Когда придет твой черед
Шрифт:
Нинель молчала. Голубые глаза пристально изучали мое лицо, и мне стало неуютно под взглядом старухи.
— Вы думали, что все закончилось. Именно поэтому вас так потрясла история с выкидышем у Киры. Оказывается, убийство было напрасным! Вряд ли это вы дали девушке ваше сердечное лекарство. Ведь вы не подозревали, что она ждет ребенка. Это сделал кто-то другой… Ну вот, теперь я рассказала вам все, что знаю.
Нинель пожевала сухими старческими губами.
— И что ты собираешься делать с этой информацией?
— Если
— Ты думаешь, это неправильно, когда убийцы ходят по земле? — покачала головой Серебрякова. — Это потому, что ты еще молодая. И глупая. Все, я поняла тебя. Я решу этот вопрос. Иди.
Я вышла не прощаясь. До двери меня провожала Феня. Круглое лицо домработницы было непроницаемо, но глазки смотрели на меня с непритворной ненавистью.
— Это ведь вы докладывали Жанне обо всем, что происходит в семье Серебряковых? Верно? Вы, наверное, тоже родом из этих проклятых Грачей… Думаю, скоро вам придется туда вернуться.
Той же ночью Нинель Серебрякова умерла. Говорили, ошиблась с дозировкой своего чудного американского препарата. На похороны я не пошла.
На следующий день Сусанна скончалась в больнице. Но она успела сделать заявление в полицию и оставить показания. Светлана и ее муж были арестованы в день похорон Нинели. Да, собственности Серебряка снова грозил передел…
Нинель Васильевна оставила завещание. Все свои меховые бутики — целую сеть по всей России — она завещала Марии Таракановой. Так что Золушка снова стала богатой наследницей.
Владимир, несмотря на все свои подвиги, к смерти дяди оказался непричастен. Едва выяснилось, что Маша — хозяйка сети модных бутиков, юноша немедленно нарисовался рядом с бывшей возлюбленной. Не знаю, как он объяснил ей свое поведение, но, видимо, как-то вывернулся, потому что с тех пор их повсюду видели вместе.
Я в очередной раз выкинула из головы семейку Серебряковых со всеми их проблемами. Но приблизительно через полтора месяца после похорон Нинели Васильевны на дисплее моего телефона высветился знакомый номер. Мария Серебрякова. Честно скажу, я колебалась. Эта девушка доставила мне столько хлопот и неприятностей, что мне вовсе не светило заниматься ее делами снова. В очередной, сто первый, раз, так сказать.
Что ж, сиротка из Волчьих Ям достигла всего, чего хотела. Она молода, красива и богата… Надеюсь, ей ничего от меня не надо. Ну а если надо, я всегда могу сказать твердое «нет».
— Охотникова. Слушаю.
— Здравствуйте,
— Я поняла. Что вам нужно, Маша?
Наследница помолчала, раздумывая о причинах моей холодности, потом проговорила:
— Вы на меня сердитесь, да? Мне ничего от вас не нужно, Женя. Ничего, что я вас так называю? По старой памяти… наоборот, я хотела вас поблагодарить за все, что вы для меня сделали.
— Не стоит благодарности, Маша. Мне ведь платили за эту работу.
Мария заразительно рассмеялась:
— Вы не поняли, Женя. Я не ограничусь простым «спасибо». Я хочу поблагодарить вас по-настоящему.
— Это как? Деньгами, что ли?
— И деньгами тоже. Но самое главное — встретиться, посидеть, поговорить. Я скучаю по тебе, Женя. По тем временам, когда я была глупая, а ты меня защищала…
Да, надо признать, Маша умеет добиваться своего.
— Хорошо, давай встретимся. Где и когда?
— Подъезжай завтра, часикам к семи вечера, в «Русалку». Я буду там. Ну, все, пока! Увидимся!
Глава 9
«Веселая русалка» сияла огнями. Машин перед рестораном почти не было — на парковке я заметила только парочку черных, как ночь, гробообразных джипов, да еще низкую длинную машину, показавшуюся смутно знакомой. Странно, почему в «Русалке» так мало посетителей? На дворе приятный вечер, время близится к семи — самый «прайм-тайм». Да жители города Тарасова должны выстраиваться в длинную очередь в надежде попасть в «Веселую русалку»! Кстати, во времена Серебряка так и было…
Я вошла в помещение ресторана и сразу же поняла, в чем дело. В самом центре зала вольготно расположился Вишня со своей «дикой охотой». Его парни сдвинули столики «покоем». Во главе стола восседал сам авторитет, а многочисленные соратники примостились по бокам.
На эстраде извивалась пухлая певица в блестящем платье, из которого почти вываливался грушевидный бюст.
«Хоп, мусорок, не шей мне срок!» — заливалась певица хрипловатым меццо-сопрано. Репертуар явно был для нее непривычен, оттого история про «мусора», которого героиня «в гробу видала», отдавала почему-то оперными страстями.
Увидев меня, Вишня оживился:
— Э! Какие люди! Садись с нами!
— Олег Петрович, это ко мне! — раздался откуда-то сбоку звонкий голос Маши. Надо же, девочка даже знает, как зовут Вишню!
— А, ну иди, раз ждут, — махнул рукой авторитет.
Сидеть с ним и его дружиной за одним столом в кабаке мне совершенно не хотелось. Поэтому я не торопясь прошла к Машиному столику.
Неприятный сюрприз — рядом с Машей сидел Владимир. Парень улыбнулся мне всеми своими белоснежными зубами и по-хозяйски положил руку на плечо девушки, точно показывая, что и кому здесь принадлежит.