Кодекс Крови. Книга I
Шрифт:
— Девицы сами захотели, — пискнула Елена. — На приданое надеялись.
Ну хоть так. Будет им приданое.
Ну что, хотел напряжение сбросить, вот мне и подогнали возможности по высшему разряду. Хочешь блондинку, фигуристую девицу с высокой полной грудью, а хочешь рыжую, как солнышко, ладную миниатюрную, стройную как тростинка. Обе смотрели на меня с любопытством и без тени страха. Деревенские девушки — это вам не трепетные лани, точно знают, что их ждёт. Значит, надо не разочаровать девушек, да и себя побаловать.
— Скройтесь в тень, — отдал приказ по кровной связи, — не будем
Кровники послушно отошли за круг света и прихватили с собой добровольцев.
Я пустил себе кровь и расчертил вокруг импровизированного ложа малый ритуальный круг. Только в этот раз целью круга было собрать всю полученную энергию, не потерять ни капли, сфокусировать в одном месте, как линзой.
Девушки с любопытством следили за моими приготовлениями, даже пошевелиться боялись, чтоб не помешать. Спустя минут десять я закончил. Звуки приглушились, по границе круга мерцала едва заметная плёнка, скрывающая нас от глаз окружающих. Можно и начать, пожалуй.
— Только не изгрызи мне голый зад комарами, — мелькнула весёлая мысль, стоило подумать о Комаро.
— У тебя наглость — второе счастье. Ни посмотреть, ни подслушать, так ещё с досады и за зад не покусать, — хихикнул Комаро, но тут же добавил, — не совсем понимаю, что ты дальше будешь делать, но попробуй как-то земли обезопасить. Слишком много здесь лишних людей. Не должно так быть.
Я мысленно согласился, у самого такие мысли проскальзывали. Не разорваться мне, чтоб везде успеть, а вот пакость какую-то в защиту можно добавить.
Комаро исчез с несвойственной богам тактичностью, а вот девицы даже осмелели, заметив мутную плёнку вокруг.
Что я могу сказать, молодое восемнадцатилетнее тело да с опытом трёхсотлетнего — это лучше, чем наоборот. Девушки расставались с невинностью со вкусом и с удовольствием. Порадовало, что пока я уделял внимание одной, вторая не стояла столбом, а решилась присоединиться к игре. Всегда знал, что рыженькие имеют огненный темперамент. Сколько уж там перепало Комаро, не знаю, но в процессе славили они его, а не меня. Вот так бывает, стараешься ты, а все лавры начальству.
Спустя час мы покинули природное ложе из лапника абсолютно довольные друг другом. Пелена пропала, девушек хотела было увести Елена, но я не дал.
Подозвав всех к себе, я стал объяснять, что и от кого требуется.
До начала пришлось принять клятву верности от девушек и от «жертв». Когда все стандартные «не навреди», «служи до самой смерти», «храни честь рода» были произнесены, я, наконец, получил ресурс для ещё одного более затратного ритуала.
Пришлось задействовать все шестнадцать душ, находящихся на поляне. Расчертив большой ритуальный круг с лучами по количеству людей, я запитал каждую вершину луча свежей кровью моих кровников. Лучи пересекались в месте, где уже собрало часть силы линзой. В тот момент, когда я замкнул собой кровный круг, сила закольцевалась и рванула в меня бурным потоком.
Очень хотелось забрать всё себе, возможно, даже вышло бы сорвать один из замков на сдерживающей печати, но я не стал. У меня бог не кормлен, земли беззащитны, о каком эгоизме тут могла идти речь.
Собрав волю в кулак, я заставил кровь и силу течь к линзе, и когда оба круга объединились в одну конструкцию, то в небо ударил красный луч. Я сдерживал силу, подавая её порционно, выстраивая и кристаллизуя основу для будущего накопителя и оберега родовых земель.
Капля за каплей из нашей крови вырастала тонкая спица. Достигнув метровой высоты, она остановилась. Люди устали, но держались. Я просил их потерпеть ещё чуть-чуть, не сдаваться. И они стояли. Кровь стекала и заполняла силой накопитель. Кто первым начал молиться Комаро, я не заметил, но вскоре молитву подхватили все.
Мне кажется, я даже услышал на границе сознания довольное урчание нашего покровителя.
Пора было заканчивать. Родовой перстень нагрелся, требуя и его привлечь к ритуалу. Я тонкой струйкой пустил в него силу, и восприятие действительности изменилось. Меня подняло высоко в небо, откуда я видел свои земли, по границе которых теперь также мерцала незаметная пелена. Внутри пелены чужеродными вспышками ощущались чужаки. Земля будто шептала:
— Им тут не место! Прогони! Убери!
Сил у меня почти не осталось, но я смог вплести в пелену россыпь самых мелких и незатратных проклятий. Мне показалось, что от самой земли пришло чувство лёгкого удовлетворения, по принципу «хоть так, но хотелось бы большего».
— Будет больше, — пообещал я, — как только восстановлюсь и будет. Обещаю.
Лучи гасли один за одним, люди бессильно оседали на землю. Посреди поляны возвышался красной спицей накопитель. Раньше я смог бы создать его из собственной крови, но здесь пришлось пользоваться заменой силой кровников. Я выкачал со всех не менее, чем по пол-литра крови, возможно, даже больше. Но оно того стоило.
Теперь все молитвы, упоминания Комаро не рассеивались и не теряли своей энергии. Часть энергии шла богу, а часть оседала в накопителе, питавшем защиту родовых земель, пока ещё слабенькую, но лиха беда — начало.
Я отдал распоряжения Арсению по кровной связи перевести суммы вознаграждения всей пятёрке новых приверженцев Комаро и моих кровников по совместительству.
Арсений уточнил имена адресатов и лаконично подтвердил, что будет сделано. Мужчины смотрели на меня с обожанием, когда поняли, что казнь не просто отменяется, а им ещё и выплатят обещанные суммы. Семье девочке я предложил переезд в Малые Трясинки, на что те радостно согласились. Пусть глушь, но зато спокойно, и никто их там не знает. Менталиста тоже обещал оплатить.
Усталость давила, но в душе царило спокойствие. Было ощущение, что я всё делаю правильно. Но это состояние продлилось недолго.
— Барон, вы нам нужны в школе, — голос Паука по кровной связи был напряжен, казалось, он злился, но очень пытался себя сдержать. — У нас тут явка с повинной от наших «убийц».
Глава 13
Маркус был зол и напуган. Из бывшего отряда в живых осталось чуть больше половины. Не помогало прятаться, их убивали по одному. Идея собраться в группы тоже не сработала, пятёрку огневиков убили именно так. Решение, которое созрело у Маркуса было самоубийственным, но, на его взгляд, единственным верным.