Кое-что о романтике
Шрифт:
После освобождения из-под стражи Пипкин успел посетить баню, лечебницу и парикмахерскую. Он чувствовал себя почти что настоящим человеком.
Четыре скрипучих ступеньки и знакомый столик с вырезанным когда-то именем. Внутри кафе, конечно, теплее и уютнее, но день выдался не такой уж прохладный, и маг хотел посидеть на свежем воздухе.
– Ты разве не знаешь, что зимой я не обслуживаю эти столики?
– Знаю, сэр. Просто... Мне кажется, что так правильней будет поговорить здесь.
Пипкин поднял голову, посмотрел на старого эльфа и виновато пожал плечами.
–
– А может и нет. Мне кажется, вы, люди, никогда не перестанете принимать желаемое за действительное. В этом ваша слабость. И в этом ваша сила. Вы - всего лишь беспомощные мечтатели и романтики.
– А разве эльфы не такие?
– Мы умеем ценить красоту. Звезды и луну, ветер и море, песни и веселье... Но мы не умеем безоглядно любить.
– Любить несмотря ни на что? Это что - слабость?
– Романтик, - хмыкнул эльф.
– Держи. Для тебя я сделал исключение. Вот твой кофе. И мятный чай для нее.
– Спасибо.
Тинерлин ушел.
Пипкин отхлебнул кофе.
– Разве можно угадать куда ударит молния?
– пробормотал он.
Вновь заскрипели ступеньки.
– Вы разрешите?..
– По-правде говоря я хотел бы побыть один.
Скрипнул стул. Мэгги легко улыбнулась и взяла чашку с чаем. Ее светлые волосы слегка вились на концах, а глаза были похожи на сапфиры.
– Тебе не идет быть букой, - заметила Мэгги.
– Я боялся, что ты придешь. И... боялся, что ты не придешь.
– Второе мне знакомо, но первое - это что-то новенькое. Я согласна, вид у тебя потрепанный, но не настолько же, чтобы ты боялся прийти встретиться с девушкой, в которую ты когда-то был влюблен.
– Дело не в когда-то. Дело в том, что до сих пор...
– Да ну?! Знаешь, по-правде говоря, это самое близкое к признанию в любви из всего, что мне удалось из тебя выжать. Ты весь такой замкнутый, как будто, сказав пару приятных слов девушке, ты растратишь свой десятилетний словарный запас.
Маг отхлебнул еще кофе и посмотрел Мэгги в глаза.
– Ты за этим сюда приехала?
– Можно поконкретнее?
– История, социология, психология... Сначала я не понял, что ты имеешь в виду. Потом догадался. Конкретное воздействие на... как это?.. определенного человека. Специальная программа для работников Высшего Посвящения. У тебя ведь Высшее Посвящение, Мэгги? Ты член Внутреннего Круга?
– Я его председатель, - улыбнулась женщина.
– А кто я? Подопытный гном? Или лабораторный гомунуклус?
– Зачем же столько самоуничижения? Ты - ключевой элемент нашего опыта.
– Почему же вы хотели меня убить?
– Никто не хотел тебя убивать. Разумеется, мы были готовы и к такому повороту событий, если бы случилось нечто непредвиденное, например, наши работники перестарались бы, или ты оказался бы не столь хорош, как мы рассчитывали... Видишь ли, Пипкин, ты правильно все запомнил, но сделал совершенно неправильные выводы. История - это наука. Как и у любой науки у нее есть свои законы. Представь себе, что применяя эти законы, мы совершенно неожиданно наткнулись на поразительный факт. Ты, Пипкин, являешься одной
– Несколько напыщенно и банально, - заметил Пипкин.
– Что должно было произойти? Революция? Меня должны были посадить на трон?
– Ты никогда не подходил для трона. Но ты на самом деле мог подтолкнуть людей к открытому неповиновению, - согласилась Мэгги.
– Правда это не принесло бы им ощутимых плодов, потому что прибывшие из Западных Королевств легионы беспощадно подавили бы мятежи, но это позволило бы очистить королевство. Воры, мошенники, убйицы, нищие, бездельники, пройдохи, страховые агенты, вымогатели, костоломы, сводники, беспринципные герои и вечно пьяные гномы... Уничтожение всей этой никому ненужной швали и установление жесткого порядка в стране позволило бы королевству выйти на качественно новый уровень. Всеобщая сплоченность перед лицом вновь набирающих силы вентритардианских племен. Развитие науки, искусства, экономики... Нас ждал золотой век!
– Я рад, что все это похерил, - сказал Пипкин.
– Да. Похерил. Твои действия оказались не такими, как было запланировано. Хотя нам удалось все же кое-чего добиться...
– Чего же, интересно?
– Я вполне могу обойтись без твоих наводящих вопросов. Просто остановилась перевести дыханрие и глотнуть чаю, - слегка раздраженно сказала Мэгги.
– Так вот. На чем я остановилась?
– На том, чего же вы все-таки достигли.
– А-а-а... Это. Вчера ты практически полностью уничтожил верхушку Гильдии Убийц.
– Я считал, что они хотят меня убить.
– Это было, подстроено разумеется.
– Ну, разумеется.
– Согласно нашим прогнозам, Гильдия не сможет справиться со столь резкими потерями в руководящем эшелоне и распадется сначала на ряд мелких конкурирующих организаций, а затем и вовсе на наемников-одиночек. Это, к примеру, позволит королевству сформировать элитный полк, который должен сыграть решающую роль в будующей войне с вентритардианцами. Это изменит расстановку сил на внутриполитической сцене. Это скажется на уровне преступности и позволит Страже действовать более эффективно, чем когда-либо ранее...
– Ты использовала меня, - перебил ее Пипкин.
– Ради высших целей. Разве оно того не стоило?
– Я не знаю. Я не историк, не социолог и не психолог. Я просто знаю, что ты поступила неправильно. С людьми нельзя обращаться как с вещами. Никогда.
– Ты никогда не выйдешь из детского возраста.
– Ты превратилась в чудовище.
– Я верю в то, что делаю. А ты - не веришь ни во что. Так кто из нас чудовище?
Пипкин вспомнил о Джейн и покачал головой.
– Есть вещи в которые я верю. Но ты вряд ли поймешь, о чем я. И вряд ли я смогу понять тебя.