Когда нельзя отступить
Шрифт:
Передо мной стоял медеянин средних лет. Фигура стандартная, узкоплечая, жилистая и гибкая. Одет в шорты и рубашку канареечного оттенка с отделкой серебристо – черного цвета на воротнике и коротких рукавах.
– Ты мне лучше скажи, – резко прервав его, спросил я, – это действительно старинное здание или подделка под старину?
– Это очень старинное здание. Ему, как минимум, две тысячи лет. Перенесено и поставлено здесь на площади, с помощью современных технологий Кольца. Раньше оно являлось школой-храмом бойцов клана Баксе, а теперь является одной из пяти главных арен нашего мира.
"Это арена?".
– Я как раз собирался посетить нечто подобное! – воскликнул я.
– В таком случае, тебе
– Так ты тоже из клана Баксе?
– Да. Наш клан, как и любой другой – это единая семья! И любой выход нашего лидера на арену – событие для нас! У тебя есть представительская карточка? Спрашиваю потому, что свободных мест сегодня не будет.
– Представительская карточка? – я сначала озадаченно уставился на него, после чего начал лихорадочно шарить по карманам. – Вот эта? Пойдет?
– Это она и есть. А почему так неуверенно?
– Я только второй день в вашем мире.
– Ясно. Придется тебе немного подождать. Видишь группу медеян? Это истинные поклонники нашего кумира.
Повернув голову, я стал с интересом рассматривать шумную и оживленную толпу медеян, состоящую в основном из молодежи. Не успел я, как следует, присмотреться к ним, как неожиданно раздавшийся резкий вскрик, после чего наступила тишина. Головы фанатов почти одновременно задрались в бледно – лиловое небо. Вслед за ними я поднял голову. На фоне неба сначала проявилось небольшое светлое пятно овальной формы. Замерев на какое-то мгновение, оно вдруг стало резко падать, стремительно увеличиваясь в размерах. Несколько минут спустя, на площадь перед храмом опустился, довольно больших размеров, гравикар. На его боку золотом горел точно такой же символ, как на воротах арены – птица на фоне красных гор. Широко распахнутый люк выпустил сначала четырех бойцов с оружием, наподобие боевой секиры. После чего на площади наступило благоговейное молчание. После нескольких томительных секунд ожидания в проеме появилась гибкая и сильная мужская фигура, затянутая в подобие белого комбинезона.
– Его белая одежда говорит о том, что сейчас он стоит на пути мира, – раздался голос, стоящего рядом со мной, медеянина, взявшего на себя обязанности гида. – Когда он войдет под крышу школы и наденет традиционную одежду своего клана, это будет означать, что он стал на путь войны.
Секунду фигура в белом стояла неподвижно, потом одним быстрым движением резко выбросила руки вверх. Толпа взорвалась ревом.
– Браслеты? Что у него на запястьях? Браслеты?!
Вопрос был задан подсознательно, как только я заметил блеснувшие на солнце браслеты на запястьях лидера. Мой добровольный гид, с трудом оторвав взор от созерцания своего фаворита, с удивлением смотрел на меня, пытаясь понять, почему меня поразила именно эта деталь.
– Браслеты являются одним из знаков отличия лидера. Их никто, кроме них, носить не может, – несколько сбивчиво пробормотал тот. – Ну и защита… в какой-то мере.
Я краем уха слушал его объяснения, а сам в то в то же время пытался понять, почему меня привлекли именно браслеты.
"Японский городовой! И почему моя память за них уцепилась?!".
Моя легкая растерянность, очевидно принятая за более углубленный интерес к его словам, подтолкнула медеянина к продолжению объяснений.
– Они передаются от лидера к лидеру. Каждая пара браслетов имеет свой неповторимый рисунок. Точно такой же рисунок выгравирован на щитах и нагрудниках лидеров. А почему именно они тебя заинтересовали?
– Даже не знаю. Наверно потому, что нечто подобное женщины носят… – я начал вяло объяснять, но меня тут же резко оборвал мой добровольный гид: – Ни слова больше! У каждого мира свои традиции! И все они требуют уважения!
