Когда пожелаешь
Шрифт:
— Следуйте за мной, мисс.
Они вошли в огромный холл. Он поражал великолепием: пол выложен серо-белым итальянским мрамором, справа и слева холл огибали лестницы, ведущие на второй этаж, белая балюстрада. Позади холла простирался зал, видимый сквозь раздвижные двери. Мэй быстро окинула взглядом белую лепнину с ионическими мотивами, украшенную арабесками и гирляндами.
Пройдя между двумя лестницами, Бридлбейн провел их в большую гостиную.
В гостиной Мэй тут же пожалела, что взяла своих любимцев. Комната
— Настоящий дворец, — пробормотала она.
Найдя место на полу, где не было бесценного ковра, она отвела туда Пака и Эхо. Тетя Вайолет опустилась на софу и принялась возиться с платком и бутылочками с нюхательной солью.
Мэй села в кресло, которое выглядело достаточно прочным, чтобы выдержать ее с Изис на коленях. Кошка свернулась в клубок и задремала, совершенно равнодушная к несчастью, которое навлекла на хозяйку. Мэй не стала снимать накидку, зная, что долго здесь не задержится. Это и к лучшему, потому что в комнате сквозило.
Прикусив губу, она сказала себе твердо и решительно: «Плакать не буду. Не позволю ему увидеть, как я обижена. Он пожалеет меня, а я не хочу видеть презрение в его дьявольских глазах».
Мэй зажмурилась и заставила боль уйти вглубь, намного дальше, чем та маска, которую она показывала миру. Она загнала обиду так глубоко, что, если повезет, никогда больше ее не почувствует. И никогда не признается, что появилась на пороге дома мужчины, ожидая, что ее встретят как желанную невесту, и была отвергнута.
Мало-помалу краска на лице спала. Теперь Мэй надеялась только на быстрое возвращение графа. Она попросит его помочь ей вернуться домой. Внезапно глаза Мэй чуть не выкатились из орбит.
— О нет!
Тетя Вайолет перестала обмахиваться платком.
— В чем дело?
— Ведь наш дом арендован.
— Да?
— Тетя Вайолет, мы сдали наш дом в аренду. — Мэй глубоко вздохнула. — Нам некуда идти.
— Боже мой, Боже мой, Боже мой!
Мэй гладила Изис и напряженно думала.
— Надо найти маленький домик в Эксбридже.
— В деревне нет подходящих домов. Боже мой!
— Нет, есть. Дом старой миссис Сибторп.
— Мелисанда Пибоди, там нельзя жить. Нет, мисс, мы ни за что не станем снимать дом миссис Сибторп.
— Подумайте, тетя Вайолет. Я возвращаюсь в Эксбридж, и нам надо где-то жить.
Их спор был прерван появлением графа Дарента. Он молча подошел к Мэй, сунул ей под нос фотографии в рамке и указал на портрет, подписанный именем Мелисанда.
— Вот, — холодно сказал он. — Это Мелисанда. — Он перевел взгляд на портрет Мэй. — Вы, мисс, Меделин, Горошина.
Мэй встала, скинув Изис на пол. Она выхватила фотографии,
— Как видите, милорд, кто-то перепутал местами фотопортреты, и портрет Меделин оказался вставленным в рамку с моим именем.
Ее слова были встречены молчанием. Она сунула фотографии в руки графа и, подобрав Изис, направилась к двери.
— Пожалуйста, пошлите за каретой. Я не имею ни малейшего желания оставаться в вашем доме. Естественно, я освобождаю вас от обещания жениться, так как оно было дано по ошибке. До свидания.
Глава 3
Темпл стоял посередине голубой гостиной, сжимая в руках фотопортреты дочерей доктора Пибоди. Путаница, вероятно, произошла в Крыму, когда он лежал в горячке. Без сомнения, Фидкин или медсестра чистили рамки и случайно переставили фотографии. А он обвинил мисс Пибоди.
Но он не был бы таким грубым, если бы не ее проклятые животные. Их лай, резкий, внезапный шум — и будь проклята та пушистая, но брехливая и сумасшедшая полукровка. Боль вызвала гнев, который он вылил на бедную мисс Пибоди.
Проклятие! Мисс Пибоди! Она ушла. Темпл бросил фотографии на стол и выбежал в холл. Мисс Пибоди и ее тетя стояли возле бюста бога Меркурия.
— Мисс Пибоди, пожалуйста, подождите.
Подняв вуаль, она повернулась к нему, и он чуть было не сбился с шага. У нее глаза были цвета бурбона [7], а взгляд вызывал воспоминания о войне. Она, может, и была размером с горошину, но входила в комнату, будто адмирал ступал на палубу. Помоги, Боже, человеку, который станет ее мужем, — он никогда не будет знать спокойствия.
— Мисс Пибоди, сегодня нет поезда на Лондон, и, в любом случае, я отвечаю за вас, пока не смогу связаться с вашим отцом. До тех пор вы останетесь моими гостями.
Взгляд, которым его одарили, был холоднее, чем мрамор.
— Мой отец уезжает в Индию, как вы знаете, сэр. Он отказался от дома в Лондоне, так как моя сестра Мэри-Клер вышла замуж.
— А Меделин?
— Замужем.
— Понимаю. — Последняя надежда погасла, но он продолжал: — Я должен извиниться за свою ошибку и за грубость.
— Я, милорд, уже извинилась за своих питомцев.
Темпл впервые за это время заметил животных.
— Они остались в доме?
— Это домашние животные, милорд, и они так воспитаны, чтобы жить в доме.
Напряженную тишину прервала тетя Вайолет.
— Боже мой! Боже мой! Мы исключительно благодарны за ваше гостеприимство, милорд. Понимаете, наш дом теперь арендован, а доктор Пибоди отплывает послезавтра. Я даже не знаю, куда бы мы поехали.
— Мы арендуем коттедж, тетя.