Код Золотой книги
Шрифт:
…Трое «курортников» пришли только через несколько часов, но я не стал ничего им говорить, решив дождаться возвращения Бори. Он появился уже в сумерках. Мы собрались в двухкомнатном номере, и я хотел приступить к рассказу, но тут Боря огорошил меня.
– Кажется, нас уже нашли! – сказал он мрачно.
– Кто нашел? – не понял я.
– Я выходил из синагоги, – объяснил Кацнельсон, – когда ко мне подошел один очень колоритный человек, представился ни больше ни меньше как генералом Ицхаком Голдмейером, главой израильской Службы, и, нажимая на мое национальное сознание, очень убедительно высказал кое-какие пожелания.
После этих слов вопрос о нашей экстренной
Глава 12. Под землей
Вася почти не преувеличивал, сказав, что через пятнадцать минут после звонка мы будем уже в пути. Пусть прошло не пятнадцать минут, а чуть больше, но через полчаса мы уже мчались вслед за его «уазиком» по направлению к Симферополю. Меня устраивало, что человека, который должен был перегнать наш «Фольксваген», Вася взял в свою машину, и мы могли разговаривать по дороге, не прибегая к иносказательному языку.
Сначала я рассказал о визите генерала Льва, умолчав пока о своих мыслях по поводу его искренности. Сначала я хотел узнать, что думает о своей встрече Боря. Вот что мы услышали от него.
Человек, поджидавший Борю на пороге синагоги, выглядел почти карикатурно. В жаркий крымский вечер на нем был длиннополый лапсердак, а на голове – широкополая черная шляпа, из-под которой свисали длинные пейсы. Но когда он назвал Борю подполковником Кацнельсоном, сам представился генералом Службы и сказал еще несколько слов, которые не мог произнести непричастный к Службе человек, Боре сразу расхотелось смеяться.
Скорее всего, израильский генерал намекнул моему другу, что ему известно имя, скрываемое под псевдонимом Амнон Ховарский, догадался я, но промолчал, не желая смущать Борю перед товарищами.
В принципе, Ицхак Голдмейер поведал ему то же самое, что я слышал от Льва Адамовича. С той лишь разницей, что, напирая на национальное самосознание и оказывая на Борю немилосердное давление, израильский генерал приказал ему доложить о месте, где спрятана Золотая книга раньше, чем Кубанский сообщит об этом своему генералу. Была в этом деле еще одна странность. Боря, так же как и я, нашел в себе силы сопротивляться столь мощному давлению, хотя был абсолютно уверен, что еще вчера не смог бы этого сделать и Голдмейер при желании мог заставить его ползать у себя в ногах. А сегодня он не только сопротивлялся, но и ясно осознавал в течение всего разговора, что пришлый генерал морочит ему голову. Главный вывод, который он сделал по дороге от синагоги к дому: в верхах Службы идет подковерная борьба за Золотую книгу.
– Получается, – выслушав нас, мрачно сказал Павел, – что мы всю жизнь служили подлецам, которые сознательно обманывают нас? И кто может поручиться, что не обманывали раньше?
– Положим, что служим мы не генералам, – возразил я. – Вспомни, до сегодняшнего дня мы их знать не знали…
– А кому тогда? – поддержал друга Мишка.
– Не знаю… может быть, будущему! – Я не стал произносить слово «человечество», посчитав, что в этой ситуации оно будет звучать слишком высокопарно.
– Не занимайтесь ерундой! – вернул нас Боря к неприглядной действительности. – Нашли время выяснять, кто кому служил! Есть вопросы поважнее. Надо выяснить, что происходит в верхах Службы, кто такой этот загадочный дезертир, действительно ли он украл Золотую книгу и что в ней есть такого, что генералы готовы биться за нее до последней капли нашей крови? Не думаю, что они гоняются за ней как за реликвией, представляющей только лишь историческую ценность. Нет, тут просматривается какой-то другой интерес… Вот только не могу решить для себя, нахожусь ли я все еще на Службе или уже ушел с нее по собственному желанию?
– Давайте лучше считать, что мы взяли бессрочный отпуск без содержания, – предложил я. – Нельзя ведь так сразу рвать по живому! Что ни говори, а Служба – это наша жизнь…
И снова все согласились со мной. Но вопросы все равно оставались.
– Какой тогда смысл во всех этих прятках? – спросил Митя-Мустафа. – Если Служба или дезертир не смогут найти нас в пещерах, то мы можем сидеть в них до бесконечности, так ничего и не узнав. А если найдут, то зачем прятаться?
– Во-первых, – сказал Боря, почесав затылок, – нам нужно время, чтобы хорошенько все обдумать. А во-вторых, когда кто-то к нам проникнет, мы сможем без помех взять его в оборот…
– И кем бы он ни был, – подхватил я, – мы вытрясем из него все! Мне надоело быть безмозглой игрушкой в чьих-то руках.
Объехав Симферополь с севера, Вася взял курс на Алушту, от нее свернул на Судак и, проехав километров двадцать пять – тридцать, остановил машину в дорожном кармане. Слева от дороги высились горы, а справа слышался плеск волн, но самого моря в темноте не было видно.
– Все, приехали! – сообщил Василий. – Дальше пешком.
Он приказал своему человеку, лица которого мы так и не увидели в темноте, стеречь машины, и мы тронулись в путь, лежащий вверх, в горы. Наш проводник выдал всем по электрическому фонарю, но все равно мы, чертыхаясь вполголоса, поминутно спотыкались на наклонной горной тропинке. Один Вася шел спокойно, ни разу не оступившись. Думаю, что от переломов и вывихов нас спасла только наша развитая интуиция.
Слава богу, скоро начало светать, идти стало значительно легче, и к финишу мы каким-то чудом подошли целыми и невредимыми. Нашей целью оказалась щель в скале, под которой плескалось море. Щель была узкой, в ней с трудом разошлись бы два человека. Пройдя по ней метров двадцать, мы оказались в тупике, на небольшой площадке, окруженной трещиноватыми каменными стенами.
– Что, здесь мы будем прятаться? – с сомнением спросил Мишка.
– За кого ты меня принимаешь? – усмехнулся Вася, просунул руку в одну из трещин и извлек оттуда большой заржавленный лом. – Я знаю волшебное слово, вроде «Сим-сим, откройся!». Только надо еще и силу приложить.
Он вложил лом в широкую трещину и нажал на него с такой силой, что на лбу вздулись жилы. Мишка первый сообразил, что Васе надо помочь, подскочил и тоже налег на лом. Неожиданно огромный камень подался вперед, и трещина расширилась сантиметров до сорока.
– Отпускай! – крикнул Вася, и Мишка послушно отпустил лом. Камень вернулся на место и даже выступил немного за стену.
– Давай враскачку! – приказал Вася, и они снова нажали. Десяток движений, и камень уже медленно раскачивался, как огромный маятник, открывая между колебаниями ведущий в глубину скалы черный проход шириной не меньше метра. Правда, открытым проход оставался не больше двух секунд.
– Успеете запрыгнуть? – продолжая орудовать ломом и оттого тяжело дыша, спросил Вася. – Главное, не бояться… Но кто замешкается – раздавит!
Как старший группы, я прыгнул первым, и камень даже не коснулся моей одежды. За мной последовали остальные, и последним в пещеру запрыгнул Вася. Изнутри я увидел, что запирающий проход камень имеет форму матрешки, поэтому-то он и раскачивался, не падая. Колебания быстро затихли, и проход закрылся.
– Вот это дверца! – уважительно сказал Мишка. – Сплошная акробатика! Как вы только нашли такой проход?