Когда мечты сбываются

Максвелл Кэти

Назим и Гади обязательно будут ее искать. Они, наверное, уже обратились за помощью к мадам Индрени, а Иден очень боялась ее гнева. Сейчас ей нужно соблюдать крайнюю осторожность и как можно быстрее найти такое место, где никто не будет ее искать.

Она съела тост, выпила оставшийся чай и оделась. Бетси принесла ей еще одну кружку чая и пару туфель. За эти туфли Иден была ей особенно признательна.

— Думаю, что это ваш размер, мисс, — сказала горничная. — Ну, может быть, немного великоваты, но совершенно нестоптанные.

Ваши собственные туфли так намокли в морской воде, что пришли в полную негодность.

Иден сунула ноги в черные кожаные туфли. Они были очень простенькими, на плоской подошве, но зато пришлись ей как раз по ноге.

— Большое спасибо, мне в них очень удобно, — сказала она горничной.

Бетси явно хотелось задержаться и немного поболтать с ней, но Иден нарушила ее планы, попросив девушку передать лорду Пенхоллоу сообщение.

— Пожалуйста, скажи ему, что я решила отдохнуть и поэтому вынуждена отказаться от прогулки по саду.

— Хорошо, мисс, — ответила Бетси.

Сделав реверанс, она покинула комнату и быстро пошла по коридору, гордо подняв голову. Иден закрыла за ней дверь. «Мне нужно уйти отсюда как можно быстрее», — решила она.

Иден очень сожалела о том, что не сможет забрать свои роскошные платья. Она понимала, что если попытается пробраться в прачечную, то ее могут заметить. «Что ж, пусть они останутся у лорда Пенхоллоу в качестве вознаграждения за то, что он спас мне жизнь», — подумала она. Кроме того, платья могут сослужить ей дурную службу. Если она их продаст, то ее легко будет найти.

Уже было позднее утро. Иден вышла в сад и остановилась. При ярком свете солнца цветы казались еще более прекрасными. Такого буйства красок ей еще никогда не доводилось видеть.

Здесь царили красота и покой. Иден коснулась рукой медальона, который подарила ей Мэри. В душе девушки постоянно жила тоска по неизведанному, сладостному и прекрасному, и это чувство нахлынуло на нее с новой силой, заставив ее задержаться. Однако она понимала, что должна покинуть этот гостеприимный дом. Если она хочет сохранить свою свободу, то ей нужно уйти как можно дальше от морского побережья.

Иден повернулась и, гордо вскинув голову, направилась к поляне, которая находилась на краю сада. По этой поляне она пошла к сосновому лесу, надеясь на то, что ей удастся уйти незамеченной. Дойдя до опушки леса, она оглянулась и посмотрела на серые стены Пенхоллоу Холла. Никто за ней не гнался, никто не кричал ей вслед.

И снова ей захотелось вернуться. «Как же мне хочется, чтобы у меня были свой дом и семья. Чтобы было кому заботиться обо мне и защищать меня», — подумала она.

Тем не менее девушка осознавала, что этим мечтам не суждено сбыться, и, повернувшись, незаметно вошла под сень сосен и елей.

Иден никогда не видела дикой растительности. Вся ее жизнь прошла среди аккуратно подстриженных и ухоженных

садовых деревьев и кустов. Деревья, росшие в лесу, поразили ее массивными стволами и невероятно длинными ветвями, которые доставали до самой земли, устланной толстым слоем сухих сосновых иголок. Этот естественный ковер заглушал звук шагов, и поэтому можно было слышать не только пение птиц, но и все, что происходило в лесу.

Иден остановилась в нерешительности. Лес был таким густым, что только отдельные лучи солнца проникали сквозь раскидистые кроны деревьев. Это был особый мир, не похожий на яркий и радостный сад.

Но она все-таки решилась пойти дальше. Иден шла по лесу, осторожно оглядываясь по сторонам. Земля под ногами казалась ей мягкой и упругой. Однако не успела она сделать и десяти шагов, как услышала чей-то скрипучий голос.

— Этот лес посадили двести лет тому назад для того, чтобы защитить Пенхоллоу Холл от суровых морских ветров, — донеслось до нее.

Вздрогнув от неожиданности, Иден повернулась, чтобы посмотреть на того, кто произнес эти слова, и ее глаза округлились от ужаса. «Господи, это человек или призрак?» — подумала она.

Под огромной ветвистой сосной сидела какая-то старуха и смотрела на нее своими мутными бледно-голубыми глазами. Одета она была во что-то коричнево-серое, сшитое из грубой домотканой материи, а ее лицо напоминало высохшее на солнце, сморщившееся яблоко. Ее седые, отливавшие серебром волосы были собраны на затылке в огромный пучок. Рядом с ней на земле лежал большой мешок, сшитый из такой же коричневой ткани, как и ее одежда.

Сначала Иден подумала, что старуха — это всего лишь плод ее воображения. «Начиталась сказок про троллей и эльфов, вот и мерещится бог знает что», — мелькнула у нее мысль.

Опираясь на трость, старуха тяжело поднялась.

— Я всегда ношу его с собой, — сказала она, кивнув на трехногий табурет, на котором только что сидела. — Я стала слабой и уже не могу много ходить. Вот и даю время от времени отдых своим ногам.

— Прошу прощения, это вы со мной разговариваете? — спросила Иден, оправившись от удивления.

Старуха недовольно скривилась.

— Ас кем же еще, дорогая? Здесь, кроме нас с тобой, никого больше нет. Да и ты, я вижу, уже уходишь. Куда же ты направляешься? — спросила она.

— Мы разве с вами знакомы? — удивилась Иден.

Старуха улыбнулась своим беззубым ртом.

— Мы разве с вами знакомы? — передразнила она девушку.

Иден поняла, что продолжать этот разговор бессмысленно, и решила пойти дальше. Опустив голову, она двинулась в путь.

— Стой! — крикнула ей вслед старуха.

Иден замерла на месте.

— Ты не можешь убежать от своей судьбы, — сказала женщина, и ее слова прокатились по лесу громким эхом.

— Кто вы? — повернувшись к ней, спросила Иден.