Кодекс Агента. Том 2
Шрифт:
Я практически уверен, что участие Грибоедова продиктовано тем, что оба мы — Темные, но высказав это, подпишу себе смертный приговор с немедленным исполнением и потому молчу, ожидая следующего вопроса.
— Зачем тебя вызвал Цесаревич и как нашел Бестужев-младший?
— Как нашел — не знаю, я спрашивал у Ярослава, но он ушел от ответа, — вру Шувалову, глядя прямо в проницательные фиолетовые глаза. — А Романов хотел попрощаться — он умирает…
— Еще интереснее! — произносит Великий Князь, оживленно жестикулируя. —
— Или что! — зло огрызаюсь я.
— Прости! — Князь примирительно поднимает руки, и серый пепел вновь рассыпается по столу. — Я не понимаю мотивов Романова и оттого злословлю!
— Думаю, что Алексей увидел во мне родственную душу — узника обстоятельств, такого же, как он сам…
Так себе версия, если честно, но хотя бы частично соответствует действительности…
— А ты у нас — узник? — спрашивает Шувалов с нескрываемой иронией.
— Больше не узник, — парирую я с горькой усмешкой, — свободен как ветер и лечу куда хочу!
— Ветерок! — ухмыляется Шувалов, перегибается через стол и ерошит мне волосы на макушке. — Молодой и горячий!
Кисло улыбаюсь в ответ, но от грубой ласки не ухожу, чтобы не обижать старика. Чувствую, что это искренний порыв, отцовский: уж слишком я похож на убитого им же самим сына.
— Лети уже! — говорит Игорь Всеволодович и тушит сигару. — Ольга тебя заждалась — места себе не находит!
— Я больше не пленник! — упрямо повторяю я. — Начиная с этой минуты! И буду гулять там, где захочу и когда мне заблагорассудится!
— Ты готов пожертвовать жизнью ради мнимой свободы? — спрашивает Князь с искренним удивлением.
— Я готов рискнуть: риск и смерть — это разные вещи!
— Если я предложу тебе охрану, ты, естественно, откажешься?! — спрашивает Шувалов после короткого и напряженного раздумья.
— Откажусь, а если будете настаивать, то обезврежу ее или уйду из-под опеки — поверьте, я это умею!
— До Инициации осталось десять дней, неужели ты не можешь потерпеть? Обретешь Силу — и делай, что тебе вздумается!
Я лишь отрицательно качаю головой — слова у меня закончились. В кабинете повисает напряженная тишина. Великий Князь смотрит мне в глаза, словно пытаясь прочитать мои мысли.
— Договорились! — наконец, заключает Шувалов, встает из-за стола и протягивает руку. — Условие лишь одно: если попадешь в опасную передрягу, сразу обращаешься ко мне, а не занимаешься самодеятельностью, как сегодня ночью!
Протянутую ладонь я жму молча, не испытывая ни торжества, ни удовлетворения.
— Наследники все еще в Питере?
—
Великий Князь открывает ящик, достает оттуда мой телефон и выкладывает его на стол.
— Надеюсь, порно ты на рабочем смарте не смотришь и в компрометирующие тебя переписки с поклонницами в Телеграфе не вступаешь? — Шувалов поднимает бровь, и я понимаю, что в его вопросе содержится предостережение.
— У меня богатое воображение, я и без порно могу!
— Вот этим и займись, а от неприятностей держись подальше! — продолжает язвить Игорь Всеволодович. — С Бестужевым я уже поговорил — до Инициации он тебя не тронет, а когда пройдешь ее, все вопросы отпадут сами собой!
— Благодарю! — выдавливаю я из себя.
Сгребаю со стола смарт, покачнувшись, встаю с кресла и направляюсь к выходу.
— И еще одно: выбрось этот убогий спортивный костюм! — доносится мне вслед уже в дверях.
Я выбрасываю из головы все тревожные мысли и направляюсь к Ольге.
Трубецкая на стук в дверь не реагирует. Она точно у себя и точно одна — парни из охраны уже сообщили. Видимо, крепко спит, как и все нормальные люди ранним утром. Я разворачиваюсь, чтобы уйти к себе, и дверь открывается.
— Привет! — кричит заспанная княжна, бросается мне на шею, обхватывает ногами за талию и страстно целует в губы.
— Привет! — ласково говорю я через минуту, глядя в сияющие синие глаза. — Мне тебя не хватало!
— Я очень соскучилась! — отвечает она сладким воркующим голосом и мягко касается губами моей шеи.
Обнимаю девчонку за талию и крепко прижимаю к себе. Остро чувствую жар ее тела сквозь тонкую ткань ночной рубашки, и воображение, которым я хвалился перед Шуваловым, мгновенно распаляется. Сонливость куда-то пропадает, сердце начинает биться чаще, а острая волна возбуждения опускается в низ живота.
Я несу княжну в спальню, кладу ее на кровать, сдираю с себя ненавистный спортивный костюм, словно старую кожу, и забываю обо всех проблемах.
Глава 25
Аристо — те еще ублюдки!
Я просыпаюсь лишь к вечеру. Открываю глаза и вижу в потолочном зеркале, что в кровати лежу один — Ольги рядом нет. Сладко потягиваюсь и сбрасываю простынь, подставляя обнаженное тело теплым и ласковым лучам заходящего солнца, льющимся через окно.
Так хорошо, как сейчас, мне не было уже давно. Я чувствую приятную расслабленность в теле и сладкую истому в паху. Усилием воли отгоняю привычные мысли о собственной сущности на периферию сознания и активирую смартфон.