Кофе готов, милорд
Шрифт:
– То есть связь с незнакомым графом менее компрометирующая, чем связь с простолюдином?
– Я смогу дать слово чести, что не покушался на вас и этого будет достаточно, чтобы заткнуть рты самым ретивым. Ситуация, конечно, выйдет постыдная, но поправимая. В случае же обнародования правды, вашей репутации конец.
– О, это так благородно с вашей стороны, – саркастично ответила я. – И что же побудило вас не только вытащить меня из-под завалов, но и поберечь мою репутацию?
– Исключительно мой долг как мужчины и солидарность, как благородного
– Какого допроса? – пирожное замерло в сантиметре от рта.
– Жуткого и с пытками, которым я займусь лично.
– Пытать леди некрасиво и недостойно благородного джентльмена.
– Я прощу себе свое несовершенство, у меня нет выбора.
– А если найду?
– Итак, вопрос первый, – начисто проигнорировал он меня. – Что вы делали в закрытой секции архива, леди?
– С чего вы решили, что я вам отвечу? – меланхолично отозвалась я, поедая свою прелесть. Сказка, а не кондитерское произведение.
Виктор недобро усмехнулся и вышел из комнаты, позволяя мне немного оглядеться. Уютненько, но без пафоса и излишеств. Явно гостевая комната, отделанная в пастельных тонах и с минимальным набором украшений, не способным вызвать раздражение даже у самого придирчивого гостя.
– Жаль, что вы отказываетесь сотрудничать, – вернувшийся советник держал что-то в руке и откинул край моего одеяла, демонстрируя мне мои щиколотки, прикованные цепью к изножью кровати!
– Я пленница?
– Побойтесь Мира, леди, вы почетная гостья, – самодовольно оскалился лорд и стремительно натянул на мои ступни пару теплых носков. Очень колючих носков!
– Допустим, – мрачно отозвалась я, испытывая невыносимое желание скинуть чертовы шерстяные колючки и вдоволь почесать ноги. – Но вы поступаете подло и ужасно в отношении леди. Давно хотела поинтересоваться, ваша гувернантка была нема или работала на врагов клана?
– Давно – это последние пятнадцать минут? Любите же вы преувеличивать. Повторяю вопрос. Что вы делали в закрытой секции, куда не имели доступа?
Я решила отмолчаться, буравя взглядом серую шерсть. У него взрыв в центре города, а этот сыскарь интересуется, что мы там делали! Неужели это важнее, чем поймать преступников, решившихся на минирование здания?
Видя мою незаинтересованность в разговоре, лорд решил прибегнуть к психологическому давлению:
– Найди мы вас на пару метров ближе ко входу, все закончилось бы госпиталем и статусом пострадавшей, но...
– А с чего вы вообще взяли, что мы были в закрытой секции? – резко перебила я.
– Я вас умоляю, – поморщился он, снисходительно улыбаясь. – Улик, оставленных вами, предостаточно. Одна дверь, которой вы прикрылись, многое может сказать страже, а весьма любопытные документы, смягчившие падение вашего спутника, и вовсе вынуждают меня думать о вас прискорбно. Платье, накидка… перечислять можно долго. Так что на счет способа и цели проникновения туда, куда
– Откуда вы знаете, что не имею?
– Баронессы де Брессар нет в канцелярском списке имеющих пропуск. О вас, баронесса, вообще мало, что известно, я еле смог добиться от конторы извозчиков вашего имени. Повезло, что кучер слышал обращение вашего спутника.
Я похолодела и выбросила из головы чесотку.
– Вы сумели отыскать экипаж, который нас вёз?
– Разумеется. Кстати, позвольте представиться, граф Виктор Коул, если это имя вам о чем-нибудь говорит.
– О, – притворно округлила глаза я. – Сам граф Коул, надо же… как же, как же… м-да, вы же… ох, столько слухов… Нет, ни о чём не говорит.
Виктор перестал улыбаться и молча вышел. Вернувшись буквально через две минуты и не дав мне возможности проверить артефакты, он встряхнул сложенных в руках квадрат ткани, развернувшийся змей шерстяного шарфа.
– Я буду сопротивляться, – клятвенно пообещав, я подергала ногами цепь. Крепкая, зараза, а расплавить при нем не смогу.
– Кто ж вам позволит, баронесса? – недоуменно поднял бровь гад и внезапно растение, висящее в кашпо над кроватью, ожило и стремительно обвило мои руки.
– Вы и так умеете? – потрясению моему не было предела. Плющ с редкими листиками не давил и не ограничивал движения, украшая мои запястья симпатичными зелеными браслетиками. Но я не сомневалась, что стоит лорду захотеть, как вся свобода разом кончится. Р-р-р, вот же… душегуб!
– Не боитесь, что я сейчас закричу о насилии и на мой крик сбегутся слуги?
– Разочарую вас, миледи, слуг в доме нет. Предпочитаю обходиться без дворни в столице, убирает наемное агентство раз в неделю, питаюсь в ресторанах.
– Подробный отчёт, – сыронизировала я, мотая головой, что не помогло мне отвертеться от колючего шарфа на шею. Руки, как я и полагала, остались в цветочных тисках, стоило только графу приблизиться.
– Любезность за любезность. Извольте и вы отчитаться о своих действиях. Не хотите отвечать на этот вопрос, пожалуйста, я задам другой. Что такого вы обнаружили в закрытой секции, что вас заинтересовали отчеты о преступлениях против высокородных за последние полгода?
– Чего? Какие еще преступления? – шея чесалась просто одурительно, куда там ногам. От теплой шерсти я начинала потеть, что только усиливало раздражение и желание обмотать этот шарф вокруг одной наглой шеи и затянуть потуже.
– Не чегокайте мне тут, – неожиданно сурово воспрянул граф, нахально игнорируя мой убийственный взгляд.
Ну, погоди, редиска, выберусь и стукну тебя чем-нибудь тяжелым, прямо по твоей густой шевелюре.
– Немедленно отвечайте, что вы там искали, леди.
Я только гордо вздернула подбородок. Тоже мне, подобие тирана. Серьезно навредить тебе совесть не позволит и твое какое-никакое, а всё же благородное воспитание. А колючие носки я, так и быть, переживу.
– Молчим? – нехорошо прищурился он. – Молчим. Значит, осознаем последствия.