Кодекс выживания

Дубина Родион

— Почему он такой быстрый, сука…

— Потому что второго ранга, — ответила Алиса.

— В смысле? Как бегун?

— Нет. Бегуны второго уровня доступа. Ну дельта. А со временем тварь может стать сильнее, повышая ранг, как ты, например. Но ты на эпсилке, а он на гамме. Второй или третий ранг гамма доступа.

— Как всё сложно… Ладно, жуй с ним. Почему из второй двери бункера сочится дым?

— Ага, и правда, дед, мать его! — Вася попытался подбежать к двери, но едва не упал. Ноги не слушались, как и у меня.

Алиса

сделала это за нас. Всё помещение бункера было в густом непроглядном дыму, от которого Алиса начала кашлять, а Псинка и вовсе захотела на улицу.

Правило 22. Делись радостью

— Дед? Дед Макс? — орал я в задымлённый бункер.

В ответ тишина…

Я уже и не знал, что думать. Пожар у него тут или газовая атака. Алиса осторожно вошла внутрь, пытаясь разогнать дым рукой и не переставая кашлять. Мы с Васей замерли в ожидании.

— Звездец просто… Ребят, идите сюда, — послышался голос Алисы из другой комнаты.

Мы с трудом доковыляли к ней, помогая друг другу не упасть.

— Он походу в хлам накурился… Я не знаю, что с ним делать, — сказала она.

Дед мак и правда сидел вразвалочку, нет, даже лежал на стуле и улыбался, глядя на нас. Рядом на столе стояло курительное приспособление, но не обычный бонг или «мокрый», а что-то уж слишком мудрёное. В целом конструкция похожа на кальян, только дым тут проходит по спиральной стеклянной трубочке, через воду. При этом сам табак, ну или в данном случае трава, насыпается в стоящий рядом продолговатый пластиковый ящик, похожий на автомобильный аккумулятор. Похоже, там она сгорает и выдаёт дым, который по трубке уже идёт в колбу с водой.

— Слышь, дед… Тут гости к тебе, — сказал я уже и не рассчитывая на ответ.

— Го-о-ости… Я люблю-у-у го-о-остей. Или госте-е-ей… — флегматично и добродушно бурчал тот.

— Чёт не похоже на траву. Может, он грибами ещё закинулся? — предположил Вася.

— А ты чё, спец по токсикации мозга?

— Да нет, просто… Нет… — замялся сразу тот.

— Ну вот и не умничай, — сказал я серьёзно.

Но почему-то мне вдруг стало смешно, хоть я и понимал, что сейчас не до этого. А сдерживать смех было невыносимо трудно, от этого только ещё больше хотелось смеяться.

Видя, что у Васи такая же проблема и он едва сдерживается, я не выдержал и заржал в голосину. Мой друг тоже зашёлся истерическим смехом. Согнулся пополам и тут же дико заболела раненая спина, я упал на пол, чтоб облегчить боль.

От каждого действия мне становилось только смешнее и смешнее. Особенно веселило обеспокоенное лицо Алисы, которая вроде и понимала, что происходит, но ужасно боялась этого.

Она попятилась назад и упёрлась в стену, клацнув выключатель. Загорелся свет, загудел генератор. Девушка ещё сильнее испугалась. Мы ещё сильнее заржали.

Хотя теперь смех смешался с удивлением и мы уже походили на умственно отсталых.

Не знаю, сколько это продолжалось, но время тянулось очень медленно. А мы всё валялись на полу, тыкали в Алису пальцами и ржали. Потом дико захотелось есть. Причём не нам, а деду. Он достал из кладовой множество угощений. Печенье, сухари с изюмом, шоколад, различные леденцы. Дико хотелось сладкого, как после низкоуглеводной диеты.

За едой мы наконец начали приходить в себя. Да и вместе с включением лампочки заработала вытяжка и весь дым из бункера выкачало наружу.

— Дед, откуда у тебя электричество? — спросил я, наслаждаясь мятным леденцом.

— Да-а-а, дело было в сорок третьем… Пытали мы одного фрица электричеством…

— Да какой сорок третий, сейчас откуда, в бункере.

— А-а-а, так это. Осколок я нашёл зелёный… — задумчиво ответил дед со взглядом мудреца.

— Что? Зелёный? Это ж… Это же… — удивился я ещё больше.

— Это гамма-доступ! — закончила за меня Алиса. — И ты потратил его на сраное электричество? Я бы могла свой навык раскачать…

— Ну вот, найдёшь, внученька, тогда и раскачаешь, а дед нашёл и захотел радио наконец послухать, да табачницу запустить.

— Тут радио ловит? — удивился я.

— Не, не ловит… Но я-то откуда знал…

— Вообще-то, ловит. Но недалеко и уж точно не из бункера. Тут как с рациями — чем дальше нужно передать сигнал, тем больше нужно энергии.

— Кстати, у нас же остались две рации? Твоя и… Ну твоего… Вепря, — вспомнил я.

— Ага, ток я их дома оставила.

— А я и рацию зарядил… Тот осколок много чё зарядил, все батарейки и телефон даже…

— Ну дед, не сидел без дела. Как ты умудрился его найти? — спросил я.

— Так оно ж светится по ночам. Видно хорошо. Ну вообще, я вышел проверить вытяжку, чёт воздух совсем плохой стал. А вентиляция у меня в разные стороны выведена. Одна из шахт недалеко от реки проходит и в воде увидел, катится зелёная хрень. Ну я и сразу уразумел, что к чему.

— И устроил себе тут кальянную. Прям молодец… — возмущалась Алиса.

— Это, случайно, не на запах ли пришёл плевун?

— Какой ещё плевун? — удивился дед.

— Да тварь зелёная в волдырях вся, очень ядовитой хренью плюётся. Вон у нас спины обожгло.

— Кстати, давайте я вам обработаю раны. Заразу вы и так не подцепите тут, но с мазью заживёт быстрей. Где тут аптечка? — спросила Алиса.

— Да в уборной в шкафу… Так то, значит, плевун был… Ну, встречал я его. Кур соседских разогнал. Не знаю, как они выжили до этого дня, ну, то есть уже не выжили. Та тварь нашла их, но одну мне удалось спасти. Где-то тут бродит… Кстати, яичницу хотите?

Из другой комнаты раздался женский крик и звук бьющейся посуды.

Я рефлекторно вскочил, про себя удивившись такой реакции.