Кодекс Агента. Том 2
Шрифт:
Проходя мимо дворцовых окон, я замечаю, что во дворце активно готовятся к предстоящему празднику. Десятки слуг снуют в бесконечных коридорах дворца, словно рыбы в гигантском аквариуме, наружу доносятся звуки музыки и негромких разговоров, а парни и девчонки уже наверняка вертятся перед зеркалами и пьют шампанское.
Однако в моей душе звучит другая мелодия. Она похожа на манящий настойчивый зов, который влечет прочь от этой аристократической суеты. Мысли о побеге из Царского Села множатся и заполняют мой измученный разум, будто звезды, светящиеся
Сбежать от интриг и дворцовых игр, обрести уют в спокойствии высотки Шуваловых, которая стала моим домом — все, чего я жажду в этот момент. Предстоящая вечеринка кажется полностью лишенной привлекательности и всякого смысла, но у меня нет выбора. В ближайшие несколько дней я буду пленником Александровского Дворца, хотя могу сбежать отсюда в любой момент по подземному ходу, показанному мне Цесаревичем.
Я возвращаюсь в свою спальню, наспех принимаю душ и уже заканчиваю одеваться, когда раздается стук в дверь. Открываю и вижу на пороге Андрея Трубецкого с двумя бокалами шампанского в руках.
— Ты где был? — возмущенно спрашивает он. — Я звоню тебе весь вечер! Бросил меня одного среди этих скучных пафосных персонажей и убежал слушать пение птиц?!
Взгляд Андрея полон искреннего негодования: мой неожиданный уход его явно расстроил. Беру один из бокалов и благодарно киваю. Слабое извинение, но уж какое есть.
— С тобой все в порядке? — продолжает допрос он. — Все уже на танцполе, а ты исчез без следа! Мог бы, в конце концов, меня пригласить на прогулку!
— Тебя официально назначили моей нянькой? — спрашиваю я с усмешкой и выпиваю шампанское — сейчас оно мне нужно как никогда.
— Я всего лишь твой товарищ по несчастью! — отвечает Андрей и опустошает бокал. — А за игристое мог бы и поблагодарить!
— Мог бы и побольше захватить! — парирую я.
— Будешь должен! — заявляет Трубецкой и достает из-за спины бутылку Крымского.
— Заходи, — запоздало приглашаю я и пропускаю Андрея в комнату.
Он подмигивает, сноровисто снимает с горлышка фольгу, и пробка с грохотом вылетает из бутылки. Хрустальная люстра над головой обиженно звенит, я машинально оборачиваюсь и выхватываю из воздуха падающую подвеску.
— Как ты это сделал? — спрашивает Трубецкой, удивленно округлив глаза. — Ты же спиной стоял?!
— Не знаю и знать не хочу — наливай! — я улыбаюсь во все тридцать два зуба и протягиваю вновь испеченному другу пустой фужер.
Андрей наполняет его, не отводя недоверчивого взгляда от моего лица, а затем наливает себе. Я опорожняю фужер одним глотком и подставляю опустевший бокал в ожидании добавки.
— Что-то случилось? — подозрительно спрашивает Трубецкой, а затем щурится и понимающе улыбается. — Тебе сделали хороший минет?! На берегу пруда?! Или была полная программа?! Нет, ты не такой — не в кустах, а на острове, в детском домике?! Признавайся — кто она?!
— Слюни подбери! — с усмешкой отвечаю я, не отрицая, но и не подтверждая догадку Андрея. —
— Желание друга для меня — закон! — Трубецкой кивает и разливает шампанское.
Мы приканчиваем бутылку за несколько минут, а потом я хватаю Андрея за рукав и вытаскиваю его в коридор. Мы несемся к бальному залу наперегонки, словно двенадцатилетние мальчишки, крича и улюлюкая. Я опережаю Трубецкого на доли секунды, и мы врываемся на импровизированный танцпол, словно пара непутевых дошколят.
— Давайте отжигать! — кричу я всем и выдвигаюсь к центру зала, игнорируя столы с выпивкой и закуской.
Приглашенный диджей понимает меня с полуслова, и тишину взрывают аккорды в четыре четверти. Пару секунд Андрей смотрит на меня удивленно, а затем громко кричит, запрокинув голову, и присоединяется, подавая пример остальным.
Свет гаснет, и старинный Бальный Зал, предназначенный для проведения великосветских балов, преображается. Магия электронной музыки и световое шоу превращают его в суперсовременный ночной клуб.
Многочисленные лазерные проекторы раздвигают видимые границы и заливают потолок потоками цветного света. Роль вращающихся зеркальных шаров выполняют хрустальные люстры — преломляют и отражают свет, наполняя пространство множеством цветных всполохов.
Уже порядком захмелевшие, наследники Великих Родов присоединяются к нам и отплясывают под ультрасовременные ритмы, пронизывающие наши тела объемными вибрирующими басами. Яркие световые линии вспыхивают и гаснут в такт музыке, и кажется, что воздух пульсирует, а мы пластаем его на части взмахами рук.
Меня пленяют переплетения звука и света, и я становлюсь частью этой многомерной симфонии. Тело реагирует на каждый бит, каждую ноту, словно музыка проникает в самую глубь моей души. Я двигаюсь в ритме гулко звучащих басов и чувствую, как реальность вокруг меня раскрывается, словно гигантский светящийся бутон.
Ощущение свободы охватывает каждую клеточку моего существа. Я забываю о тяготах выбора судьбы, о будущем и о своем происхождении. В этот момент я не бастард и не наследник Великого Рода, а захлебывающееся счастьем существо, погруженное в мир пьяных фантазий.
Я забываю о Цветных, Темных и Светлых, забываю о трех Осколках и тяжести предстоящего выбора, забываю об интригах и загадках, заполнивших мою жизнь. Танец становится исцеляющим ритуалом, переместившим меня в мир, где нет места тяжким думам и будущим заботам. В этот момент я горю, поглощенный магией танца, становлюсь одним из многих, вплетаясь в ритмическое единство с окружающим миром.
Диджей на время приглушает музыку и объявляет перерыв. Мы собираемся у столиков и заливаем жажду шампанским. Меня буквально распирает от бурлящей в жилах энергии. Золотистый напиток в бокалах искрится, отражая мерцание света, и придает этому вечеру особый блеск. Обостренные ощущения становятся еще более интенсивными, наши взгляды периодически встречаются, и в каждом читается, что эта ночь — особенная.