся и пошел прочь, бросив через плечо грубо, зло:
— И ножками шевели — занятия уже начались!
Стесси посмотрела ему вслед и поняла вдруг, что ей нужно сделать — убрать его.
Убрать здесь, тогда возможно он уберется там и она сможет вернуться, перестанет жить в этих жутких условиях, в окружении неотесанных, невидящих дальше собственного носа мужланов.
Чиж просвистел мимо Иштвана и Теофила, чуть не сбив обоих с ног. Мужчины проводили его недоуменными взглядами. Пеши хотел остановить, спросить что случилось, но лишь успел рот открыть и руку протянуть: подожди! Локлей же повернул голову в сторону застывшей в коридоре Стесси и сразу понял — она опять выказала свою нелюбезность к мужчине.
Почему он? — в какой раз озадачился граф.
Не твое дело, — прошипело в ответ.
Ты ненавидишь его. За что?
За то, что он есть. И не лезь — раздавлю, — прищурила полыхнувшие злостью глаза и проплыла за Николаем на выход.
Пеши и Локлей нехотя пошли за ней.
— Что у вас с Николаем происходит? — полюбопытствовал мужчина, но в ответ и взгляда не получил. На графа глянул и вовсе насторожился — тот явно чувствовал себя неуютно в одной кабинке лифта с женщиной, старался даже не смотреть на нее. Протирал взглядом носки своих ботинок и, судя по хмуро-озабоченному виду, мучился разгадкой какой-то тайны.
Иштаван решил внимательней приглядеться к «треугольнику». Уж больно странные в нем отношения, не менее настораживающие, чем происходящее в группе, и объяснений этому, чувствовал, иначе он не получит.
Глаза открылись, пелена пропала от ледяного душа.
— Хорошо, — подбодрила себя, стряхивая воду с лица, волос. Уставилась на свое отражение в зеркальной мути. — Красота, — оценила с усмешкой. — Полевой фантом!
Но даже в этом есть свои плюсы — сейчас ни один самый зоркий не углядит в ней женщину. Полная маскировка! От шикарной гематомы на носу и синих кругов под глазами до висящей на плечах рубашки, в которой наглухо потеряны все достопримечательности пола.
— Чистокровный Станислав!
— Ста-ас! — ввалившись, развел руками Соня, приветствуя ее как будто долго не видел. За ним шел Стриж и Шатун. Остановились в проходе, поглядывая на товарищей и, Стасе стало ясно планируется вытряхивание долгов, в чисто «дружеском» варианте.
Она выключила воду и развернулась, приготовившись к отпору.
— Когда долг вернешь? — прошипел курсант.
— В следующей жизни.
— Кинул да? Друга? А чем это несет?! — скривился закружил вокруг нее куражась. — Асуром! Так ты на него спустил мои чеки? Хорош хоть любовник?