– Извини. Сказал, не подумав.
– Следующий
Не отвечая ему, я смотрел, как в открывшиеся ворота арены величественно вступил лидер в окружении почетного эскорта из четырех своих бойцов-учеников, как полноводной рекой по-лилась вслед за ним толпа его обожателей, а также многочисленные туристы. Я видел все это, но в тоже время лихорадочно пытался понять, из каких глубин памяти вынырнул этот странный интерес к браслетам.
"Что они меня так зацепили?! А, черт! Все равно мысль ускользнула. Но все равно странно! Все, хватит! Иду смотреть бои! А мысль придет рано или поздно, куда ей деваться, а не придет, так и черт с ней!".
– Пошли, приятель! – кинул я медеянину, который в недоумении топтался около меня, не понимая, что со мной происходит.
Воздух был свежим и вместе с тем ароматным, придавая особый специфический привкус готовящемуся действу. Звучала, негромко, словно издалека, легкая ритмичная музыка. Яркие полотнища с символами кланов лениво колыхались над ареной, будто раздуваемые легким ветерком. Увлеченный всем этим, я чуть было не пропустил торжественный выход первой пары бойцов. Последовавшая серия самых различных поклонов, отдаленно напоминающих разминку. Красочные костюмы бойцов, а также символическое жертвоприношение богам, все это вместе говорило о великолепно поставленном спектакле. Но эти мысли сразу же исчезли, как только начался бой. Смотря на стремительные прыжки и отскоки бойцов, слыша лязг сталкивающихся клинков, я действительно забыл обо всем на свете. Кричал в едином порыве вместе с толпой, с интересом слушал комментарии специалистов, а в перерывах между боями рассматривал представителей других миров среди зрителей. Особенно много было в этом зале представителей крессов, серокожей расы невысоких, коренастых существ. Они все, как один, драпировались в одежду, отдаленно напоминающую тоги граждан Древнего Рима. Мне их как-то показала Лавиния, еще на Терре. Атмосфера этого необычного и красивого шоу настолько захватило меня, что я не заметил, как пролетело время. Лиловое небо стало почти черным. Тяжелое темно-красное светило или "Красный Марк", как называли его аборигены, клонился к закату. Аромат растений и цветов вкусно щекотал ноздри, возбуждая аппетит. Выйдя, я несколько минут простоял в раздумьях, прогуляться ли мне еще или не спорить с желудком и взять кар. Голод перевесил, и спустя десять минут я уже входил в свой номер, на ходу заказывая ужин.
Жуя и одновременно вспоминая наиболее впечатляющие сцены поединков, я неожиданно для себя снова вспомнил о браслетах. Мысль закрутилась в голове назойливой мухой, но вот только ухватить ее никак не получалось, а тут еще неожиданно ворвавшийся в комнату резкий звук, перебив мысли, заставил меня вернуться в реальность. Я вдруг неожиданно осознал, что стою у окна, размером в полстены, и смотрю пустым взглядом в пространство, наполненное чернотой ночи. Снизу доносились чьи-то веселые голоса, звучала музыка. Жизнь, являвшаяся для гостей Медеи непрерывным циклом удовольствий, не замирала здесь ни на секунду. По-стояв еще пару минут, я пришел к мысли, что бесполезно искать то, о чем понятия не имеешь.
"Бог с ней! Лучше реши, что будешь делать, Крылов? Спуститься вниз, в бар? Не хочу! Надоел этот круглосуточный праздник! Лучше посмотрю, что по местному ящику показывают, а потом завалюсь спать".
– Включи головизор. Канал местных новостей, – сказал я в пространство. – И закрой окно.
Яркими бликами на воде отражалось феерическое театрализованное шествие. Факелы, маски и ритмичная музыка, все это заполняло экран веселым шумом и яркими красками.
– Давай все каналы подряд. По пять минут на каждый. Когда остановить – скажу, – с этими словами, я уселся в кресло.