Кодекс Охотника. Книга VIII
Шрифт:
— Галактионов-Галактионов... — сказал Архип вслух, качая головой.
Он подошёл к окну, и посмотрел по направлению на север. Где-то там барон Галактионов и его люди отбивали очередную никому неизвестную и никому ненужную лесную деревушку.
Глава 11
— Алло? — я поднял трубку, увидев, что меня вызывает Андросов.
— Саша, привет! — раздался очень возбужденный голос моего друга. — Ну, ты... как всегда!
— Я много что «как всегда», — огрызнулся я. — Я вообще по натуре консерватор, и не люблю менять старые привычки. Но в данном конкретном случае, что ты имел в виду?
— До тебя не может дозвониться ни мой отец, ни князь Морозов, ни князь Долгоруков.
— Какая неожиданность, — хмыкнул я. — Я немного был занят, и отключил общий доступ. А в экстренном у меня Волк, Анна... А ещё я тебя за каким-то хреном в этот список добавил, так что можешь гордиться.
— С ума бы не сойти! — проговорил Андрюха. — Девяносто девять и девять десятых Одарённых в Империи были бы счастливы, если бы им позвонили напрямую мой отец, мой будущий тесть, либо уважаемый князь Долгоруков. А ты их тупо игноришь!
— Ну, есть такое, ладно, — хмыкнул я. — Я же говорю, дела были важные. Что случилось-то?
— Я так понял, ты и новости не смотрел?
— Ты знаешь, здесь в тайге проблема не то, что с интернетом, здесь связь не всегда была. Разве что голубиная, и то неточно. Да и как-то времени на эти ваши новости я не нашёл — с тварями дрался. Да к чему это всё, ты сам знаешь, что я новости и так не смотрю.
—Да знаю я, знаю, — глубокомысленно замолчал Андросов.
— Так, Андрюха, не тяни кота за яйца. Я уже понял, что у тебя, типа, важные новости. Давай рассказывай! Или я положу трубку.
— Каким ты резким стал, Саня, — обиженно пробормотал Андрей.
— Так я таким и с самого начала был.
— Тоже верно, — вздохнул Андросов. — В общем, Доброхотов войну твоему роду объявил.
— Бли-и-ин, — сказал я.
— Вот и я о том же, — торжествующе сказал Андрюха. — Это же представь, как ты попал!
— В смысле? — удивился я.
— Что значит «в смысле»? Если ты не понял, то тебе Алмазный Король войну объявил! Я и говорю, что ты попал!
— Почему это я попал? — искренне удивился я.
— А кто? — настороженно уточнил Андрюха. — Я думал твое «бли-и-ин» именно к этому относилось.
— Мой «блин» относился к тому, что я ещё не готов. И не готов не к тому, чтобы растереть этого уродца в порошок, а к тому, чтобы сделать это с наименьшими потерями для его техники, которую я планирую затрофеить и потом использовать у себя.
В ответ мне раздалось гробовое молчание.
— Эй, Андрюха! Ты ещё со мной?
— С тобой, — задумчиво сказал Андрей. — Ты знаешь, иногда мне кажется, что мой друг Александр Галактионов постепенно становится нормальным. Но через некоторое время обязательно приходит осознание «а нет, показалось». Вот и сейчас. Тебе объявил войну, фактически, сильнейший Род на востоке Империи. А у тебя единственное переживание по поводу — как бы его менее травматично покрошить, чтобы трофеи не попортить?
— Ну да, ты все правильно понял. А что? — хмыкнул я.
— Да нет, ничего, — сказал Андрюха. — В общем, войны не будет.
— Бли-и-ин... — протянул я.
— Что такое? — всполошился Андрей.
— Да пока мы с тобой разговаривали, я уже настроился и прикинул, как минимизировать его потери. В принципе, я уже рассчитывал на прибавление техники. А тут такой облом. Почему не будет-то?
— Двенадцать Родов выступили против, и наложили право вето на объявление войны.
— А что так можно было? — удивился я.
— А ты вообще, насколько хорошо, читал дворянский кодекс Российской Империи?
Я почесал голову. Стыдно признаться, но я его вообще не читал. Но я точно знаю, что его читала Анна, так что мне, вроде как, было незачем.
— Ясно, — правильно истолковал мое молчание Андросов. — В общем, двенадцать Родов могут воспротивиться объявлению войны между любыми другими двумя Родами на территории Империи.
— Странно это звучит, — сказал я. — То есть, они говорят — мы все против, и вы не можете начинать войну, мы вам запрещаем?
— Ну, не совсем так, — тяжело вздохнул Андрей. — Настоящее право вето может наложить только Император, и тогда да — война будет запрещена. Если же используется «право двенадцати», то это подразумевает лишь то, что всё-таки, если объявивший войну Род начнёт военные действия, то двенадцать поручившихся встанут на сторону его противника.
— То есть, Доброхотов зассал? — уточнил я.
В трубке послышалось какое-то кашлянье. Кажется, Андрей чем-то подавился.
— Ну и словечки у тебя, Саша! Никак не привыкну. Скажем так, герцог Доброхотов отказался от своего намерения.
— Ну, всё правильно я сказал. Алмазный зассал. Что неправильного в моих словах?
— Неправильно, что такие слова не должен применять благородный аристо Российской Империи!
— А, ты об этом... — вздохнул я. — Ну, не должен, так не должен, — я на секундочку задумался. — А слово «обосрался» лучше подходит?
— Галактионов! — взвыл в трубку Андросов.
— Ладно-ладно, я тебя троллю, — сказал я. — Ты мне ответь на один вопрос — то есть войны не будет?
— Пока нет. Но если бы ты читал дворянский кодекс, то знал бы, что Доброхотов вправе подать апелляцию в высшие инстанции.
— А высшие инстанции у нас кто? — осторожно спросил я.
— Имперская Канцелярия, конечно же!
— И что там? — продолжал задавать я наводящие вопросы.
— Вот там могут признать право Доброхотова на объявление войны. И уже императорской властью разрешить ему это сделать.
— И какой шанс, что апелляция пройдёт успешно? — со скрытой надеждой спросил я.
— Да вот тут вопрос... — снова задумался Андрей. — Тут как раз всё через жопу, — он замялся.
Я не выдержал и рассмеялся.