Когда она сказала да
Шрифт:
— Молчать!
Калли замолчала. Хотя не помнила, чтобы решила это сделать. В жизни она не слышала подобного тона. Если не считать, как однажды она сопровождала помешанных на армии братьев на военный парад на Пэлл-Мэлле. Ее поразило, насколько четко тогда маршировали солдаты, словно один человек, один гигант!
Потом по приказу офицера на красивом жеребце с блестящей шкурой солдаты развернулись, тоже одновременно. Подумать только, одно-единственное резкое слово перестроило ряды сотен человек!
«Приказы!»
В
«О… господи…»
— Я… — прошептала она. — Н-не понимаю.
— Сегодня утром я сделал вам совершенно серьезное предложение. Когда-нибудь вы сможете вернуться в лоно семьи, причем богатой женщиной. Но это произойдет, как только вы заработаете жемчужную нить, которую так неловко разорвали. Одна жемчужина — один выполненный приказ.
Калли отнюдь не была дурой и прекрасно сознавала, что он намерен затащить ее в постель. Но еще она понимала, что в конце концов это его право, ведь Рен теперь ее муж.
— Но…
Она сглотнула.
— На той нитке были сотни жемчужин.
«Сотни приказов».
Сердце ее сжалось от тревоги.
— В таком случае, думаю, вы захотите начать как можно скорее, — ответил Рен.
Судя по тону, он над ней подсмеивался.
Калли заставила себя снова вскинуть подбородок. Ей такие манеры вовсе не нравились, но она достаточно вынесла, чтобы знать: малейшее проявление слабости только побудит врага к дальнейшим издевательствам.
— Пожалуй, вы правы.
Девушка жизнерадостно глянула в сторону двери.
— Вечер уже начинается. Вы ведь сказали «вечер», не так ли? Если только у вас не нервный припадок. Я пойму, если вам потребуется немного времени.
Мистер Портер снова окаменел, но только на миг.
— Смеетесь надо мной? Не следовало бы.
Он шагнул к ней.
«Боже, как он высок! Даже при своей хромоте и сутулости. Настоящий великан и притом сильный!»
Она велела своим коленям не трястись и спокойно глянула в глубину капюшона. Но солнце уже село, и все, что увидела Калли, — это мрачно сверкающие глаза.
Его рука внезапно сжала ее подбородок, обдав жаром. Калли съежилась, но он без усилий удержал ее на месте.
— Думаю…
Его рука скользнула ниже и остановилась на плече. Кончики пальцев не спеша проникли в вырез и опустились ниже.
Калли хватала губами воздух. Лиф платья, старого и не слишком свободного, держал его пальцы в плену. Он не стал их освобождать, наоборот, просунул еще ниже.
Она вспомнила прошлую ночь, когда стояла, прижатая к туалетному столику, во власти его горячих требовательных рук…
Должно быть, мистер Портер подумал о том же, потому что продолжал гладить ее грудь, потом нашел затвердевший сосок и сжал…
Калли дернулась и ахнула, невольно бросив испуганный взгляд на подъездную аллею: вдруг их увидят? К счастью, там никого не было. Они одни, так что его глупое желание исполнилось.
Мистер Портер шагнул еще ближе, казалось, его тень окончательно поглотила ее. Ничего… и никого… кроме него и его ловких пальцев, по-хозяйски сжимающих ее сосок.
Голос мужа звучал тихо и пылко, наполненный чувственной опасностью.
— Я захотел тебя, как только увидел в этой парусине вместо сорочки, босую, с рассыпавшимися по спине волосами…
Ее сосок невольно затвердел еще больше. Каллиопа была так потрясена его словами, что голова кружилась и дыхание пресеклось… вернее, она вообще забыла о необходимости дышать. Тревога сотрясала ее, хотя внизу живота все словно пело.
Его довольный стон пробудил Калли от грез наслаждения и боли. Мужчины вечно думают, что они во всем выше женщин!
Девушка отступила, и рука мистера Портера тут же выскользнула из-за лифа.
— Прекрасно! Сорочка, босые ноги, распущенные волосы — три жемчужины, — заявила она.
У него опять вырвался странный звук, похожий на рычание тигра в ночных джунглях.
— Один приказ — одна жемчужина.
Капюшон отвернулся от Калли, словно ее вовсе не существовало. Она повернулась и быстрым шагом направилась к двери. Она почти бежала и знала, что, к ее счастью, мистер Портер бежать не мог. У двери Каллиопа резко обернулась.
— Вы забыли кое-что из условий, сэр, поскольку так поспешно торговались.
— В самом деле? И что именно?
Калли вскинула брови и тихо, гортанно прошептала:
— Прошлой ночью, когда мы встретились, я также… промокла насквозь.
Он невольно ахнул. Калли улыбнулась и спокойно вошла в дом. «Так ему и надо!»
Одна жемчужина — один приказ.
Калли помедлила, перед тем как подняться по лестнице. Рука, опиравшаяся оперила, дрожала. Она сглотнула слюну, потому что во рту было как в пустыне. Сотни жемчужин!
Что если она откажется? Просто запрет дверь, и пусть его чертовы жемчужины лежат и собирают пыль! А вдруг он потребует, чтобы она отрабатывала свое содержание и еду? Сколько она продержится?
Нет, она была уверена, что продержится довольно долго, хотя ей далеко до упрямой решимости сестры Элли. Однажды сестра захотела, чтобы в их доме жила маленькая обезьянка, но родители отказали ей в этом:
— Это для твоего же блага, малышка. Обезьянки не так уж милы, как кажется на первый взгляд. Боюсь, они скорее похожи на крыс с длинными лапами.
Тогда четырнадцатилетняя Электра устроила голодовку на десять дней. На одиннадцатый в их дом привезли обезьянку: симпатичное, но грязное создание, немедленно хватившее Элли за палец и поэтому тут же отправленное к торговцу.