Когда рыдают девы
Шрифт:
– Царственное? – подсказал Себастьян, направляя лошадей на узкую дорожку, ведшую к островку.
– Точно.
– Я слышал, крест пропал во времена Республики.
– Да, хотя имеются сведения, что его видели в начале прошлого века.
– То есть, предположительно Бевин Чайлд вполне мог обнаружить гластонберийский крест среди экспонатов коллекции, которую каталогизировал – оставим в стороне вопрос, была реликвия на самом деле изготовлена в двенадцатом веке или в шестом.
– Гипотетически мог.
– Тогда почему мисс Теннисон была убеждена, что это недавняя фальшивка?
Арсено перевел взгляд на тенистую поросль, окружавшую ров.
– Не знаю. Насколько я понимаю, антиквар верит, что крест настоящий – по меньшей мере двенадцатого века?
– Так он заявляет.
– А где этот артефакт? Я мог бы на него взглянуть?
Виконт остановил экипаж у земляного моста на островок. Лошади зафыркали, нервно пошли боком. Том спрыгнул с запяток и побежал брать гнедых под уздцы.
– К сожалению, нет. Чайлд утверждает, будто в пятницу перед своей гибелью мисс Теннисон зашвырнула крест в декоративный пруд Гофф-Холла.
– Что она сделала?!
Себастьян спрыгнул на землю, зарываясь сапогами в мягкую почву.
– Как я понимаю, характер у леди был довольно вспыльчивый?
Арсено спустился с экипажа осторожнее, пес соскочил следом.
– Да, но такой поступок все равно выглядит странно.
– Возможно, она… – начал Девлин и умолк. Его взгляд привлекла темная, неподвижная куча, качавшаяся на краю застоявшейся зеленой воды. Шьен, замерев на месте, вздыбил шерсть на загривке, оскалил клыки и глухо, сдавленно зарычал.
Лейтенант положил руку на голову собаки и понизил голос до шепота:
– Что такое?
– Оставайтесь здесь, – велел виконт, соскальзывая по склону на берег рва.
В затянутой тиной воде, раскинув в стороны окоченелые руки, лицом вниз плавал мужчина. Плюхая по темному мелководью, Себастьян ухватился за воротник коричневого вельветового пиджака и потащил тело на берег, приминая папоротник каблуками своих сапог и весом промокшего мертвеца.
– Он мертв? – спросил Арсено, удерживая пса на гребне древнего земляного вала. – Кто это?
Девлин с болезненно стеснившимся дыханием какой-то миг колебался. Одежда утопленника была грубой, ботинки – потертыми, золотисто-рыжие волосы – длинноватыми. Присев на корточки, виконт медленно перевернул тело.
Взмахнув руками, труп со шлепком опрокинулся на спину, открывая бледное мокрое лицо и невидяще выкаченные глаза. Размытое водой пятно окрашивало порванный, обугленный перед кожаного жилета и рабочей блузы.
Себастьян качнулся на каблуках назад, надвинул одной рукой шляпу ниже на лоб и протяжно выдохнул:
– Это Рори Форстер.
ГЛАВА 33
Местным магистратом оказался Джон Ричардс, сельский помещик с крупными чертами лица и отвратительным характером.
Сквайра Ричардса, мужчину средних лет и приятной полноты, гораздо больше интересовали его борзые и готовящаяся к ужину лопатка, нежели отталкивающая и утомительная процедура расследования убийства. Когда Том, обнаружив, что сэр Стэнли Уинтроп с супругой отбыли на несколько дней в Лондон, доставил сообщение Девлина магистрату, убедить помещика отлучиться с коровьего пастбища оказалось непросто.
Сейчас сквайр стоял на тенистом берегу рва, потирая мясистой ладонью обвисшие красноватые щеки и уставившись на пропитанное водой безжизненное тело у своих ног.
– Дьявольщина, – пробормотал он, свирепо хмуря брови. – Откровенно говоря, я был больше чем наполовину уверен, что ваш грум выдумал всю эту историю. В том смысле, что обнаружить на Кэмлит-Моут за неделю два трупа, я бы сказал, невозможно. Да только и вправду здесь еще один.
– По крайней мере он из местных, – заметил виконт.
Вытащив из кармана носовой платок, Ричардс вытер шишковатый нос.
– И это, знаете ли, хуже всего. Не представляю, чтобы Боу-стрит заинтересовалась убийством сына какого-то деревенского кузнеца. Если только вы не считаете, что его смерть как-то связана с гибелью той молодой леди, которую нашли здесь в прошлое воскресенье, – блеснула надежда в водянистых серых глазах.
– Не удивлюсь, если связана.
– Сейчас же пошлю кого-то из слуг в Лондон, – просветлел магистрат. Движение за рвом привлекло его внимание туда, где Филипп Арсено размеренно вышагивал взад-вперед по островку в сопровождении радостно скачущего Шьена. Сквайр еще раз вытер нос и с подозрением прищурился: – Кто, вы сказали, этот человек?
– Мой выводчик.
– А это ваша собака?
– Верно.
– Ха. По-моему, парень смахивает на французика. Поговаривают, будто молодую леди прикончил как раз один из них. А что ваш выводчик здесь делает?
– Я надеялся, псу удастся взять след исчезнувших детей.
Сквайр по-прежнему глядел недоверчиво, поэтому Себастьян добавил:
– Он из… э-э… стрэндских гончих. Порода славится своим умением отыскивать пропавших людей. А этот особенно способный и хорошо натасканный.
– Натасканный, говорите? – переспросил Ричардс, в то время как дворняга учуял кролика и рванул за ним в кусты.
– Шьен! `A moi! Imb'ecile! [30] – закричал Арсено вслед питомцу.
– Местная живность иногда его отвлекает, – признал виконт.
Магистрат фыркнул:
– Лучше держите свою ищейку подальше от трупа. Не думаю, что Боу-стрит будет в восторге от отпечатков собачьих лап по всему месту преступления.
Девлин снова опустился на корточки, рассматривая обугленную одежду мертвеца и зияющую рану. Над ней уже вовсю роились мухи, и виконт отогнал их взмахом руки. Ему не требовался Гибсон, чтобы понять, что Форстера застрелили, причем с близкого расстояния. Но если у трупа есть и другие тайны, придется ждать осмотра анатома. Спустя минуту Себастьян обронил:
30
`A moi! Imb'ecile!(фр.) - Ко мне! Идиот!