Когда мы встретились
Шрифт:
Для нее этого было недостаточно.
Возможно, чтобы помучить себя, я смотрю на ее страницу в Instagram. Теперь она модель. Живет в Лос-Анджелесе и формально все еще замужем за мной. Я не подписывал документы о разводе и не подпишу, пока она не даст мне то, что хочу.
Иногда я не хочу думать о ней, но сегодня ночью бессилен в этом плане. Память о ней прицепилась ко мне, словно паутина на потолке. Вспоминаю выполненные и невыполненные обещания и понимаю, что не только она виновата в своем уходе. Тогда я был строптивым и нетерпеливым, принимал не лучшие решения.
Я щелкаю на
Смотрю на ее ключицу, место, где раньше дразнил ее медленными поцелуями и шептал жаркие слова. Вся она является воплощением чистой красоты — от светлых волос до голубых глаз. Таких девушек встречаешь нечасто, но они всегда вызывают восхищение. Ей не нужно наносить макияж, делать инъекции в губы, которые она уже явно сделала, или надевать вещи известных брендов. Я помню девушку в джинсовых шортах и моей фланелевой рубашке, которая держалась за мои плечи в кузове грузовика и была перепугана из-за того, что внутри нее зарождалась новая жизнь. Не могу забыть то, как она произносила мое имя и страстно целовала меня.
Не могу точно определить, когда мы перешли от «я не могу насыться тобой» до «я не могу выдержать тебя», но это произошло в мгновение ока.
Тяжело вздохнув, смотрю на голливудского плейбоя, которого видел в паре фильмов, рядом с девушкой, которую я считал своей навсегда. Качаю головой, гнев пульсирует по моим венам.
— Удачи, чувак. Тебе это понадобится.
Положив телефон, взгляд цепляется за фотографию на столе, на которой я и девочки едут на квадроцикле по полям на прошлое Рождество, я слышу их смех даже сейчас, в тишине.
Без сомнения, я получил лучшую часть Тары. Эти девочки.
А что есть у нее?
Голливуд, я полагаю. Крутые машины. Деньги.
Конечно, у меня есть трудности с девочками, и у них нет лучших вещей, которые можно купить за деньги. Но у них есть крыша над головой и папочка, который любит их больше всего на свете. У Тары могут быть все эти материальные ценности. У меня есть «Я не могу спать, папочка. Ты мне нужен» — и это намного лучше, чем всё, что можно купить за деньги.
Горько ли мне от этого?
Не могу сказать, что нет, но я знаю, что в моих венах течет железо, и нет дерьма, которое я не смог бы вынести. Мой взгляд перемещается на конверт на столе и документы, которые я отправляю обратно без подписи, покрытые моими сальными отпечатками пальцев, чтобы напомнить ей, что я трудолюбивый человек. И нет, это не фильм «Стильная штучка» (Прим. пер. «Стильная штучка» (англ. Sweet Home Alabama — «Алабама — дом родной») — американская романтическая кинокомедия 2002 года). Мои причины не связаны с любовью к ней.
На хрен ее.
Я не дам ей то, что она хочет, пока Тара не даст мне то, о чем я прошу. В эту игру могут играть двое, и я никогда не играл честно, когда дело касалось вероятности проиграть.
2
История
БЭРРОН
Тянусь к конверту на столе и кладу его рядом с кошельком и ключами.
— Что это? — спрашивает Кэмдин, с любопытством глядя на конверт.
Я смотрю на нее через плечо и улыбаюсь.
— Не твое дело, малыш. — Эти дети всегда в курсе моих дел. Такого понятия как «приватность» для меня не существует, если я нахожусь в ванной больше пяти минут, они стучат в дверь, желая знать, когда же выйду. Забудьте об уединении. В этом доме его нет.
Кэмдин смотрит на меня, но теряет интерес, когда замечает, что я готовлю им завтрак.
— Я не хочу сироп, — замечает она в ту же секунду, как я достаю из духовки поджаренные вафли. — Это слишком сладко.
— А я люблю сиЛоп, — добавляет Сев, взбираясь на барный стул у кухонного островка. — Можно мне?
Кэмдин вздыхает, закатывая глаза.
— СиРоп.
— Я так и сказала! — Сев ворчит, хмуро глядя на свою старшую сестру, ее руки лежат на столе, как будто она собирается перепрыгнуть через него, чтобы доказать свою точку зрения. Я бы даже не удивился, если бы это произошло.
— Нет, — поправляет ее Кэмдин, она всегда хочет быть права. — Ты сказала сиЛоп. В этом слове нет Л, тупица.
— Нет! — Сев кричит ей в лицо, слезы наворачиваются на ее глаза, когда она встает на барный стул. — Это неправда! Я не тупица.
Помните, я говорил, что они не ладят? Это правда. Каждый чертов день, как этот. Между ними восемнадцать месяцев разницы, и это заметно в такие дни, как сегодня. Вздыхая, я поворачиваюсь к ним лицом.
— Сев, сядь на задницу. Кэм, отстань от сестры. — Я наливаю сироп на вафли Сев, вафли Кэмдин остаются без сиропа. — Ей три года.
— Перестань называть меня так. — Кэмдин ненавидит, когда ее имя как-либо сокращают, ее можно называть только полным именем. Она также точно следует инструкциям во всем, и если вы пропустите номер во время игры в прятки, она каждый раз будет выкрикивать вам «болван». — Меня зовут Кэмдин.
— Я дал тебе имя. — Смотрю на нее суровым взглядом отца и указываю вилкой в ее сторону. — Я буду называть тебя так, как захочу.
Нахмурившись, она берет свою вилку и убирает с лица каштановые локоны.
— Она начала это.
— Нет. А теперь ешь, иначе мы опоздаем в детский сад. — Когда я смотрю, как Кэмдин сердито режет вафли, а затем начинает есть их руками, то улыбаюсь тому, насколько они разные. В то время как у Сев светлые кудри, голубые глаза и индивидуальности больше, чем может выдержать ее крошечное тело, Кэмдин более сдержанная, но по-своему дикая. Любит лошадей, везде носит ковбойские сапоги, ненавидит расчесывать волосы и носит как можно меньше одежды. Однажды она провела целый день без трусов, прежде чем я понял, что она их не надела. Мы пошли в этот чертов банк, а я даже не знал об этом.